«В прошлом месяце вы прислали нам партию с двумя больными головами. Агентство по пищевым стандартам не разрешило упаковку. Нам пришлось выбросить их падальщикам. Криг просил передать вам, что если это повторится, он переведет свой бизнес в другое место».

Эль Гринго кивает. «Я закончу с Эгмонтом, и мы это обсудим», - говорит он и ведет их в свой кабинет.

Здесь нет ни японских секретарш, ни красного чая. В комнате почти нет места, а стены сделаны из ДВП. Вот о чем он думает, когда Эль Гринго протягивает ему брошюру и говорит: «Вот, Техо, прочти это», после чего объясняет Эгмонту, что он экспортирует кровь из специальной партии оплодотворенных самок. Он уточняет, что кровь обладает особыми свойствами. В брошюре большими красными буквами написано, что процедура сокращает количество непродуктивных часов товара.

Он думает: товар, еще одно слово, которое заслоняет мир.

Эль Гринго продолжает говорить. Он поясняет, что применение крови беременных женщин безгранично. Он говорит, что в прошлом бизнес на крови не эксплуатировался, потому что был незаконным. И что ему платят целое состояние, потому что, когда у женщины берут кровь, она неизбежно делает аборт из-за анемии. Машина переводит. Слова падают на стол с тяжестью, которая приводит в замешательство. Эль Гринго говорит Эгмонту, что в это дело стоит вложить деньги.

Эгмонт ничего не говорит. Ни один из них не говорит. Эль Гринго вытирает лоб рукавом рубашки. Они выходят из офиса.

Они проходят мимо сектора молочных голов. Машины отсасывают вымя самок, так их называет Эль Гринго, и в аппарат он говорит: «Молоко из этого вымени высшего качества». Эль Гринго предлагает им обоим по стакану, который принимает только Эгмонт, и говорит: «Недавно подоили». Он объясняет, что эти самки пугливы и имеют короткую продуктивную жизнь. Они легко впадают в стресс, и когда они больше не нужны, их мясо нужно отправить на перерабатывающий завод, который поставляет продукцию для индустрии быстрого питания, чтобы получить максимальную прибыль. Немец кивает и говорит: «Sehr schmackhaft», а машина переводит: «Очень вкусно».

По пути к выходу они проходят мимо сарая, где содержатся оплодотворенные самки. Некоторые из них находятся в клетках, другие лежат на столах. У них нет ни рук, ни ног.

Он смотрит в сторону. Он знает, что во многих центрах разведения принято калечить оплодотворенных самок, которые в противном случае убивают свои плоды, ударяясь животом о прутья клетки или не принимая пищу, делая все, что угодно, лишь бы их дети не родились и не умерли на перерабатывающем заводе. Если бы они только знали, думает он.

Эль Гринго ускоряет шаг и что-то говорит Эгмонту, который не замечает оплодотворенных самок на столах.

В соседнем сарае находятся малыши в инкубаторах. Немец останавливается, чтобы посмотреть на машины. Он делает снимки.

«Техо, - говорит Эль Гринго, подходя к нему, от его липкого пота исходит тошнотворный запах. «То, что ты рассказал мне о FSA, вызывает беспокойство. Завтра я еще раз позвоню специалистам и попрошу их приехать, чтобы осмотреть головы. Если попадется такая, которую нужно выбросить, дайте мне знать, и я ее уценю».

Специалисты изучали медицину, думает он, но когда их работа заключается в осмотре партий в центрах разведения, никто не называет их врачами.

«Еще одно, Гринго, тебе придется перестать экономить на транспортных грузовиках. На днях два из них прибыли полумертвыми».

Эль Гринго кивает.

«Никто не ожидает, что они поедут первым классом, но не наваливайте их, как мешки с мукой, потому что они могут потерять сознание или удариться головой, а если они умрут, кто будет платить? Кроме того, они получают травмы, и тогда кожевенные заводы платят меньше за кожу. Босс тоже не в восторге от этого».

Он отдает Эль Гринго папку с образцами от сеньора Урами. «Вам придется быть особенно осторожным с самыми светлыми кожами. Я оставлю эту папку у вас на несколько недель, чтобы вы могли хорошенько оценить стоимость каждого образца, а к самым дорогим шкурам отнестись с особой осторожностью.»

Эль Гринго покраснел. «Я понял, больше такого не повторится. Грузовик сломался, и я навалил их немного больше, чем обычно, чтобы выполнить заказ».

Они проходят через другой сарай. Эль Гринго открывает одну из клеток. Он достает самку с веревкой на шее.

Он открывает ей рот. Она выглядит холодной, дрожит.

«Посмотри на этот набор зубов. Совершенно здоровые», - говорит Эль Гринго. Он поднимает ее руки и раздвигает ноги. Эгмонт подходит ближе, чтобы посмотреть. Эль Гринго говорит в аппарат: «Важно вкладывать деньги в вакцины и лекарства, чтобы поддерживать их здоровье. Много антибиотиков. У всех моих голов документы в полном порядке».

