Кейт Джеймс села рядом с ними. Держа Дженни на руках, Эмма повернулась лицом к Кейт.

- Ты видела, что случилось? - тихо спросила она.

- Не совсем, - ответила Кейт. - Они просто разговаривали. Я поняла, что что-то не так, только когда Стюарт начал кричать. Одну минуту он был в порядке – ну, ты знаешь, спокоен и нормально разговаривал, – а потом он просто взорвался на нее.

- Почему?

Кейт пожала плечами.

- Очевидно, она сказала ему, что суп ей не понравился.

- Что? - недоверчиво спросила Эмма.

- Ей не понравился суп, который он приготовил, - повторила Кейт. - Я уверена, что это все, что произошло.

- Черт возьми, - вздохнула она, смиренно качая головой.

Карл вошел в комнату вместе с Джеком Бейнхемом. Он сделал не более двух или трех шагов, когда остановился, быстро почувствовав, что что-то не так.

- В чем дело? - осторожно спросил он, слишком боясь услышать ответ.

Атмосфера в комнате была такой тяжелой, что он был убежден, что произошло что-то ужасное.

Майкл покачал головой.

- Ничего страшного, - сказал он. - Теперь все улажено.

Карл посмотрел на Эмму, лежащую на полу, и Дженни, свернувшуюся калачиком у нее на руках. Что-то явно произошло, но, поскольку, что бы это ни было, оно, казалось, было ограничено внутри зала и решено, он решил больше не задавать вопросов. Он просто не хотел вмешиваться. Возможно, это было эгоистично и бесчувственно с его стороны, но он не хотел этого знать. У него и без того хватало собственных проблем, чтобы увязать в чужих.

Майкл чувствовал то же самое, но считал невозможным быть таким же замкнутым и скрытным, как Карл. Когда он услышал еще один плач, доносившийся из другого темного угла комнаты, он инстинктивно пошел на разведку. Он обнаружил, что слезы исходили от Энни Нельсон и Джессики Шорт, двух самых старших выживших. Две дамы были завернуты в одно одеяло, крепко обнимали друг друга и делали все возможное, чтобы перестать рыдать и не привлекать к себе внимания. Майкл сел рядом с ними.

- Вы двое в порядке? – спросил он.

Бессмысленный вопрос, но он не мог придумать, что еще сказать.

Энни на мгновение улыбнулась и кивнула, изо всех сил стараясь придать лицу храброе выражение. Она небрежно вытерла единственную слезинку, которая быстро скатилась по ее морщинистой щеке.

- С нами все в порядке, спасибо, - ответила она легким и хрупким голосом.

- Могу я вам что-нибудь принести?

Энни покачала головой.

- Нет, мы в порядке, - сказала она. - Я думаю, сейчас мы попытаемся немного поспать.

Майкл улыбнулся и положил свою руку на ее. Он старался не показывать своего беспокойства, но ее рука казалась обескураживающе холодной и хрупкой. Ему действительно было так жаль этих двоих. Он заметил, что они были неразлучны с тех пор, как прибыли в холл. Джессика, как он узнал от Эммы, была состоятельной вдовой, которая жила в большом доме в одном из самых престижных пригородов Нортвича. Энни, с другой стороны, вчера сказала ему, что всю свою жизнь прожила в одном и том же викторианском доме с двумя спальнями и террасой. Она родилась там и, как она не теряя времени сказала ему, намеревалась провести там и остаток своих дней. Когда все снова уляжется, наивно объяснила она, она собирается сразу же вернуться домой. Однажды она даже пригласила Джессику на чай.

Майкл снова похлопал старую леди по руке, встал и ушел. Он оглянулся через плечо и увидел, как двое пенсионеров прижались друг к другу и заговорили испуганным, приглушенным шепотом. Явно с противоположных концов социального спектра, они, казалось, тянулись друг к другу только по одной причине, кроме их схожего возраста. Деньги, положение, имущество, друзья и связи больше ничего не значили.

Эмма все еще сидела на полу два часа спустя. Когда приближалась половина третьего, она проклинала себя за то, что была такой чертовски самоотверженной. Вот она, замерзшая и неуютная, все еще баюкает Дженни Холл на руках. Что еще хуже, так это то, что Дженни сама проспала большую часть часа. Почему именно я всегда заканчиваю тем, что делаю это, - подумала она. - Господи, никто никогда не утруждает себя тем, чтобы обнять меня и укачать, пока я не усну. Почему это я всегда выдаю себя? Эмма на самом деле не нуждалась ни в какой помощи или поддержке, но ее бесило, что никто никогда, казалось, не предлагал ей руку помощи.

В зале было тихо, если не считать приглушенного разговора, происходившего в одной из темных комнат рядом с главным залом. Эмма осторожно выбралась из-под Дженни, уложила ее на пол и накрыла простыней. В неподвижной тишине каждый звук, который она издавала, каким бы слабым он ни был, казался оглушительным. Двигая тело Дженни, она внимательно прислушивалась и пыталась определить точный источник разговора. Она отчаянно нуждалась в спокойной и разумной компании взрослых людей.

Голоса, казалось, доносились из маленькой комнаты, в которой она раньше не была. Она осторожно приоткрыла дверь и заглянула внутрь. Стояла кромешная тьма, и голоса сразу же смолкли.

- Кто это? - спросил мужчина.

