Глава 3

Через несколько минут я уже сидела в такси и направлялась в больницу. Эллиот позволил мне уйти только после того, как я пообещала встретится с ним на складе через несколько дней, чтобы поговорить о моих планах. От этой мысли мне сводит живот. Я знаю, что он попытается отговорить меня от задуманного, а я совсем не хочу говорить и слышать об этом. Я просто хочу покончить с каждым гребанным Россом.

Кроме Джейса, конечно.

На секунду я представила себе, что случилось бы, если бы Джейс узнал, кто я на самом деле.

Если он узнает о том, что я та, которая обманула всех и убила его братьев.

Быть может, он все-таки убьет меня.

Наверное, я совсем свихнулась, потому что часть меня считает, что это было бы оправдано, понимаете? Пойти до конца. Чтобы он узнал, насколько я сумасшедшая, и пустил мне пулю в лоб.

Я бы предпочла разделить свои последние минуты с ним, нежели с Дорнаном, в любом случае.

Я нервно осматриваю фасад здания. На парковке нет мотоциклов. Никаких Братьев Цыган, стоящих на страже у дверей. Фух.

Я расплачиваюсь с таксистом деньгами Эллиота, которые он сунул мне в карман. Все еще одетая только в больничную сорочку и халат Эллиота, я быстро иду ко входу. Я уже в пяти шагах от входа в фойе больницы, когда кто-то выходит и хватает меня за руку.

Я паникую, когда вижу его. Черт.

— А ты настоящая тусовщица, не так ли? — Джейс с усмешкой смотрит на меня. — Где ты, блядь, была?

— Джейс, — говорю я, улыбаясь, как я надеюсь, с непринужденным безразличием. — Я просто прогуливалась.

На нем авиаторы с зеркальным покрытием, и я сморщилась, заметив себя в отражении их стекол. Эллиот не преувеличивал. Я действительно выгляжу как полное и абсолютное дерьмо.

Джейс опускает очки на нос и смотрит на меня поверх них своими темными глазами, которые так разрушительно напоминают мне о глазах его отца.

— Прогуливалась? — повторяет он. — В три часа ночи? В течении пяти гребаных часов?

— Ненавижу больницы, — неуверенно говорю я. Черт, черт, черт!

— И все же, похоже, ты всегда попадаешь в ситуации, итогом которых стает либо больничная койка, либо носилки в морг. Забавно.

Наверное, вы решили, что я выгляжу довольно симпатично, стоя босиком, без ничего, кроме больничной сорочки и потрепанного халата поверх нее, но дело в том, что Джейс – единственный, кто выделяется на общем фоне, одетый лишь в простую черную футболку, кожаную куртку и темные джинсы; его черный шлем зажат под мышкой. Несколько пациентов одеты так же, как и я, некоторые тащат за собой стойку на колесиках, к которой прикреплена их капельница. Большинство из них – поклонники никотина, жаждущие получить свою дозу ароматного дыма, прежде чем вернутся в свои больничные палаты и уставиться на отштукатуренные бежевые стены и потолок.

Я с тоской смотрю на них, жалея, что не увлекаюсь этой пагубной привычкой, чтобы иметь возможность использовать это как оправдание тому, почему я могу быть здесь.

— Я здесь всего несколько минут, — вру я, щурясь от жестокого утреннего солнца.

Джейс ухмыляется, возвращая очки на место.

— Врунья. Я не уходил сегодня утром. Я видел, как ты отправилась в этот гребаный тату-салон на Венис-Бич.

Мне нужно время, чтобы оторвать челюсть от тротуара, прежде чем ответить ему. Внезапно мне становиться очень, очень плохо.

— Ты следил за мной? — прошептала я.

Он хватает меня за руку, крепко сжимая ее, и тянет меня за собой.

— Куда мы идем? — спрашиваю я, паника просачивается в мой голос. Вот дерьмо. Он следил за мной, а я была в полном, мать его, неведении. Я облажалась, я становлюсь слишком самоуверенной.

— Заткнись. — Он продолжает тащить меня пока я в полной панике. Я борюсь с его железной хваткой.

— Джейс, — говорю я, пытаясь вырваться. Он не отвечает, просто продолжает тащить меня. — Джейсон! — Ничего. Я делаю единственное, что приходит мне в голову. Я усаживаюсь посреди тротуара, отказываясь сдвинуться с места.

