Глава 26

Грейсон

Когда Харпер сказала, что умеет играть, я и понятия не имел, что она настолько хороша. Вот дерьмо. У нас обоих есть что-то общее. Чарльз позвонил мне и сообщил, что доставили ужин. Лифт звякнул, и из него вышли два человека, одетые в черное с большими термосумками в руках.

— Добрый вечер, мистер Родс. Хотите, чтобы мы накрыли стол?

— Да. Вот сюда.

Я провел их в столовую. Харпер села, и я принес ей стакан воды, а себе бурбон.

— Что ты заказал? — Ее лицо озарилось улыбкой.

— Увидишь, — Я подмигнул ей.

Один из официантов достал из сумки две большие тарелки с бифштексом и хвостом лобстера, красным картофелем с пармезаном и тушеной зеленой фасолью. Другой официант поставил на середину стола большую тарелку с салатом и блюдо свежего горячего хлеба с медовым маслом.

— Я положу десерт в холодильник, — сказал он.

— Хорошо. Спасибо.

Сунув руку в карман, я вытащил деньги и дал каждому из них щедрые чаевые.

— Благодарю вас, мистер Родс. Приятного вам ужина.

— Обязательно. Спасибо.

Сев напротив Харпер, взял вилку.

— Выглядит восхитительно, Грейсон. Спасибо.

— Не за что. Надеюсь, ты любишь бифштекс и лобстера. Уже после того, как я сделал заказ, у меня появились сомнения. Возможно, следовало сначала спросить у тебя.

— Я люблю бифштекс и лобстера. Ты молодец.

— Просто чтобы ты знала, у меня был запасной план на случай, если тебе это не понравится.

За ужином мы говорили о работе. Когда закончили, Харпер встала и начала убирать со стола.

— Иди сядь. Ты моя гостья, я все уберу.

— Ты был моим гостем и настаивал на помощи, так что я делаю то же самое. Кроме того, будет быстрее, если мы сделаем это вместе. Мне не терпится услышать, как ты играешь на пианино.

— В холодильнике стоит десерт, — произнес я.

Она положила руку на живот.

— Десерт я определенно съем позже. Я так объелась. Ужин был очень вкусный. Спасибо, — она потянулась и легонько поцеловала меня.

— Не за что. Я рад, что тебе понравилось.

— О. Я сейчас вернусь. Хочу тебе кое-что показать, — возбужденно воскликнула она.

— Хорошо. Я буду на кухне.

Она вернулась через минуту.

— Это мой ребенок, — она так широко улыбалась, держа передо мной снимок ультразвука.

Когда я посмотрел на изображение, мое сердце начало бешено колотиться, и на меня накатила волна жара.

— Видишь. Вот голова, а вот тут — маленькая ручка.

Я сглотнул, не зная, что сказать.

— Вау. Никогда раньше не видел ультразвукового снимка. Ты знаешь пол?

— Узнаю на следующем УЗИ через несколько недель.

— Ты хочешь этого? — небрежно спросил я.

— Да. Я хочу знать, чтобы украсить детскую и начать покупать одежду соответствующего цвета. Ну, знаешь, голубой для мальчика и розовый для девочки.

— Конечно. Это правильно.

Мне стало неловко от просмотра изображения и нужно было сменить тему, пока Харпер не заметила.

— Когда ты должна родить?

— Шестнадцатого ноября.

Жар прилил к моему телу, отчего я резко вдохнул.

— Ты в порядке? — спросила она.

— Да. Просто шестнадцатого ноября у меня день рождения.

— Боже мой! Ты шутишь. Вау. С ума сойти.

— Это правда, — Я отвернулся и поставил тарелку в посудомоечную машину. — Я могу закончить уборку позже. Хочу сыграть для тебя.

Правда заключалась в том, что мне нужно было сесть и сыграть, чтобы восстановить душевное равновесие. Мой ребенок родится в мой же день рождения. Какого хрена? Взяв Харпер за руку, я подвел к пианино, где мы оба сели, и я начал играть «К Элизе» Бетховена, но более темную и чувственную версию. Закончив, я посмотрел на Харпер и увидел на ее лице улыбку.

— Это было очень красиво, Грейсон. Это «К Элизе», правда?

— Да. Я немного изменил ее.

— Ты реально хорош, — она поцеловала меня в щеку. — Можно мне? — Харпер положила руки на клавиши.

— Конечно.

— Я бы попросила тебя присоединиться, но не уверена, что ты сможешь угнаться за мной, — ее улыбка стала шире, когда пальцы начали двигаться по клавишам, и она заиграла «Буги-вуги».

Улыбка не сходила с моего лица, пока я слушал, как она играла соло, прежде чем присоединиться к ней. Положив пальцы на клавиши с другого конца, я присоединился к ней, и мы начали играть вместе. Я добавил несколько нот, но она даже не вздрогнула. Просто продолжала играть со мной в унисон. Мы раскачивались взад-вперед, смеясь, пока не сыграли последнюю ноту.

— Поверить не могу! — Она рассмеялась.

Я обхватил рукой ее щеку и посмотрел в ее прекрасные голубые глаза.

— Ты поистине потрясающая женщина, Харпер, — серьезно сказал я.

— А ты поистине потрясающий мужчина, Грейсон.

Я наклонился и поцеловал ее мягкие губы. Затем встал, поднял ее со стула и понес вверх по лестнице в свою спальню. До сих пор я не мог забыть, как дрожало ее тело под моими пальцами, и как хорошо я себя чувствовал, находясь глубоко внутри нее.

После того, как мы разделись, я усадил ее сверху на себя и наблюдал, как ее прекрасное тело двигается вперед и назад, когда она оседлала мой член. Обхватил ладонями ее упругие груди и мягко погладил большими пальцами затвердевшие соски. Стоны Харпер становились все громче, и она кончила. Мне потребовалась вся моя сила, чтобы сдержаться. Харпер скатилась с меня и легла на живот, пытаясь отдышаться. Я вонзился в нее, и у нас обоих перехватило дыхание. Мой член все еще был тверд как камень и готов взорваться, когда я входил и выходил из нее. Сделав последний толчок, я кончил внутри нее, застонав от сильного наслаждения.

Я опустился на нее сверху, пытаясь восстановить дыхание, и взяв ее за руки, переплел наши пальцы, пока мы лежали вместе в течение нескольких мгновений. Как только наше дыхание пришло в норму, я скатился с Харпер и протянул руку, и она прижалась ко мне всем телом, положив голову мне на грудь.

— Ну так, какой десерт ты приготовил? — небрежно спросила она.

Я не смог сдержать смешок.

— Чизкейк со свежими ягодами. Хочешь кусочек?

— С удовольствием съела бы. Похоже, я нагуляла аппетит.

— Я тоже, — поцеловал ее в макушку. — Сейчас вернусь. Не двигайся.

Выбравшись из постели, я натянул пижамные штаны и спустился на кухню. Отрезав два куска чизкейка и положив их на одну большую тарелку, взял две вилки и вернулся наверх. Я остановился в дверях с улыбкой, обнаружив, что Харпер уже крепко спит.