- Эмма, - прошептала она. - Эмма Митчелл.

Когда ее глаза постепенно привыкли к темноте комнаты (которая, как ни странно, была еще темнее и мрачнее, чем в главном зале), она увидела, что там сидели двое мужчин, прислонившись спинами к дальней стене. Это были Майкл и Карл. Они пили воду из пластиковой бутылки, которую передавали друг другу.

- Ты в порядке? - спросил Майкл.

- Я в порядке, - ответила Эмма. - Не возражаете, если я войду?

- Вовсе нет, - сказал Карл. - Там все успокоилось?

Она вошла в комнату, спотыкаясь о его вытянутые ноги и нащупывая в темноте ближайшую стену. Она осторожно села.

- Все тихо, - сказала она. - Мне просто нужно было уйти, понимаешь, что я имею в виду?

- Как ты думаешь, почему мы здесь сидим? - риторически спросил Майкл.

После короткого молчания Эмма снова заговорила:

- Мне очень жаль, - сказала она извиняющимся тоном. - Я вам помешала? Вы двое хотели, чтобы я ушла, чтобы вы могли...?

- Оставайся здесь, сколько захочешь, - ответил Майкл.

Глаза Эммы постепенно привыкали к темноте, и теперь она почти могла разглядеть детали лиц двух мужчин.

- Я думаю, там все спят. По крайней мере, если они не спят, то ведут себя очень тихо. Я думаю, они все думают о том, что произошло сегодня. Я просто сидела и слушала, как Дженни говорит о... - Эмма поняла, что говорит ради разговора, и позволила своим словам затихнуть в тишине. И Майкл, и Карл уставились на нее. - В чем дело? - спросила она, внезапно смутившись. - Что случилось?

Майкл покачал головой.

- Черт возьми, - вздохнул он. - Ты все это время была там с Дженни?

Она кивнула.

- Да, а что?

Он пожал плечами.

- Ничего, я просто не понимаю, зачем ты беспокоишься, вот и все.

- Кто-то же должен это сделать, не так ли? - небрежно ответила она, принимая глоток воды из бутылки, которую передал ей Карл.

- Так почему же это должна быть ты? Господи, кто будет сидеть с тобой часами, когда ты...

- Как я уже сказала, - перебила она. - Кто-то должен это сделать. Если мы все запремся в таких комнатах, как эта, когда дела идут не очень хорошо, то у нас здесь не так уж много будущего, не так ли?

Эмма немедленно начала оправдываться за свои собственные действия, несмотря на то, что всего несколько минут назад она молча критиковала себя за то же самое.

- Значит, ты думаешь, что у нас здесь есть будущее? - спросил Карл.

Теперь Эмма действительно начала чувствовать себя неловко. Она пришла сюда не для того, чтобы ее дразнили.

- Конечно, у нас есть будущее, - отрезала она.

- Вокруг нас миллионы людей лежат мертвыми на улицах, и люди угрожают убить друг друга, потому что кому-то не нравится суп. На самом деле это не сулит ничего хорошего, не так ли? – задумался Майкл.

Снова молчание.

- Так что ты думаешь? - спросила Эмма. - Похоже, у тебя обо всем есть свое мнение. Как ты думаешь, у нас есть хоть какой-то шанс, или ты думаешь, что мы должны просто свернуться калачиком в углу и сдаться?

- Я думаю, что у нас чертовски хороший шанс, но не обязательно здесь.

- Где же тогда? - удивилась она.

- Ну и что у нас здесь? - начал Майкл. - У нас есть своего рода укрытие, у нас ограниченные запасы, и у нас есть доступ к тому, что осталось от города. У нас также есть неограниченный запас мертвых тел – некоторые из них мобильные, – которые будут гнить. Согласна?

Двое других на мгновение задумались, а затем кивнули.

- И я полагаю, - продолжил он. - Что есть и обратная сторона медали. Каким бы хорошим ни было это убежище, оно быстро превращается в тюрьму. Мы понятия не имеем, что нас окружает. Мы даже не знаем, что находится в зданиях на другой стороне улицы.

- Но это будет то же самое, куда бы мы ни отправились... - заметила Эмма.

- Возможно. Мы с Карлом говорили о том, чтобы отправиться за город раньше, и чем больше я думаю об этом, тем больше мне кажется, что это имеет смысл.

- Почему?

Карл объяснил, вспомнив разговор, который у него был с Майклом несколько часов назад.

- Население сосредоточено в городах, не так ли? В лесу будет меньше тел. И чем меньше тел, тем меньше проблем...

- Надеюсь, - осторожно добавил Майкл.

- Так что же нас останавливает? - спросила Эмма.

- Ничего, - ответил Майкл.

- Ты уверен, что хочешь пойти?

- Определенно.

- А что, если больше никто этого не сделает?

- Тогда я пойду один.

- И когда ты собираешься уходить?

- Как только смогу. Я бы пошел завтра, если бы мог.

Эмме пришлось признать, что, каким бы высокомерным он ни казался, логика и рассуждения Майкла имели смысл. Чем больше она слушала и обдумывала его предложения, тем больше у нее появлялась надежда. Воспламененные вновь обретенным энтузиазмом и целеустремленностью, трое выживших проговорили первые несколько долгих, тягучих часов нового дня. К четырем часам утра их планы были составлены.

Ублюдки.

Бесхребетные, гребаные ублюдки.