Джейс оглядывает прохожих, вероятно, решая, будет ли кому-то дело до того, если он просто пристрелит меня прямо здесь и оставить истекать кровью. Даже не знаю.

— Вставай, — шипит он.

— Нет, — говорю я. — Нет, пока ты не скажешь, куда мы идем.

Его нельзя назвать терпеливым. Он вздыхает.

— Я забираю тебя к себе, — говорит он сквозь стиснутые зубы. — Не то чтобы я хотел, чтобы ты была там, но приказ есть приказ.

Мое сердце замирает.

— Чей приказ?

Он широко разводит руки.

— А как ты думаешь, Сэмми?

По крайней мере, он все еще называет меня Сэмми. Небольшое облегчение.

— Ты собираешься причинить мне боль? — спрашиваю я, достаточно тихо, чтобы услышал только он.

На его лице отражается тревога, он снимает солнцезащитные очки и обеспокоенно смотрит на меня.

— Что?

— Собираешься?

— Нет, — уверенно говорит он. — Никто не причинит тебе вреда. Я, возможно, назову тебя идиоткой за то, что ты устроила там с моим братом, но нет, я не причиню тебе вреда.

Он протягивает руку, и я, мгновение поколебавшись, принимаю ее. Он поднимает меня на ноги, все еще с любопытством глядя на меня.

— Боже, кто-то действительно сотворил что-то ужасное с тобой, не так ли?

О, ты даже не представляешь.

— Что-то вроде того, — тихо отвечаю я.

— Ну, теперь ты действительно в дерьме. Если мой отец узнает, что это ты принесла кокаин на вечеринку Макси, он убьет тебя.

— Это была не я, — говорю я.

Дерьмо! Он думает это была я?

— Неважно, — говорит он, когда мы огибаем угол больницы и подходим к его мотоциклу, припаркованному в отсеке для машин скорой помощи. Миленько. Он протягивает мне шлем.

— Надень это.

— Что?

Джейс выглядит нетерпеливым и уставшим.

— Надень этот чертов шлем. Последнее, что мне нужно, это твой череп, размазанный по всему шоссе I-5, потому что ты не надела шлем.

— А как же ты? — спрашиваю я, беря шлем и надевая его на голову. Я не двигаюсь пока Джейс застегивает шлем под моим подбородком, его теплые пальцы касаются моей холодной шеи.

— Со мной все будет хорошо, — говорит он с хрипотцой. Он делает шаг назад и настороженно смотрит на меня. — Ты знаешь, Чад был прав.

Мое сердце пропускает удар, или, по крайней мере, мне так кажется.

— О чем ты? — пробормотала я.

— Твой акцент – отстой.

С этими словами он перекидывает ногу через байк и пинает подножку своим черным ботинком.

— Саманта, – говорит он хрипло.

— Что? — шепчу я.

— Садись на этот гребаный байк.

Я стою, застыв на месте, мои ноги припечатались к асфальту. По какой-то странной и необъяснимой причине я вдруг задаюсь вопросом, где мой корсет. Мой корсет и черные лакированные туфли с высокими каблуками. Наверное, они покоятся в больничной помойке. Ну да ладно.

— Сэмми, — говорит он более решительно. — Садись. На. Этот. Байк. Сейчас же.

Я оглядываюсь, понимая, что у меня особо-то и нет выбора. Идти с Джейсоном однозначно безопаснее, чем бежать, когда на меня начнут охоту Дорнан и другие братья. С Джейсом я смогу договорится.

На цыпочках, я подхожу к мотоциклу и поднимаю отяжелевшую, уставшую ногу над ним. Слава Богу, что у Эллиота был халат, иначе бы я выставила на всеобщее обозрение свои пикантные части тела, размахивая ногой над мотоциклом.

Я подаюсь вперед, плотно прижимаясь своим пахом к обтянутой кожей спине Джейса, и обхватываю руками его талию. Он оглядывается на меня, прежде чем завести двигатель.

— Держись, — приказывает он сквозь оглушительный рев.

Он мчит по городу к своему дому, не мягко, а жестко и быстро.

Часть меня думает, что он нарочно пытается сбросить меня с байка. Но другая часть меня, меньшая часть, лихорадочно переживает, что он собирается выяснить кто я, причем немедленно.

Я крепко прижимаюсь к нему, все время обдумывая, не лучше ли просто отпустить его и закончить все здесь и сейчас, пока он не узнал, в кого я превратилась.

Прежде, чем у него появится шанс возненавидеть меня еще больше, чем он уже ненавидит.