Напарник

Видеодомофон включился неожиданно, уже почти десять лет никто сюда, кроме обслуги не приходил. Тем более в такое раннее время.

– Доброе утро, Сергет. Извините, в мотеле не было мест, пришлось ехать сразу к вам.

Приятный женский голос, в который трудно поверить в шесть утра одинокому, пожилому мужчине. Видимо поэтому он сонным, хриплым голосом приказал: «Полкан, впусти».

Система умный дом установленная полгода назад была настроена на механический голос. Агент по настройке, странно тогда так посмотрел на заказчика, а тот просто не мог вы вынести ни эротичности бабского тембра, ни брутальности мужского.

Пока нежданная гостья располагалась в зале и робот – домохозяин предлагал ей напитки Сергет умылся, надел шорты и футболку, и не заботясь о выражении своего помятого после сна лица, спустился со второго этажа.

Девушка была в меру милая, любящая видимо минимализм, или проповедующая стиль унисекс. Короткая почти мальчишеская стрижка, спортивный костюм, серый, без капли розового или красного, отсутствие макияжа. И все равно, несмотря на все эти «ухищрения» она была очень даже ничего, симпатичная. Яркая, смуглая кожа, с обесцвеченными до платинового оттенка волосами, пухлые губы, от предков африканцев. Лет двадцать ей не больше.

К кофе не притронулась, хозяин похвалил ее про себя за осторожность.

Улыбнулся, увидев, что нежданная гостья сняла кроссовки у дверей. Носочки были белые, и девушке видимо понравился ковер, палевого цвета, с высоким ворсом, лежащий на весь зал.

Робот привез еще одну чашечку кофе, мужчина вдохнула аромат, но напиток выпил залпом,

– Слушаю вас, – кофе помог вернуть голосу бодрое звучание.

– Мое имя Мия, я владелица туристической фирмы «Мир у твоих ног» и администратор одноименного сайта.

- И что? Вам должно быть известно, если вы сюда приперлись, я не даю интервью, не делаю селфи. Кофе выпили, а спиртного не держу, так что катитесь обратно в город.

Девушка не проронив ни слова на обидные реплики хозяина дома, протянула руку и взяла чашечку с уже остывшим кофе.

Она пила маленькими глотками растягивая время и удовольствие.

Сергет же прикидывал, как лучше выдворить нахалку из дома.

Пожалуй, пригласить в кабинет, якобы для переговоров, а когда встанет с дивана, схватить и понести к выходу из дома, за забор.

– Я хочу от вас антирекламы для пещер Монтегранд, маршрута насколько дорогого, настолько и опасного для кейв дайвинга.

Мужчина опешил от такой наглости. Никто уже десять лет не рискует говорить с ним о том, что произошло в тех пещерах, прокуратура поставила точку в этом деле, в котором он был полностью оправдан.

Взять себя в руки помогла давняя привычка медитировать, да и от природы он был флегматик. Это всегда помогало ему при погружении.

– Лукасу уже шестнадцать, мне двадцать, и мы хотим знать правду.

Только тут Сергет понял кто перед ним. Дочь Диего, и ведь ударила по самому больному и незаживающему.

Сердце отказалось подчиняться разуму и забилось быстрее, на лбу выступила испарина.

- У меня нет, и не было тайн. Диего погиб от того, что поддался панике и израсходовал весь кислород. На двоих нам бы не хватило.

– Вы просто будете рассказывать, я поставлю вот так камеру, запишу для Лукаса, он не смог приехать.

Конечно, он ждал этого каждый год. Сам к детям и вдове напарника не ездил, просто высылал деньги. И чего греха таить надеялся, что не надо будет вот так глаза в глаза, да еще и девчонке, рассказывать о том трагическом погружении.

Поэтому дайвер начал рассказ, пересев кресло-качалку у окна. Мия принесла планшет и положила его на подоконник, сама же вернулась на диван.

«Пещеры Монтегранда, про них ходила дурная слава, ни одного выжившего, все остались там в глубине.

Тогда нам обещали большие деньги. Один сумасшедший русский хотел, чтобы именно россиянин спустился первым и покорил эту чертову пещеру.

Я вызвался, потому что был одинок, а в случае удачи мог безбедно жить до старости. Диего колебался, он то отговаривал меня, то наоборот подзадоривал, брал на слабо.

Мы с ним в связке работали уже пять лет. И из всех передряг мы спасались потому, что, во-первых, были профи экстра-класса, а во-вторых, мы понимали друг друга под водой. Наш дуэт называли «Летучие мыши». Помимо того, что на нас были красные шапочки чемпионов с эмблемой кейв-дайверов– летучей мыши, под каменными сводами, мы чувствовали друг друга словно звери.

И вот день все было, как всегда, лучшее снаряжение подогнанное под фигуру, сверхпрочный и легкий сухой костюм, через который не проникает вода, в нем тепло даже при арктических погружениях. Яркие фонари по три на каждого, камера на шлеме, все проверенное собственными руками собранное.

На запястье самая последняя модель компьютера, размером с часы, там и таймер, и глубиномер, и таблица декомпрессии, манометр для контроля газовой смеси, компас. И конечно видеокамера на шлеме.

Большой шумихи не делали, потом хотели уже готовые кадры показать, для доказательства, что были именно в Монтегранде.

Закрепили ходовую катушку, каждый проверил, осенили себя крестом, я православным, Диего католическим, и стали спускаться.

