Наконец я выплыл из пещеры, еле взобравшись на отвесные камни, я лег на них, сорвал маску. Голова кружилась, тело не слушалось мозга, но я был жив, и в своем уме.

Если бы мы взяли с собой хоть кого-то еще, он мог бы сейчас пойти на погружение, и если не спасти, то хотя бы вытащить Диего, прямо сейчас. А так на восстановление у меня ушло почти четырнадцать часов. Когда я снова спустился в колодце до нужной метки, входа в тоннель не было. Я сверился с ручным компьютером, это была та самая глубина, я поплыл глубже по колодцу, я возвращался по левой стороне никаких тоннелей или ответвлений в стенах колодца не было. Кругом ровная каменная поверхность. Сколько лет я потом приезжал туда с самыми опытными водолазами, с самой современной аппаратурой, вход в тоннель обнаружить не удалось».

- Что вас спасло от тюрьмы? – прошептала Мия.

– Видеокамера. Она снимала все бесстрастно. И главное время на ней и ручном компьютере было синхронно.

Девушка выключила смартфон, и молча пошла к выходу. Сергет ее не удерживал, верить или не верить, пусть сделает выбор сама.

Мия позвонила через две недели, Сергет услышал в ее голосе нотки торжества: «Десять лет назад мы построили отель на берегу на деньги от страховки отца, хотели быть к нему поближе. Конечно, надеясь рано или поздно, кто-то найдет вход в этот чертов тоннель, и что-то от снаряжения, чтобы было что предать земле. Но дурная слава пещеры, судебное разбирательство привели к тому, что про пещеру со временем забыли, и если бы не удачное вложение в акции мы бы остались у разбитого корыта. Я хотела возродить интерес к пещере, к памяти моего отца. Я оплатила трансляцию вашего рассказа на местном радио, в барах, на побережье, в мотелях на столичной трассе.

Интерес дайверов со всего мира снова привлекла непокоренная пещера Монтегранда. Они приехали, и даже уже есть один погибший.

И все это ради отца. Он снится мне, и просит, чтобы у него были напарники. Один у него уже есть, и это только начало".

Картинка для обложки https: //pixabay. com/ru/photos/-2147931/