Глава 23

Четыре месяца спустя

Лиленд

— Я тебя, мать твою, замочу, если продолжишь эту хрень. Вскрою и разберу на запчасти, если не будешь меня слушаться, — рычу я.

Нажимаю на пылесосе кнопку «вкл» и красная лампочка «забит» снова мигает.

— Ты НЕ ЗАБИТ! — кричу.

Домашняя работа явно не мой профиль. Мой конек — охота за людьми. Но это в прошлом. Теперь я занимаюсь уборкой в доме, готовкой ужинов и получением твердых пятерок на всех онлайн-курсах колледжа.

Мне больше не нужно охотиться на людей или убивать их, потому что я изменился. Изменился к лучшему. Изменился ради Джексона, потому что готов на всё ради него. Даже убраться в гостиной пылесосом из ада.

Делаю глубокий вдох.

Выдыхаю и опускаюсь на колени, прежде чем переворачиваю пылесос на бок. Затем старательно разбираю его, как уже сделал это сегодня один раз. Вычищаю каждую соринку и каждый крошечный кусочек того, что может послужить пылесосу сигналом о засоре. Используя фонарик своего телефона, внимательно осматриваю каждую трубочку и каждую щель, пока не убеждаюсь, что он такой же чистый, как и в тот день, когда его собрали.

Затем поднимаюсь на ноги и включаю его.

Красная кнопка вспыхивает, и щетки отказываются вращаться.

В нелепом приступе ярости хватаю пылесос и поднимаю вверх так высоко, что колесики почти касаются потолка. Затем со всей силы швыряю этот несчастный кусок дерьма на пол.

— Умри, тупой, гребаный кусок дерьма! — выкрикиваю, когда основание пылесоса отлетает в сторону. Но я успеваю схватить его и начинаю колотить по оставшейся части в абсолютно неоправданной вспышке гнева. — Умри, ты, членосос ёба...

Открывается входная дверь, и я с ужасом поднимаю взгляд.

Затем испытываю смущение, когда понимаю, что это не Джексон вошел в дом, а сам начальник полиции, Генри Джонсон.

— Э-э...

Мы оба смотрим на разбитый вдребезги пылесос, и мне немного стыдно, что я его угробил. Я не хотел его ломать. Просто... он меня жутко взбесил.

— Ты что, новый тип грабителей, которые ломают вещи вместо того, чтобы их воровать? — спрашивает Генри.

— Я? — указываю на себя. — Это ты только что зашел в чужой дом без стука.

Генри указывает на остатки пылесоса.

— Ага, потому что услышал ужасный шум и крики. А когда постучал, то никто не открыл. Дверь была не заперта, так что я вошел. Всё в порядке?

— На полу был... паук, — говорю в ответ, откидывая в сторону сломанную ручку. — Я его поймал!

— Хотелось бы надеяться, что после такого точно поймал.

— Спасибо. Эта зараза раздражала меня на протяжении многих дней, я увидел его, когда пылесосил, и понял, что должен раздавить любыми средствами.

— Ты просто разозлился на пылесос. Ведь так? — спрашивает он.

— Да. — киваю в ответ. — Он продолжал мигать, что засорен, и не хотел работать, и я просто... — вздыхаю и опускаюсь на пол, чтобы осмотреть беспорядок. — Думаю, что смогу склеить его скотчем.

Генри начинает смеяться, и внезапно мы оба смеемся над абсурдностью ситуации. А теперь, хорошенько поразмыслив, понимаю, не стоило так злиться.

— Пожалуйста, не рассказывай Джексону. Я закопаю его на заднем дворе до того, как Джексон вернется домой.

— Я так понимаю, он ещё не дома?

— Нет, он сегодня уехал на работу по каким-то делам. Но, если хочешь, могу написать ему и узнать, когда он вернется?

— Конечно, было бы здорово.

— А... ты кто? — спрашиваю его, поскольку на самом деле не должен знать этого человека. К сожалению, я знаю о нем больше, чем он мог бы себе представить. Ведь это он хочет моей смерти.

Но кто его осудит?

Я убил его напарника.

— Ой, прости! Меня зовут Генри. Я — начальник полиции, вот откуда я знаю Джексона. Мы несколько лет работали вместе.

— Генри! Как здорово наконец-то с тобой познакомиться! Джексон так много о тебе рассказывал. Думаю, он хочет обменять Мейсона на тебя, чтобы его напарник не только флиртовал.

Генри смеется, и я задаюсь вопросом, что он сделает, если узнает. Арестует меня прямо на месте? А если я постараюсь сбежать, он меня застрелит? А что сделал бы Джексон? Я соврал и сказал ему, что это не я убил напарника Генри. Так получилось потому, что его смерть было труднее всего объяснить. В то время мы не очень хорошо знали друг друга, и мне казалось, если Джексон узнает правду, то сдаст меня властям. Но даже сейчас я не знаю, как ему рассказать об этом.

— А тебя как зовут?

— Лиленд.

Вытаращив глаза, Генри указывает на меня пальцем, и я пытаюсь представить, как, должно быть, только что облажался, раз у него такое выражение.

— Ты ведь та жертва огнестрельного ранения, верно? Мне так и не удалось встретиться с тобой, но я заезжал в больницу, чтобы узнать о том, что произошло, когда ты был еще в операционной.

— Да, это я.

— Очень жаль, что мы не смогли найти того, кто в тебя стрелял.

— Джексон сказал, что влез не в свое дело, и, думаю, он винил в этом себя. На самом деле, мне стоило предупредить его о своем визите. Но мне было неловко, потому что на самом деле мы не особо знали друг друга, но я просто... хотел поговорить. Так неудобно. Прости, тебе не нужно выслушивать всё это. Я сообщу Джексону, что ты тут.

