Через десять минут — наступит ночь, что со Стилом делать? Носилки? Не вариант! Здесь ночевать? Нет, слишком близко мы от маячка. Что Сантосу в голову придёт? А если есть неподалёку ещё его группы? Решение пришло в голову неожиданное, но другого выхода из ситуации я не видел.

— Ник, что было у пленных в рюкзаках? Что-то с собой забрали? — спросил я Стоджа.

— У Малыша нужно спросить. Малыш, что у мексиканцев было с собой? — произнёс капитан.

— Да я так и не понял. Маленький пакетик с каким-то порошком, таблетки…

— Ты этот пакет не выбросил, Малыш? — спросил я с надеждой.

— Не успел. Думал закопать где-нибудь, но мы собрались быстро.

Стил посмотрел на меня, как мне показалось, осуждающе.

— Решай сам, Стил. — бросил я. — От тебя сейчас многое зависит.

— Выхода нет. Малыш, давай пакетик. — сказал Стил. — Какая разница, как подыхать?

Он жевал хантил, морщился, но упрямо отправлял наркотик в желудок. Я предложил ему воду запить, он отказался. Через несколько минут по его телу пробежала дрожь. Мне показалось, или так это и было на самом деле, но от больного человека не осталось и следа. Вот тебе и чёртовы наркотики.

— Всё, идём, идём. Уходим подальше от озера! — подал команду Стодж. — Двигаем на указанный ориентир. Идём, сколько можем.

Безликий, как всегда, хотел нырнуть вперёд, но остановился на месте. Волки, точнее, вожак встал на нашем пути, тихо зарычал.

— Серёга, что от нас хочет твой друг? — спросил Резников.

— Не знаю, что он хочет, но нужно идти за ним. Мы со Стилом в этом убедились.

Вожак посмотрел мне в глаза, побежал вдоль берега бурлящего озера. Я скосил взгляд на водоём, зрелище было великолепное. В полусумраке, над поверхность озера вспухали небольшие шары воздуха. Казалось, что у них внутри находится не просто воздух, а какой-то светящийся газ ярко-жёлтого цвета. Нейросеть сделала несколько снимков на память, так сказать.

Небольшие камни на берегу, рассеянный жёлтый свет от взрывающихся пузырей с газом. Был бы естественный спутник у Гельферы, совсем замечательно было бы. Но чего нет, того нет. Зрелище бегущих в загадочном свете людей по берегу озера, завораживало своей красотой. Что-то во всём этом было мистическое, не реальное.

Куда нас ведут волки? Никто даже и предположить не мог того, что мы увидели после часовой пробежки по каменному берегу. Невозмутимый Безликий сбился с шага, споткнулся.

— Это всё как это? — произнёс он. — Это что такое?

В ответ ему была тишина.

Нельсон открыл глаза, осмотрелся по сторонам. Память постепенно возвращалась к нему. Заплывший жиром вооружённый человек, убитый капитан, диск с информацией, резкая боль в плечи и приближающийся пол в оранжерее. Потом провал в памяти.

Сейчас он — сто процентов — в медкапсуле. Адмирал скосил глаза влево, вправо. Да, так и есть. Реанимационная капсула. Физраствора уже не было, на теле оставалось неприятное ощущение чего-то липкого, но нейтрального по запаху. Прозрачный верх капсулы с шипением скользнул вбок.

Адмирал увидел сначала миловидное лицо светловолосой женщины, затем — просто невероятных размеров бюст. От увиденного, любой, даже при смерти человек, моментально почувствует себя двадцатилетним юнцом. Нельсон вспомнил, что сейчас находится в костюме Адама, поймал себя на мысли, что как-то всё это не правильно. Но он тут же себя успокоил вспомнив, что все медики — бесполые существа. Тем более, что очаровательная женщина ему годилась если не в правнучки, то во внучки — точно.

— Как Вы себя чувствуете, больной? — пропела ангельским голосом милое создание. — Самостоятельно сумеете подняться и выбраться из капсулы?

— Да, благодарю. Чувствую себя очень хорошо, во всём теле — удивительная лёгкость. Мне нужна одежда, а то право-мило, мне неудобно.

— Сначала примите душ, там найдёте больничную пижаму.

— Извини, дочка, я не понял. Какая к чёрту пижама? Где моя одежда? Я не собираюсь у вас оставаться ни одной лишней минуты.

Женщина попыталась что-то возразить адмиралу, но тот рявкнул так, что задребезжал стакан, который находился на столе на блюдце.

— Я выхожу из душа, одежда моя должна быть здесь! Если старая испорчена — в отведённом для меня номера — есть ещё одежда.