Пещера эта вначале пути похожа на глухой колодец, в котором метров через пятьдесят есть ответвление в тоннель. Диего шел первым, я замыкал. Тоннель кончился неожиданно быстро, и к разочарованию тупиком.

Пришлось возвращаться, и спускаться ниже, следующий горизонтальный тоннель был с другой стороны, и плыть по нему было очень опасно, он весь, как ощетинившийся еж. Камни торчали и снизу и сверху, благо ширины тоннеля хватало, чтобы маневрировать. Вода была чистой, и теплой. Снимал на камеру причудливые сталактиты и сталагмиты, похожие на ощетинившихся ежей или даже дикобразов. Все камни черного и коричневого цвета, словно покрыты сажей. Вспомнилась легенда о пещере, где от великого огня в джунглях были спасены предки целого народа. Пока все это подтверждалось. Значит, пещера все-таки существует. И мы ее найдем!

Посмотрев на монитор в часах понял, что мы уже два часа тут болтаемся. Я сначала дернул шнур один раз, что все в порядке, потом еще четыре раза: «поднимаемся». Диего понял, остановился. Развернуться было невозможно, поэтому пришлось, чуть ли не ползком пятиться назад, медленно и аккуратно отталкиваясь руками назад. Воздуха оставалось еще треть запаса, все как рассчитывали. В середине этой каменной трубы Диего отстегнул и оставил запасные баллоны с дыхательной смесью. Баллоны с кислородом от декомпрессии решили оставить в следующие погружения в первом тупиковом тоннеле.

Поднимались по колодцу медленно, манометр показывал всего двадцать атмосфер, когда в воде заиграл солнечный свет. Мы выбрались из колодца.

Вечером славно отдохнули после погружения, уверенные, что завтра непременно найдем пещеру, о которой упоминалось в местных легендах.

На следующий день все начиналось как вчера с той лишь разницей, что надежда на открытия стала еще крепче.

И действительно тоннель закончился пещерой, правда она была полностью заполнена водой, и, судя по фрагментам человеческих костей на дне, легенда была просто красивой сказкой. Не спасся никто.

Вода была прозрачной и хотелось зависнуть и любоваться сводами погруженными в ее глубину. Под светом наших мощных фонарей оживает сказка о дворце Снежной Королевы, или сокровищах Али-Бабы. Кристаллы искрятся, переливаются словно бриллианты. Зависаю, почти не шевелясь, свечу вниз не обращаю внимания на останки древней цивилизации, хотелось бы найти что-нибудь более ценное, чем кристаллы. Спускаюсь глубже и вижу прямо под собой бирюзовую струю текущей подземной «реки». Так называемый -галоклин, где перемешивается соленая и пресная вода.

Я в молодости попадал в такие вот красивые ловушки. Это как модель искривленного пространства. Теряешь полностью ориентацию, ты словно очкарик без очков, причем при отсутствии резкости, ты не видишь ни своих рук, ни верха, ни низа, ни напарника.

Довольно жуткая вещь, даже для опытного дайвера.

Делаю два рывка тросом, чтобы предупредить Диего об опасности. Но не успеваю. Диего уже попался в этот жуткий капкан зазеркалья, и завис в толще воды.

Он вдруг стал метаться из стороны в сторону, зачем -то достал нож и стал размахивать им, хотя я ясно видел, никакой опасности перед ним не было. Тогда я поплыл к нему, старясь не попасть в галоклин, и схватил за плечо, пытаясь успокоить, и чудом успел увернуться от лезвия ножа. Я светил напарнику прямо в лицо самым ярким фонарем, но безумие его продолжалось, кислород расходовался так быстро, что уже было понятно еще немного и друг умрет от нехватки воздуха. Тогда я подплыл снова, и хотел оглоушить его. Полные безумия глаза, смотрели на меня, из-под маски, не узнавая. Возможно вода исказила мое тело, что я не был похож на человека. Ударить напарника не получилось, да еще к тому же он вырвал у меня изо рта загубник, и мне пришлось отплывать, чтобы не погибнуть от утопления.

Я поправил снаряжение, в пылу борьбы мое дыхание участилось, темп сердца ускорился, и компьютер загорелся красным цветом, вибрируя и подавая сигнал опасности.

Надо было возвращаться, оставив друга. Тот все так же махал ножом борясь с невидимы врагом, но движения его были уже не так быстры, скорее это было похоже на агонию.

Я проплыл по ходовому шнуру обратно, чтобы принести напарнику запасной баллон с дыхательной смесью.

В тоннеле до этого спокойная вода стала бурлить, словно где-то открыли шлюз плотины, я только успел увидеть, как впереди меня баллоны -запаски подхваченные течением доплывают до колодца и там падают в бездну.

Меня тоже закружило, и хорошо, что эта струя поднималась вверх по колодцу, потому что сопротивляться ей было невозможно. Я цеплялся за выступы, старясь уменьшить скорость подъема, быстрый путь наверх был равносилен пути в ад, где кессонная болезнь вспенившаяся кровь разорвет мои кровеносные сосуды. Я почти поддался панике, но взял себя в руки и стал думать о другом: « Воздуха на подъем должно хватить, еще есть, на поясе небольшой баллончик с дыхательной смесью. Пока есть воздух, я жив, а значит, могу бороться. И когда уже пальцы, вцепившиеся в каменные выступы, онемели так, что я их перестал чувствовать, прилив, или что это было, закончился.