Глава 7

Чуть позже, когда я приезжаю к Маргарет, дверь открывает ее муж Томас. Как только я вхожу, мне в нос ударяет восхитительный запах жареного мяса. Томас тихий, немного сварливый и, кажется, чуточку под каблуком у своей жены.

Декорировано все в стиле загородного дома во всей свое красе: простоватая деревянная мебель в сопровождении ткани в цветочек и множество причудливых узоров.

— Ева! — радуется Маргарет. — Я так счастлива, что ты это сделала! Вижу, тебе не удалось убедить Феникса присоединиться к тебе.

— Нет, — отвечаю я. — Боюсь, нет.

— Ну, не волнуйся. Присаживайся. Ужин уже почти готов.

Я сажусь за сервированный причудливым серебром и фарфором стол. Томас садится напротив меня, а Маргарет ставит на стол ростбиф, обжаренный с овощами, картофелем и травами.

Я наливаю немного соуса в тарелку и ахаю:

— Выглядит так аппетитно, Маргарет.

Она улыбается мне, наслаждаясь комплиментом.

Несколько минут мы едим в тишине, пока Маргарет не спрашивает:

— Так, Ева, ты должна посвятить нас в свой секрет. Как же тебе удалось сделать так, чтобы Феникс пошел с тобой на рынок? Люди этого городка годами пытались узнать о нем хоть что-то, но это ни к чему так и не привело.

Я молча ем, пытаясь придумать, что же ей сказать. По неведомым причинам я хочу защитить то нечто, что есть у нас с Фениксом. Я очень подозрительно отношусь к тому, чтобы рассказать кому-то слишком много.

— Он поинтересовался, есть ли возможность пойти со мной, когда я проходила мимо его дома. И все. Никакой военной тайны, — наконец отвечаю я с полным ртом картофеля.

— Ого. Такой поворот разве что для книг, — говорит она, удивленно распахнув глаза.

Я намеренно не говорю ей о том, что на этой неделе он приходил ко мне ужинать. Думаю, от такой взрывоопасной информации у нее инфаркт случится.

Внезапно, Маргарет становится серьезней.

— Он при тебе упоминал что-нибудь из своей истории, Ева? — спрашивает она.

— М-м-м, нет, — отвечаю я. — Говорил, что живет здесь около десяти лет. Больше ничего. А почему вы спрашиваете?

— Что ж, — начинает она, глядя на Томаса; выражение его лица, кажется, дает понять: он не думает, что жене следует сплетничать. Несмотря на это она продолжает. — Мне о нем немного рассказывали. Но ты должна пообещать мне не разглашать эту информацию никому. Довольно печальная история. Бедный мужчина. Если весь город начнет о нем болтать, будет несправедливо. Вот почему я не рассказывала никому, кроме Томаса.

Я заинтригована и хочу знать, что же она такого мне скажет.

— Обещаю, и слова не пророню, — говорю я.

— Ох, я знаю, что ты не из тех девушек, которые будут распространять слухи, — говорит она с доверчивой улыбкой. — Ну, я знаю вот что. Несколько лет назад моя племянница была госпитализирована в психиатрическое отделение соседнего города. Пошла вразнос после выкидыша. Мы с Томасом ездили к ней каждые две недели или где-то так, и однажды я завязала разговор с местной медсестрой.

— Ну, она мне сказала.

— Вы живете в Грэхэмстауне, да?

— Да, всю свою жизнь, — я ей так ответила. —У нас с Томасом красивый домик у Хаммонд-Лейна. Нам там нравится. Очень мирно.

— Когда я упомянула, где мы живем, на секунду — я видела! — в ее глазах загорелось узнавание. А потом она спросила:

— Хаммонд-Лейн, да? А у вас случайно нет соседа по имени Феникс Смит?

— Ну да, — ответила я. — Феникс живет дальше по дороге. Тихий мужчина, не слишком общителен.

Она больше ничего не сказала, и поэтому спросила я:

— Откуда вы его знаете?

— Она ответила:

— Ну, на самом деле, я не могу сказать. Врачебная тайна и все такое.

— То есть, он был там как пациент? — спросила я.

— Она не ответила, но - как я могла сказать - очень хотела. Некоторые женщины просто не могут держать при себе чьи-то секреты.

— Ага, ты-то всё об этом должна знать, — саркастично прерывает нас Том.

— Ох, а ну-ка тихо, — ворчит на него Маргарет. Я пытаюсь сдержать смешок.

— В любом случае, как я и сказала, эта медсестра не могла держать все в себе, и, в конце концов, мне удалось заставить ее разболтаться.

— Что она сказала? — спрашиваю я.

— Оказывается, десять лет назад Феникса нашли в лесах к югу от города; он был без сознания. На плече у него было пулевое ранение. Думаю, в то время ему было чуть больше двадцати. А еще у него очень нехорошее сотрясение случилось, да. Никто не знает, что с ним случилось до того, как его нашли, но есть предположение, что он был по какой-то причине похищен, избит, а потом его оставили в лесу умирать. После того, как все его травмы были подлечены, он не отвечал ментально, и поэтому его перевели психиатрическое. Медсестра сказала, что он будто на другом языке говорил. В больнице его никто понять не мог. Казалось, он потерял память из-за какого-то перенесенного им нападения. Он был чрезвычайно агрессивен, даже избил одного санитара; прежде чем он успокоился, пришлось держать его в войлочной палате несколько дней.