Я: Привет, ДжекДжек, начальник полиции здесь, чтобы поучаствовать в оргии. Он сказал, что хочет пососать мои пальчики на ногах и понюхать подмышки. Ему нравится какая-то извращенная херня, но, как ни странно, мне тоже.

Засовываю телефон обратно в карман.

— Я написал ему, что ты здесь.

— Спасибо.

— Хочешь кофе? — указываю в сторону кухни.

— Нет, спасибо. Я не пью кофе.

— Я полагал, что это обязательное условие, чтобы устроиться на работу в полицию.

— Не для меня. — улыбается Генри.

— Надеюсь, ты хотя бы пончики любишь, иначе я бы подумал, что с тобой что—то не так.

— С пончиком я всегда могу справиться. — ухмыляется он.

— Надо сказать Джексону, чтобы он купил их по дороге домой.

— Да ну! Не нужно, мне достаточно простой воды.

— Раз уж мне придется убирать весь этот бардак, то он может принести нам что-нибудь перекусить.

— Разве не ты развел весь этот бардак? — спрашивает Генри.

Пожимаю плечами, не желая больше в этом признаваться.

— Он должен был умереть, Генри, а Джексон просто не желал сделать это сам. Ему нравится хранить вещи, от которых давно пора избавиться. Я единственное, что по-прежнему в расцвете сил.

Генри смеется, пока я наливаю ему воду. В этот момент мой телефон издает сигнал, сообщая, что Джексон знает о Генри. Читаю его сообщение, по дороге в гостиную, где должен убрать устроенный мной беспорядок.

Джексон: Царица Небесная! Нет... Я не хочу, чтобы ты находился с ним в одном помещении.

Я: Почему? Боишься, что покажу ему свою коллекцию фаллоимитаторов?

Джексон: Пожалуйста, попроси его подождать меня в машине.

Я: Нет. Я уже спросил его, не хочет ли он посмотреть наше секс-видео, которое я записал.

Джексон: Я думал, что сказал тебе удалить его.

Я: Нахер мне это делать?

— Ого, что это? — спрашивает Генри.

Быстро поднимаю глаза и вижу, что он держит винтовку.

Я: Ё-моё. Я, возможно, забыл спрятать оружие.

Джексон: Умоляю, скажи, что это не твоя винтовка.

Я: Ладно!

Джексон: Почему она вытащена?!

Я: Я дрочил, держа её в одной руке, а член в другой.

Джексон: Скажи Генри, что ты моя уборщица.

— Черт, это зачетное оружие. Джексон не говорил мне, что у него имеется что-то подобное.

— Неужели? — спрашиваю, подходя к Генри. — Не люблю, когда в доме держат оружие. Это заставляет меня нервничать, но Джексон весь из себя такой военный, типа: «гляди какой блестящий крутой пистолет, который убивает людей». — Вздрагиваю. От радостного возбуждения. Но Генри, кажется, думает, что из-за ненависти к оружию, что отлично подходит к моему рассказу. — Знаешь, мне правда очень хочется, чтобы он нашел более безопасную работу. — Чего я на самом деле хочу, так это чтобы Генри убрал свои грязные пальцы от моей драгоценной малышки. Я только что её почистил, а теперь на ней, возможно, повсюду отпечатки пальцев.

— Я тебя понимаю. Моя жена говорит то же самое, так что я знаю, как это тяжело. Просто помни, что он делает свою работу, чтобы помочь людям. И, если бы ты был на месте жертвы, ты бы желал, чтобы кто-то вроде Джексона пришел на помощь.

— Я уже пожелал такого человека, как Джексон. А теперь жалею об этом и понимаю, что с надувной куклой было бы меньше проблем, — говорю, открывая мешок для мусора, который прихватил на кухне.

Генри смеется, хотя, я уверен, лишь из вежливости. Когда он начинает помогать мне собирать осколки пылесоса, я понимаю, что он, возможно, не так уж и плох.

К тому времени, когда Джексон возвращается домой, остатки Мистера Пылесоса уже в мусорном баке на улице. Джексон выглядит слегка напряженным, когда врывается в дверь и смотрит то на меня, то на Генри. Мы сидим на диване и делимся неловкими историями о Джексоне. При виде нас он замирает на месте.

— Простите... что задержался, — настороженно произносит он. Думаю, Джексон был бы менее удивлен, если бы пришел и застал нас в разгаре смертельной схватки.

— Ничего страшного, я всего лишь рассказывал обо всем компрометирующем, что ты когда-либо делал, — заверяю Джексона.

Джексон делает вид, будто вовсе не слышал меня.

— Генри, могу я предложить тебе чего-нибудь выпить?

— Например о том случае, когда ты вышел на улицу за газетой в одних трусах, а я заперся от тебя.

— Вижу, ты немного пропылесосил, спасибо, — говорит Джексон.

Может, мне нужно рассказать Генри о той истории с забором. Но я сдаюсь и понимаю, что мне, вероятно, следует притвориться хорошим.

— Я решил, что нам нужен новый пылесос.

— Всё нормально, его просто нужно слегка стукнуть по крышке, и он снова заработает.

— Я его слегка стукнул, но, похоже, это совсем не помогло, — серьезно говорю я.

Генри начинает смеяться, отчего Джексон прищуривается и переводит взгляд между нами.

— Что ты сделал? — спрашивает он.

— Ничего! Оставлю вас, ребята, поболтать, а сам пойду поливать эти дурацкие цветы, которые твоя мама нам подарила. Она сделала это, чтобы помучить нас.