Глава 11

Я ходила в небольшую начальную школу. Там и познакомилась с Натали. Школа располагалась всего в паре кварталов от моего дома и была настолько мала, что на каждый класс в ней приходилось лишь по одному учителю. Твой класс — твоя компашка. В начальной школе никому не было дела до денег, ведь мы были слишком малы, чтобы понимать, что к чему.

Средняя и старшая школа — совсем другое дело. Школьные городки в них были гораздо больше, и в том возрасте уже деньги определяли твой круг общения. С исключением лишь для редкостно красивых детей. Или, как было в случае с Закари Хендерсоном, известном на Ютьюбе. Он не был богат, но признание в социальных сетях обеспечило ему место в сообществе богатых. Для многих моих сверстников подписчики считаются более значимой валютой, чем деньги.

Я была из худшего района города, и все об этом знали. Дети из моих окрестностей, которые были так же бедны, как я, постепенно начали идти на дно. Многие из них пошли по печальным стопам своих родителей и подсели на наркотики. Я никогда не чувствовала себя частью этой компании, потому что изо всех сил старалась быть полной противоположностью своей матери и подобных ей людей.

Но в школе это не имело значения. Натали была моей единственной подругой, пока я не стала новичком в волейбольной команде. Несколько девчонок приняли меня, особенно после того, как я стала лучшей в команде, но большинство меня презирали. Они продолжали обращаться со мной так, будто я была хуже них. И не всегда это выражалось в типичной травле. Никто меня не обзывал и не толкал в школьных коридорах. Наверное, многих я слишком пугала, чтобы они могли меня травить.

Они знали, что я дала бы сдачи.

Дело было в том, что меня избегали. Игнорировали. Меня никогда не приглашали ни в чем участвовать. Уверена, это в существенной степени было связано с тем, что у меня одной из немногих в школе не было ни мобильного, ни домашнего телефона, ни ноутбука. Отсутствие средств связи вне школьных занятий в наше время для кого угодно может стать социально вредным обстоятельством. А может, так я оправдываю, почему я была не у дел большую часть шести последних лет.

Сложно не стать озлобленной, когда так много времени проводишь в одиночестве. Еще сложнее не обозлиться на классовую систему общества и богатых людей, ведь чем богаче они были, тем, казалось, меньше признавали факт моего существования.

Вот почему мне так сложно сейчас сидеть на пляже среди людей, для которых в школьные годы я наверняка была бы невидимкой. Мне хочется верить, что Сара относилась бы ко мне так же, как относится сейчас, познакомься я с ней в старшей школе. Чем лучше я ее узнаю, тем меньше вижу в ней девчонку, которая намеренно стала бы паршиво обращаться с другими людьми.

А Самсон. Как он относился к аутсайдерам?

Не все дети из богатых семей в моей школе были говнюками, но многие из них были, и я, по всей видимости, просто сгребла всех под одну гребенку. В глубине души я порой размышляю, стало бы все иначе, если бы я лучше старалась. Больше открывалась людям. Приняли бы меня тогда?

Возможно, единственная причина тому, что меня не принимали, кроется в том, что я не хотела быть принятой. Натали была рядом, когда я в ней нуждалась, но у нее был мобильник и другие друзья, которые не давали ей скучать, так что неразлучными нас нельзя было назвать. Не могу даже сказать, что мы были лучшими подругами.

Я лишь знаю, что никогда ничего подобного не делала прежде. Никогда не зависала в компаниях. Когда я стала старше и смогла устроиться на работу, то старалась работать как можно больше. Поэтому мне чужды костры, пикники на природе и отдых со сверстниками. Я пытаюсь как-то расслабиться среди этой толпы, но на это потребуется некоторое время. Долгие годы я становилась той, кто я есть. Сложно измениться за пару дней.

Вокруг костра собралось человек восемь, но Самсона среди них нет. Он спустился и перехватил бургер, но, поев, сразу вернулся домой. Среди собравшихся я знаю только Маркоса и Сару, но они сидят напротив, и нас с ними разделяет костер. Мне кажется, они других ребят тоже знают плохо. Слышала, как Маркос поинтересовался у одного из парней, откуда тот родом.

Видимо, это пляжная фишка. Тусоваться с малознакомыми людьми. Незнакомцы собираются вокруг костра и задают друг другу поверхностные вопросы, пока не напьются как следует и не начнут делать вид, что знакомы всю жизнь.

Мне кажется, Сара заметила, что я вся съежилась. Она подходит ко мне и садится рядом. Сыр Пеппер Джек лежит на песке рядом с моим креслом. Сара смотрит на пса и почесывает ему макушку.

— Где ты его нашла?

— Он сегодня шел за мной до дома.

— Ты уже дала ему кличку?

— Сыр Пеппер Джек.

— Серьезно? — смотрит на меня она.

Я пожимаю плечами.

— Ну, мне нравится. Надо его потом помыть. У нас есть уличный душ на опорном уровне.

— Думаешь, твоя мама разрешит мне его оставить?

— Не в доме, но мы можем организовать ему место снаружи. Честно говоря, она, наверное, даже не заметит. Они редко бывают дома.

Это я заметила. Алана и Брайан оба приходят поздно и вскоре идут спать. А рано утром уходят снова.

— Почему их так долго нет дома?

— Они работают в Хьюстоне. Движение на дорогах очень плотное, поэтому вечером по будням они ужинают в городе, чтобы не стоять в пробках. Но летом они берут выходной по пятницам, поэтому у обоих по три выходных на неделе.

