Компромисс - не крест, а смирение - не компромисс. Господь наш смирил Себя перед Отцом, но не перед фарисеями и иудеями. Церковь - столп и утверждение Истины, и она не платит никому дань в мире сем...

Это было не время собирания смокв, когда Господь подошел к смоковнице. На ней не было плодов. Она не успела дать плоды, потому что время не подошло. Да не будет на тебе плодов вовек! - сказал Он, и смоковница засохла.

Вера - не только, по словам Господа, может творить то, что Он сотворил с бесплодной смоковницей, вера побеждает "уставы естества", так утверждает Церковь, прославляя пречистую Матерь Бога нашего.

Вера дает плоды даже тогда, когда по уставам естества и уставам времени еще рано собирать плоды.

Мы еще слабы, мы не можем, подождем, еще не время собирания смокв, говорит священник. Он молод, силен, он - ученый священник, знает хорошо тексты Священного Писания. Он был научным сотрудником в миру, он ушел с мирской работы и стал священником по любви к Церкви. К нему стекается народ, говорят, он дает духовные наставления. Как хорошо. Это - плод того самого духовного возрождения. Молодые люди из науки, культуры идут в священство.

Мой собеседник особенно заметен, он, как говорится, вышел из хороших рук, его духовный отец - ныне усопший известный в Москве пастырь. Он был знаменит в интеллигентских кругах, он был умным проповедником, философом, мудрым наставником, властителем дум. Вокруг него сложилась "христианская элита", неофиты и давно живущие церковной жизнью. Он, можно сказать, создал свою школу священников, школу нового христианства, христианства 60-70-х годов. Огромный приход, храм полон детьми, их молодыми родителями, стариками, словом, это некий символ нашей религиозной жизни...

Еще не время собирания смокв, мы будем ждать, когда мы духовно созреем, духовно окрепнем, - повторяли и повторяют за знаменитым пастырем его ученики. Чтобы подтвердить свою правоту, они ссылаются на где-то сокрытых от нашего взора старцев...

Это очень тонкая подмена, настолько тонкая, что ее трудно описать. Евангелие знает эту опасность. Эта тема там названа жестко и бескомпромиссно: упразднение креста Христова.

Упразднение путем подмены. В раннехристианской Церкви этому упразднению способст-вовала проповедь о необходимости обрезания, плотского служения Богу. О необходимости исполнения обряда, правила, нормы. Апостол Павел боролся с этой подменой с непримиримос-тью евангельского максимализма: они принуждают вас обрезываться, - пишет он Галатам, - только для того, чтобы не быть гонимыми за крест Христов (Гал. 6, 12).

В современной Церкви есть свои проповедники "обрезания" - обряда, закона, проповедники подмены креста, чтобы не быть гонимыми за крест Христов. Нравственные обязательства друг перед другом и исполнение норм христианской морали, по мнению этих "проповедников обрезания", вполне могут заменить крест Христов и даровать Царство.

Сейчас не время для креста, сейчас не время для Господней работы, для свидетельства, исповедничества, мир не хочет свидетельства. Мы будем пока исполнять другие заповеди. Крест - это символ, - раскрывают современные наши богословы суть нового христианства. Крест - это терпение скорбей: сварливой жены, непослушных детей, болезней, вздорного начальника и всего, что несет нам этот мир. Наше дело исполнять нравственные нормы, остаться милостивыми, добрыми, порядочными, честными.

Крест - это терпение скорбей, - повторяли мы слова епископа Игнатия Брянчанинова, сказанные в XIX веке, когда Церковь уже ушла из пустыни и поэтому становилась все более ненужной миру, он переставал верить в ее свидетельство, соль утрачивала свою силу. Оставались еще редкие пустынники в Церкви, среди них был и епископ Игнатий, живший в пустыне посреди мира.

По плодам их узнаете их. Собирают ли с терновника виноград, или с репейника смоквы? - говорит Господь (Мф. 7, 16). Но сейчас не время собирания плодов, объясняют нам. Мы не готовы умирать за этот мир.

