ГЛАВА 12. НЕПОПРАВИМОЕ

ЭСТЕР

— Вау, — прошептала я, сидя у начавшего замерзать озера и глядя на сверкающие в безлунном небе звезды, рассыпанные бриллиантами на черном шелке. Вода у самого края пляжа уже покрылась льдом. В условиях тишины красота была бы всеобъемлющей, но по всему побережью были точками разбросаны маленькие костерки, так как все жители городка собрались у озера.

Перед тем, как услышать его голос, я ощутила, как на плечи мне легло одеяло.

— Нравится?

— Дэвид? Привет. — Взглянула я на него снизу вверх. Он был не в полицейской форме, а на его светлых волосах красная шляпа, как почти у всех нас. Дэвид перешагнул через бревно и сел рядом со мной, открывая банку с пивом для долгого глотка. От него уже вовсю несло тем, что бы он там ни пил, и мне это стало доставлять неудобства.

— А-ах… — Он покачал головой и облизнул свои обветренные губы, передавая банку мне. — Хочешь немного? Неплохо согревает.

— Нет, спасибо. — Я кивнула в сторону костра в нескольких футах от меня. Собрался весь город, все что-нибудь пили в надежде согреться. Когда село солнце, воздух стал морозным, и к ночи наступил лютый холод. Если бы не грелки для рук, которые тут всем раздавали, мои пальцы бы уже давно окоченели.

— Серьезно, хорошая вещь, сделай...

— Она не хочет. — Я обернулась и увидела недалеко от нас Малакая. На его левой руке висело мое лоскутное одеяло, а правая держала серебряный термос. Он пошел домой переодеться, и я попросила его принести мне одеяло, но я не говорила о напитках, хоть и не была против. Теперь он был в джинсах, сапогах и темно-синем вязаном свитере, а в его глазах отражались блики костра.

— Офицер.

— Зови меня просто Дэвид, иди выпей с нами!

Малакай проигнорировал его и посмотрел на меня.

— Я вам помешал?

«Мне бы тоже хотелось знать», — подумала я, глядя на них обоих.

— Это...

— Серьезно, что с тобой не так? — вставая, выпалил Дэвид. — Мы старались подружиться с тобой с тех пор, как ты приехал сюда, но от тебя исходит одна грубость.

— Я прошу прощения, — ответил Малакай, но звучало совсем наоборот, и Дэвид это почувствовал.

Подойдя к Малакаю, Дэвид слегка толкнул его в грудь.

— Я не знаю, кем ты себя возомнил, но мне не нравится, как ты со мной разговариваешь!

— Как я должен к вам обращаться, сэр? — ответил Малакай, чем сделал хуже, учитывая, что он был старше Дэвида.

— Дэвид, извини, нам надо работать...

— Тебе пора перестать его оправдывать! — отрезал он в мою сторону.

— Дэвид! Мне нужна твоя помощь.

Я взглянула через плечо Малакая и увидела, что Элеанор — бабушка Дэвида и шериф Либер Фоллс — просит его помочь принести напитки к краю озера.

— Постарайся не вести себя как урод, горбун, — пробормотал он и, улыбнувшись, повернулся ко мне. — Я подойду попозже, хорошо?

Я молча кивнула, а он допил свою банку и направился к бабушке.

— Он...

— Алкоголик, ага. Уверен, что весь город знает. Бабушка держит его на коротком поводке, — сказал Малакай, снимая с меня одеяло, о котором я забыла, и бросая его на бревно, затем передал мне мое лоскутное одеяло.

— Ты заметил?

— Он ведет себя, как мой отец — конечно, я заметил. — Этого было достаточно, чтобы я поняла. Но он все равно продолжил, усаживаясь рядом со мной, пока я заворачивалась в кокон. — Когда он припарковался, в патрульной машине я видел фляжку за его сидением. И рядом с ним рыжеволосая девушка, Мэнди...

— Мерфи, — поправила я.

Он закатил глаза и открутил пробку у термоса.

— Без разницы — Мэнди, Мерфи. Она бы ответила, назови он ее любым из этих имен. Она любит его и прикрывает... что в свое время делала и моя мать.

— Если бы любовь всей твоей жизни совершила преступление, ты бы прикрыл ее?

Верх от термоса стал кружкой, в которую Малакай налил что-то темное и передал мне.

— Кофе?

— Горячий шоколад, — ответил он, делая глоток прямо из термоса. — И да.

— Да? — Посмотрела я на него, остужая шоколад.

— Да, я бы помог скрыть любое преступление, — ответил он, глядя на звезды.

— Правда?

Он посмотрел на меня с глупой ухмылкой.

— А ты никогда не любила, да?

— А мой парень?

Он нахмурился, наклоняя голову, чтобы осмотреть меня.

— Что? Я очень привлекательная, если ты не заметил.

— Не заметил, — ответил он, делая глоток.

Я хотела врезать ему, но вместо этого закрыла глаза и тоже продолжила пить, наслаждаясь наполнявшим меня теплом.

— Иметь парня и любить — две разные вещи.

— Я знаю.

Потому и порвала с ним... он сказал, даст мне больше свободы, что ему не удалось, и еще я обнаружила, как раздражаюсь от каждого его сообщения. Так что перед приездом сюда я в письме просто сказала ему, что хочу встречаться с другими людьми. Он не ответил, и до сих пор я больше об этом не думала. Без него я чувствовала себя лучше... плохо ли это?

Мы погрузились в необременительное молчание, и может, от шоколада, может, от огня, а может я просто устала все осмысливать, но я медленно прислонилась к Малакаю и положила голову ему на плечо.