Через пол часа Нельсон зашёл к себе в комнату, отодвинул дверцу шкафа. Так, сумка с личными вещами на месте. А вот и кейс с документами. Адмирал положил кейс на кровать, начал набирать комбинацию цифр и букв. Светодиод моргнул три раза, пауза, ещё три раза. Понятно, кто-то хотел открыть, но не подобрал шифр. А просто украсть — невозможно. Датчик передаёт постоянное месторасположение кейса.

Светодиод загорелся зелёным светом, замки щёлкнули, крышка кейса приоткрылась. Нельсон надел кобуру, вложил в неё парализатор. Постоял секунду, достал из кейса армейский эстарт, засунул за поясной ремень. Под кителем не видно. То, что нужно.

Нельсон подошёл к двери кабинета Ставински. Таблички уже не было. Оперативно. В приёмной — молодая особа. Короткие ярко-зелёные волосы, в ушах, в прелестном носике — блестящие кольца просто невероятного размера. Бедолага.

— Мущщщина, Вы куда без записи? Или вам назначено?

— Э.э. э… я к себе, а что? А Вы кто, собственно говоря?

— Элизабель, я секретарь господина директора.

Нельсон опешил.

— Милочка, а кто у нас сейчас директор «Цереры»?

— Полковник Джонсон. Бывший начальник отдела два-бис.

— Джонсон, говоришь? Он то мне и нужен. — сказал адмирал, взяв в руку парализатор, снимая его с предохранителя. — Пикнешь — убью. Он один?

Секретарь вжалась в кресло, еле заметно кивнула. Адмирал открыл дверь в кабинет, сделал несколько шагов и нажал на спусковую скобу парализатора.

— Майор…

— Первый. Я — Первый.

— Что — первый?

— Мой позывной — Первый. Неужели так трудно запомнить?

— Нет, не трудно. Вечно у вас, у военных, какие-то. мм. нелепые клички и позывные.

— Так принято, мэм. Привыкайте.

Эль вздохнула. У неё теперь позывной — «Док», у Ольги Ханиггер — «Ханна», а у Льюиса Дартнелла — «Дарт». Вейдер бы ещё добавили, всё было бы очень смешно. Ольга вообще обиделась на майора, когда он предложил ей позывной — «Нигер». Дебилы.

— Док, как слышите, приём.

— А кто со мной сейчас разговаривает? — спросила Эль.

— Ну-у, Док! Мы же договорились, что связываться с Вами буду только я. Я о военном сопровождении. И не разговаривает, а кто на связи.

— Эль, тебе не кажется, что это наша с тобой последняя экспедиция? — вдохнув, сказала Ольга. — С нашими кавалерами мы прославимся, в кавычках, на всю Вселенную.

— Меня такие мысли посещают каждую минуту. Особенно, когда слышу голос нашего майора. — ответила Эль.

— Первого. — раздалось в эфире.

— Что первого? — в один голос произнесли женщины.

— Голос не майора, а Первого. — объяснил Лисицкий.

— Тишина в эфире. Майор, отставить свой казарменный юмор. — прозвучал голос профессора Ван Грига. — Все собрались, минутная готовность. Теперь всем слушать оператора. Девочки, соберитесь. Удачи.

— Так, сейчас произойдёт подгонка ваших костюмов под особенности вашего тела. Ничего не бойтесь и не пугайтесь. Поехали. — раздался приятный мужской голос.

Эль внутренне сжалась, услышала вздох Льюиса. Или это ей показалось? Её костюм раздулся, ожил, послышался шум нагнетаемого воздуха. Стало не уютно и до омерзения — противно. Как будто ты находишься внутри огромного животного, которое шипит и норовит тебя ужалить. Или ещё чего хуже.

На дисплее шлема костюма появилась надпись — «осушка». Перед глазами Эль появились колонки цифр, которые стали меняться с пугающей быстротой. Следующая надпись — «калибровка».

От эго вида бесконечной круговерти цифр и значений, у Эль закружилась голова. Она прикрыла глаза, головокружение исчезло. Не могли предупредить, изверги? Эль открыла глаза и охнула. Она сейчас видела совершенно незнакомую обстановку. Это что, они сейчас находятся на каком-то летательном аппарате? Да, скорее всего. Рядом с женщиной сидел кто-то в скафандре. На левом рукаве — бирка с номером «2». Это Ольга. Через проход между креслами — такой же скафандр с биркой «3». Эль подняла руку. Так и есть — цифра «1». А как же неугомонный майор с позывным «Первый»? Сейчас он взвоет.