"Мы - избранные, а мир во зле лежит". Он должен умереть для нас, а не мы для него. Так говорят те, кто считает себя аскетами, теперь часто встречаются многодетные пустынники, знающие Отцов и выбирающие из их наследия, так же как из Евангелия, то, что "исторически возможно". Для них епископ Игнатий непререкаемый авторитет: сказано, крест - это терпение скорбей, и достаточно о кресте. Но епископ Игнатий отвечает им: "Знай: Бог управляет миром, у Него нет неправды. Но правда Его отличается от правды человеческой. Бог отверг правду человеческую, она - грех, беззаконие, падение. Бог установил свою Всесвятую Правду креста - ею отверзает нам небо. Ему благоугодно, чтобы мы входили в Царство Небесное многими скорбями. Образ исполнения этой правды Бог подал Собою... Он вменялся с беззаконными, в числе их, вместе с ними осужден на поносную, торговую казнь, предан ей - какими же людьми? - гнусными злодеями и лицемерами. Все мы безответны перед этой Всевышнею Правдою - или должны ей последовать и к нам отнесутся слова: и кто не берет креста своего и следует за Мною, тот не достоин Меня (Мф. 10, 38). Против Правды Христовой, которая - Его крест, вооружается правда испорченного естества нашего. Бунтуют против креста плоть и кровь наши. Крест призывает плоть к распятию, требует пролития крови, а нам надо сохранить-ся, усилиться, властвовать, наслаждаться..." Это писано в XIX веке, когда была другая, чем у нас, "историческая ситуация". Но гонения на веру никогда не могут прекратиться, таково обетование Господа. Нет веры - нет гонений.

Нам важно сохранить веру в людях, - объясняет еще один теоретик нового христианства. Он тоже молод, пришел из науки в священство и тоже многое знает. Однако веру нельзя сохранять, как сохраняют запасы нефти, угля и прочих природных богатств. Вера сохраняется не мирской предосторожностью, она сохраняется жертвой, т. е. делами веры, и ими она достигает совершенства (Иак. 2, 22). Он и это хорошо знает, и даже как-то неловко напоминать ему знакомые тексты. Но все-таки нужно напомнить. Вы - соль земли, вы - свет миру, - говорит Христос. Что будет с солью, если она потеряет силу? "Это не нам сказано, - говорит ученый священник спокойно, это сказано Апостолам". У него свое Евангелие - с поправкой на время.

Сейчас не время собирания смокв, и мы пока оделись листьями, как та смоковница, которая стала бесплодной. Ибо листья - тоже своеобразный плод. Листья - форма, одежда, но ими нельзя насытить, а Господь возалкал, когда подошел к смоковнице, Он хотел насытиться ее плодами.

Мы сохраним форму, богослужение, иконы, храмы. Мы будем крестить и отпевать. Пусть будет полухристианство, обновленчество, неохристианство, комфортное христианство. Как его ни назови, главное, чтобы оно было в безопасности. Плетью обуха не перешибешь. Благословите, Владыко, собрать с репейника смоквы!

Форма может стать поруганием смысла. Когда священнику Дмитрию Дудко за его показа-ния, в которых он утверждал, что у нас не было новомучеников, было разрешено Причастие, Чашу, по его рассказам, ему поднес следователь. Когда перед Ванкуверской международной религиозной конференцией нужно было предать гласности, что священник Глеб (Якунин) был причащен в лагере, к нему поехал секретарь митрополита Ювеналия. В другом случае другому священнику было отказано в разрешении поехать в ссылку - в то время не предвиделось международной конференции.

Как известно, компромисс со злом укрепляет зло, полуправда есть поругание правды, а полухристианство - поругание христианства. Это не подлежит человеческому суду. Это - не суд. Это спор с собой. Я сужу себя. Мне важно сейчас не только понять, но и раскрыть суть той духовности, которую я назвала сначала "перекосом в сознании", затем "ветхозаветной верой", затем - "сергианством". Неужели же были правы наши оппоненты? Их доводы мы слышали не раз на нашем пути поисков Церкви. Это - не Церковь, на ней нет благодати, ее епископы и священники в "порабощении у мира, они куплены..." - слышали мы десятки раз.