— Ты что делаешь?

— Ш-ш-ш, — прошептала я, открывая глаза и глядя на небо. — Я знаю твою историю. Твоя жизнь полна боли, но я все равно завидую.

— Тебе и правда лучше показаться кому-нибудь с этой проблемой зависти, — сказал он мягко, и я поняла, что ему некомфортно, так что снова села ровно.

— Каждый бы завидовал. Можешь представить, каково быть одной из этих звезд? — Я указала на первую попавшуюся. — Вокруг тебя тысячи тысяч звезд, и твоя задача — найти одну, которая идеально тебе подходит. Это непросто. Звездам, которые нравятся тебе, не нравишься ты. А те, которым нравишься ты, не нравятся тебе. Иногда звезды взаимно нравятся друг другу, а потом по какой-то причине понимают, что не подходят. Иногда... начинаешь думать, а есть ли вообще среди тысячи тысяч звезд та самая твоя. И ты, Малакай, та звезда, которая всегда знает, что для него кто— то есть.

— Я не звезда, — сказал он, поднимая руку и указывая налево от меня. — Вот кто я.

Как только он это произнес, взорвался первый фейерверк, и его золотые мерцающие огни упали словно... словно разбитые звезды.

— Я фейерверк. Появляюсь на мгновение и исчезаю. А звезды остаются на своем месте.

Я нахмурилась от этих слов, глядя на него, пока он смотрел за шоу.

— Малакай.

— Что?

— Посмотри на меня.

Когда он посмотрел, я сделала то, что всегда делал мне дед. Я щелкнула его по лбу со всей силой.

— Ай! Что за...

— Перестань излучать негатив!

— Я просто...

— Излучаешь негатив. Притормози на секунду и осмотрись. — Потирая лоб, он огляделся. — Что ты видишь?

— А что я должен увидеть?

Сущее наказание.

— Весь город собрался посмотреть на фейерверки. Звезды прекрасны. А от фейерверков захватывает дух, потому что они появляются на мгновение и потом пуфф... Они исчезают, но в твоей голове остаются еще надолго. Они затмевают и луну, и звезды. Но что самое важное, они заставляют всех остановиться. Собраться в одном месте и глазеть на небо.

Я посмотрела наверх, когда четыре, а потом пять из них взорвались.

— Ты можешь представить этот мир без Ромео и Джульетты, Обинны Великого и Адаезе, Ланселота и Гвиневры, Вей Сяо и Принцессы Чанпин, Квазимодо и Эсмеральды? Он был бы... жалок. Мы бы не решались на странные поступки, не имея примеров того, на что это похоже. Твоя любовь, твоя жизнь вдохновила миллионы — нет, миллиарды — людей любить вздорно... эгоистично… неразумно, не обращая внимания ни на кого и ни на что. — Я повторяла строки из последней книги и чувствовала, как снова собираюсь заплакать. — И поэтому, видя фейерверки, видя настоящую любовь, мы должны остановиться, что мы и делаем, и в почтении позволить им быть собой, смотреть, как они завладевают небом, смотреть на фейерверки с благоговением.

Я так увлеклась своей тирадой, что не оглядывалась на Малакая, а когда закончила, увидела, что он смотрит на меня. От того, как он смотрел... с надеждой, с гордостью, с добротой... стало больно в груди, потому что мне он показался почти сверхъестественно красивым. А я не хотела так думать. Потому что эти мысли заставляют размышлять... как сильно он мне нравится. Как здорово с ним спорить. И жить здесь... но это не мое место. Я не хотела заменять Ли-Мей... как бы я могла?

— Я устала. Пойду домой, — сказала я, поднимаясь и оставляя чашку. — Спасибо, что пришел со мной.

Завернувшись в одеяло, я поскорее ушла от него, но в итоге застряла в лабиринте людей, которые просто стояли с поднятыми вверх телефонами и делали фото. Чем больше была толпа, через которую надо было прорваться, тем печальнее мне становилось, не знаю почему. Но голова вертелась. Хотелось бежать.

Наконец я ушла с пляжа и попала в лес как раз вовремя, чтобы застать Мерфи в попытке оттолкнуть Дэвида, который склонялся над ней и держал бутылку пива.

— Дэвид, перестань. — Мерфи не кричала, но изо всех сил старалась убрать его руки, которыми он схватил ее за джинсы.

Я нашла толстую сломанную ветку на земле и уже готова была воспользоваться ей, как битой, когда длинная белая рука перехватила ветку и засветила вспышка от камеры.

— Уверен, это будет плохо растолковано в любом контексте, — сказал Малакай, все еще держась за ветку, которую я собиралась пустить в дело.

Дэвид быстро отошел от Мерфи, и затем понял, что это были мы.

— Ты начинаешь действовать мне на чертовы нервы! — заорал он, начиная приближаться, но Мерфи схватила его за руку. — Отпусти.

Она потянула со всей силы, хотя была на целую голову и часть плеча короче Дэвида.

— Это все просто недопонимание. Верно, Малакай?

— Верно, — кивнул он.

Неохотно и неуклюже она увела Дэвида, который готов был убить его... нас. Малакай подождал, пока они пройдут мимо нас, и затем направился обратно к озеру, выхватывая палку из моей руки.

— Ты совсем из ума выжила?

— Он собирался...

— Это. — Он помахал веткой у меня перед носом и бросил ее в лес. — Это не работает. Ты ударишь его. Он захочет отомстить, скорее всего, арестовав тебя. А когда ты объяснишь свою версию Минди...