Немец внимательно смотрит на нее. Он ходит вокруг, приседает, смотрит на ее ноги, раздвигает пальцы. Он говорит в прибор, который переводит: «Она из очищенного поколения?».

Эль Гринго подавляет улыбку. «Нет, она не из Поколения Чистых. Она была генетически модифицирована, чтобы расти намного быстрее, и мы дополняем это специальной пищей и инъекциями».

«Но разве это меняет ее вкус?»

«Ее мясо довольно вкусное. Конечно, FGP – это мясо высшего сорта, но качество этого мяса превосходное».

Эль Гринго достает прибор, похожий на трубку. Техо знаком с ним. Он использует его на перерабатывающем заводе. Эль Гринго помещает один конец трубки на руку женщины. Он нажимает на кнопку, и она открывает рот от боли. На руке остается рана не больше миллиметра, но она кровоточит. Эль Гринго жестом указывает сотруднику, который подходит, чтобы перевязать рану.

Внутри трубки находится кусок мяса из руки женщины. Он вытянут и очень маленький, не больше половины пальца. Эль Гринго передает его немцу и говорит, чтобы тот попробовал. Немец колеблется. Но через несколько секунд он пробует и улыбается.

«Довольно вкусно, не правда ли? И то, что у вас там, - это цельный кусок белка», - говорит Эль Гринго в аппарат, который переводит.

Немец кивает.

«Это первосортное мясо, Техо», - говорит Эль Гринго низким голосом, подходя к нему.

«Если ты пришлешь нам пару голов с жестким мясом, я смогу прикрыть тебя; босс знает, что оглушители могут оплошать, когда наносят удар, но с FSA шутить нельзя».

«Конечно, конечно».

«Они принимали взятки, когда речь шла о свиньях и коровах, но сегодня забудьте об этом. Вы должны понять, что у них паранойя из-за вируса. Они предъявят тебе претензии и закроют твой завод».

Эль Гринго кивает. Он берет веревку и сажает самку в клетку. Она теряет равновесие и падает на сено.

В воздухе витает запах барбекю. Они идут в зону отдыха, где работники фермы жарят на кресте кусок мяса. Эль Гринго объясняет Эгмонту, что они готовят его с восьми утра, «чтобы оно таяло во рту», и что на самом деле ребята собираются съесть ребенка. «Это самый нежный вид мяса, его совсем немного, потому что ребенок весит не так много, как теленок. Мы празднуем, потому что один из них стал отцом», - объясняет он. «Хочешь бутерброд?»

Эгмонт кивает, но отказывается, и двое других смотрят на него с удивлением. Никто не отказывается от такого мяса, за его поедание можно отдать месячную зарплату. Эль Гринго ничего не говорит, потому что знает, что его продажи зависят от количества голов, которые покупает перерабатывающий завод Крига. Один из работников фермы отрезает кусок детского мяса и делает два сэндвича. Он добавляет острый соус красновато-оранжевого цвета.

Они идут к небольшому сараю. Эль Гринго открывает другую клетку и приглашает их подойти. Он говорит в аппарат: «Я начал разводить тучных голов. Я перекармливаю их, чтобы потом продать на перерабатывающий завод, который специализируется на жире. Они делают все, даже изысканные крекеры».

Немец немного отстраняется, чтобы съесть свой бутерброд. Он делает это согнувшись, не желая испачкать одежду. Соус падает очень близко к его кроссовкам. Эль Гринго подходит, чтобы дать ему платок, но Эгмонт жестами показывает, что все в порядке, что сэндвич хороший; он стоит и ест.

«Гринго, мне нужна черная кожа».

«Вообще-то я как раз договариваюсь о том, чтобы многое привезти из Африки, Техо. Ты не первый, кто обращается с просьбой».

«Количество голов я уточню позже».

«Видимо, какой-то известный дизайнер сейчас делает одежду из черной кожи, и спрос на нее подскочит этой зимой».

Ему пора уходить. Он больше не может выносить голос Эль Гринго. Он не может вынести того, как слова этого человека накапливаются в воздухе.

Они проходят мимо нового белого сарая, который он не заметил по пути сюда. Эль Гринго указывает на него и говорит в аппарат, рассказывая, что он инвестирует в другой бизнес и собирается выращивать головы для пересадки органов. Эгмонт подходит ближе и кажется заинтересованным. Эль Гринго откусывает от бутерброда и с набитым мясом ртом говорит: «Они наконец-то приняли закон. Это потребует больше лицензий и проверок, но это более прибыльно. Еще один хороший бизнес для инвестиций».

Он не желает больше слушать слова Эль Гринго и прощается. Немец собирается пожать ему руку, но останавливается, увидев, что на ней осталось масло от бутерброда. Он делает жест извинения и говорит под нос: «Entschuldigung»[1], а затем улыбается. Машина не переводит.

Из уголка его рта медленно падает оранжевый соус и начинает капать на его белые кроссовки.