Не знаю точно, как воспринять ту информацию, которую пересказывает мне Маргарет. Невыносимая печаль за Феникса нарастает в моей груди.

— Он помнит, что с ним случилось? — спрашиваю я.

— Очевидно, нет. Когда он наконец начал говорить, вспомнить он смог только свое имя, «Феникс». Думаю, фамилию Смит он взял только для того, чтобы она просто была. Больше он ничего вспоминал. Никаких документов, удостоверяющих личность, поэтому в больнице не знали совершенно ничего - ни что с ним случилось, ни откуда он взялся. В местных и национальных газетах разместили объявления о найденном молодом человеке. Несколько человек, у которых пропали родственники, пришли его опознать, но никто не смог.

— Так у него совсем нет идей по поводу того, кто он? — говорю я, имея при этом подозрение, что Феникс помнит, откуда он родом. Если он пытается сбежать от своей прошлой жизни, как он сам и сказал, то имитация потери памяти — идеальное решение.

— Совсем нет, — отвечает Маргарет. — Хотя рискну сказать, что он не британец. В его акценте есть что-то иностранное. Ты так не думаешь, Ева?

— Здесь точно что-то есть, — соглашаюсь я.

— Вот, — заявляет Маргарет, кивая своему мужу. — Я же говорила, Томас, я права. Все равно он точно не здесь родился.

— Ох, держала бы ты свой нос подальше от дел этого мужчины, Мэгги, — сетует Томас, доедая ужин.

— Не порть нам игру. Просто нам с Евой нужно пораспутывать немного тайн. Разве не замечательно будет выяснить, что же на самом деле с ним произошло?

— Мужчину подстрелили, избили и бросили в лес умирать. Ничего замечательней и представить не могу, — перебивает ее Томас.

Маргарет щурится на своего мужа.

— Может, Томас и прав, — рискую я. — Может, лучше не копаться в прошлом Феникса. Ну, то есть, на его месте я бы очень чувствительно ко всему относилась. А Феникс не кажется одним из тех, кому бы понравилась такая помощь. Ну правда, он, кажется, просто хочет остаться в одиночестве.

— Да, может, ты и права, — соглашается Маргарет, и волнение в ее глазах утихает. Могу сказать, что она расстроена моим нежеланием объединиться с ней для расследования правды.

— Да, она права, — говорит Томас. — А теперь мы можем сменить тему? Пожалуйста? Бедняга и без того страдает от того, что все эти кумушки из совета пытаются наложить на него руки. Молодой Феникс усердно работает. Он же построил стол, за которым мы сейчас сидим. Поэтому если он хочет личного пространства, то я прошу вас оставить его в покое.

— Некоторые женщины действительно кажутся довольно решительными в том, чтобы он вошел в Совет, — говорю я. — Сегодня утром две стояли у него в дверях, ждали от него помощи.

— Серьезно? — вопросительно говорит Маргарет. — Кто эти двое?

— Их зовут Дебора и Кэти, кажется. Одна - блондинка, вторая - брюнетка.

— Ах, да, я их хорошо знаю. Эта Дебора Стивенс такая задира.

— Она выглядела немного пафосно, — соглашаюсь я.

— Да она вся такая. Заняла место в городском совете на прошлогодних выборах. Теперь всё крутится и думает, что она Царица Савская. Её муж работает проектным управляющим в Японии. Дома бывает пять месяцев в году. Ходят слухи, что уже долгое врем Дебора крутит с кем-то интрижку у него за спиной.

Томас тяжело вздыхает, подавая знак о том, что оставляет попытки остановить жену от сплетен.

— Ну, милой она мне не показалась, — говорю я.

— И это правильно, Ева. О, да. Не удивлюсь, если для следующего завоевания она положила глаз на молодого Феникса. Он довольно красив, когда находит время расчесать свои непослушные волосы.

Мои губы изогнулись в небольшой улыбке. Как по мне, он был бы красив, даже если бы щеголял с шевелюрой пещерного человека.

— О, кстати, — говорит Маргарет, кивает себе и продолжает говорить безо всякого поощрения с моей стороны. — Те усилия, которые она потратила на выборную кампанию, надо было видеть. Мужу это, рискну предположить, стоило кругленькую сумму денег. У нее нет детей, что для меня кажется неправильным. Замужняя женщина ее возраста, а ребенка, о котором можно поговорить, все нет.

Маргарет досадливо охает и зачерпывает ложку картофеля с подливой.

— Она вполне может быть бесплодной, — вставляет Томас. — А ты тут ее лечишь на своем субботнем ланче. Тебе должно быть стыдно!

— Ох, помолчи, — говорит Маргарет, а потом поворачивается ко мне. — Мой муж слишком галантен. Он не любит говорить о ком-нибудь плохо. Думаю, из-за этого я должна им восхищаться.

— Может и так, — с улыбкой отвечаю я. — У вас есть дети, Маргарет? — спрашиваю я.

— Трое: два мальчика и девочка. Они уже выросли и переехали, — с оттенком сожаления говорит она. — Не важно, сколько лет пройдет - я так и не привыкну к пустому гнездышку.

— Где они сейчас?

— Ну, младшенькая, Алиса, живет в Лондоне с женихом Майклом. Джонатан работает ветеринаром за два города отсюда, а Джеймс все еще живет здесь. Он владелец местного магазина оборудования, хочешь - верь, хочешь - нет, — рассказывает она с величайшей гордостью.