— Зачем они приезжают сюда с понедельника по четверг? Разве их основной дом не в Хьюстоне?

— Мама будет слишком сильно за меня волноваться. Она уже не так строга, как раньше, потому что мне почти исполнилось двадцать, но все равно хочет знать, что каждый вечер я дома в своей постели. И она любит океан. Мне кажется, здесь ей лучше спится.

— Кто-нибудь живет в вашем доме в остальное время года?

— Нет, мы берем его в аренду. Приезжаем на праздники или сбегаем сюда на выходные время от времени. — Она перестает гладить Сыр Пеппер Джека и смотрит на меня.

— А где ты будешь жить, когда начнется учеба в августе? Вернешься к матери?

От ее вопроса у меня сводит живот. Все по-прежнему думают, что я поеду в местный колледж в Кентукки. Стоит ли упоминать, что я до сих пор никому не рассказала о матери.

— Нет. Я…

Маркос подходит и поднимает Сару с кресла, перебивая меня на полуслове. Он подхватывает девушку на руки, она визжит и обнимает его за шею, и он бегом уносит ее к воде. Сыр Пеппер Джек подскакивает и начинает лаять от внезапной суматохи.

— Все хорошо, — успокаиваю я, положив ладонь ему на голову. — Лежать.

Он возвращается на свое место на песке. Я смотрю на дом Самсона и размышляю, чем он занят. Он там с девушкой? Это объяснило бы, почему он не общается сейчас со всеми.

Сара с Маркосом ушли купаться, и мне некомфортно сидеть здесь одной. Я никого не знаю из собравшихся людей, а они начинают шуметь. Похоже, я одна не пью.

Я встаю и иду прогуляться, чтобы уйти подальше от толпы, пока они не затеяли игру в бутылочку или что-то столь же ужасающее. Сыр Пеппер Джек идет следом.

Мне начинает нравиться этот пес. Мне приятна его преданность, но кличка у него слишком длинная. Наверное, буду называть его ПиДжей.

В нескольких метрах от толпы на пляже стоит полуразрушенный брошенный замок из песка. ПиДжей подбегает к нему и начинает обнюхивать. Я сажусь на песок возле него и начинаю восстанавливать стены.

Жизнь — странная штука. Вот стоишь и смотришь на тело умершей матери, а несколько дней спустя среди ночи в одиночку строишь замок из песка в компании собаки, названной в честь сыра.

— Его через час смоет волной.

Я поднимаю взгляд и вижу Самсона, стоящего рядом. Увидев его, я испытываю невероятное облегчение, отчего внутри возникает странное ощущение. Его присутствие начинает приносить мне какое-то непонятное чувство комфорта.

— Тогда помоги мне построить подпорную стену.

Самсон обходит замок и садится с другой стороны от него. Затем смотрит на собаку.

— Ты ему нравишься.

— Я его накормила. Уверена, он бы и за тобой ходил по пятам, если бы ты дал ему бургер.

Самсон наклоняется вперед и начинает прилеплять песок со своей стороны замка. От такого вида у меня на лице расцветает широкая улыбка. Парень без рубашки сидит и играется с песком.

Я то и дело бросаю на него взгляд под впечатлением от того, насколько он сосредоточен.

— Его зовут Сыр Пеппер Джек, — говорю я, нарушая затянувшееся молчание.

Самсон улыбается.

— Познакомилась с Марджори?

— Откуда ты знаешь, что это ее идея?

— У нее две кошки. Их зовут Чеддер и Моцарелла.

— Интересная она женщина, — смеюсь я.

— Да, это верно.

Волна накатывает все ближе и немного воды попадает в область, где мы строим замок. Самсон прекращает прихлопывать песок к стенкам руками.

— Ты уже купалась?

— Нет. Я как-то опасаюсь.

— Почему?

— Медузы. Акулы. И все прочее, чего не видно под водой.

Самсон смеется.

— Мы сегодня зависали на крыше трехэтажного дома. В океане гораздо безопаснее, чем на той крыше. — Он встает и отряхивает песок с шорт. — Пойдем.

Он идет в воду, не дожидаясь меня. Я смотрю на Маркоса с Сарой, но они далеко в воде.

Не понимаю, почему отправиться в воду с Самсоном кажется таким интимным шагом, когда океан так огромен. Я встаю, снимаю шорты и бросаю их рядом с Сыр Пеппер Джеком.

— Приглядывай за ними, — говорю я.

Я захожу в воду. Она теплее, чем я ожидала. Самсон на несколько метров впереди меня. Я иду вперед, дивясь тому, как далеко приходится зайти, чтобы вода поднялась хотя бы до колен. Самсон ныряет навстречу волне и скрывается под водой.

Когда я захожу по грудь, он вновь показывается из воды. Выныривает в паре метров впереди. Он убирает волосы с глаз и смотрит на меня.

— Видишь? Совсем не страшно.

Он приседает и погружается в воду по шею. Мы случайно соприкасаемся коленями, но он делает вид, будто не заметил. Даже не пытается отодвинуться, а я слегка отодвигаюсь, чтобы этого не повторилось. Я еще плохо его знаю и не уверена, что мне хотелось бы подкинуть ему подобную мысль. Еще недавно у него в доме была другая девушка. А я не собираюсь становиться его очередным трофеем.