Я смотрю вниз на свое простое красное бикини, словно забыла, что на мне надето.

— Спасибо, — отвечаю я ему. — Мне тоже нравится твой.

На самом деле, на нем голубые плавки, ничего особенного. Но они низко сидят на талии, и из-за отсутствия на нем футболки, я могу поглазеть на его пресс, который... невероятен. Я хочу сказать ему это, но решаю промолчать.

Нейт быстро смотрит вниз, словно тоже забыл, что на нем надето.

— Тебе повезло, что сегодня для тебя я решил отказаться от облегающих мужских трусов.

Я смеюсь.

— Я это ценю. — Хотя, уверена, если кто и сможет заставить их выглядеть хорошо, так это он.

Вода в бассейне очень теплая, и мы с Нейтом стоим вместе на мелководье по колено в воде. Я делаю несколько шагов вперед, и он следует моему примеру, пока мы не оказываемся по пояс в воде. Я скольжу пальцами по поверхности воды, наслаждаясь мягким ощущением на кончиках пальцев. Прошло много времени с тех пор, как я была в бассейне, и воспоминание о том, как я плавала с папой, всплывает в моей голове. В отличие от большинства других воспоминаний, это заставляется меня улыбаться.

— О чем ты думаешь? — спрашивает Нейт.

— О своем отце, — отвечаю я ему, даже не задумываясь о том, хорошая ли идея поделиться этим с ним. О том, хочу ли я этого. Кажется, мой рот решил все за меня. Я хочу, чтобы он знал, хотя не уверена почему. — Мы часто ходили плавать, когда я была ребенком, — говорю я. Нейт смотрит на меня, словно я рассказываю ему самый интересный рассказ, который он когда-либо слышал, что воодушевляет меня продолжать.

— Он выполнял тот трюк, когда присаживался в воду, а я садилась ему на плечи. Он хватал меня за лодыжки, а затем неожиданно выскакивал и бросал меня через бассейн.

Было весело.

Нейт улыбается. Что-то мне подсказывает, он рад, что я поделилась с ним, а также могу сказать, он прекрасно понимает, о чем я говорю.

— Мадлен тоже нравится так делать.

— Девчушка мне по душе.

Несколько мгновений спустя, Нейт погружается в воду и отплывает в сторону, в десяти футах от меня, где глубоко. Добравшись, он держится на плаву.

— Тебе стоит подплыть сюда, — говорит он. — Вода чистая, так что ты видишь, что здесь нет атакующих угрей.

Я поднимаю руку, чтобы потереть шею. Мне так трудно держаться в стороне от него, особенно с видом его влажной кожи, которая манит меня в другой конец бассейна. Я хочу провести руками по всему его телу, и то, насколько сильно я этого хочу, похоже на зависимость.

— Ты боишься намочить волосы?

— Нет! - выкрикиваю я, наполовину смеясь. Просто, чтобы показать ему, что не боюсь намочить волосы, я ныряю под воду и плыву, слегка потянув его за ногу, перед тем как выныриваю прямо перед ним, оказываясь с ним лицом к лицу.

— Хорошо выглядишь, — говорит он, одаривая меня одной из тех улыбок, которые заставляют меня чувствовать, словно мое сердце замедлилось, сделало сальто и забилось с новой силой.

— Ты такой льстец.

— Я не пытаюсь льстить. Я действительно так думаю.

Я закатываю глаза.

— Почему я просто не могу сделать тебе комплимент? — спрашивает он.

Я долго смотрю на него и не знаю, что ответить. Я плыву к другой стороне бассейна, потому что внезапно мое сердце кажется таким тяжелым, что я не уверена в способности удержаться на воде. Нейт следует за мной.

— Келли, — очень нежно говорит он.

Моя спина прижата к блестящей голубой плитке, выложенной по периметру, и я смотрю вниз на свои руки, форму которых искажает вода. Он хватается руками за бетонный край бассейна по обе стороны от моей головы. Он припер меня к стенке, но я не ощущаю угрозы. Он близко, но я смогу уплыть, если захочу.

Дело в том, что я не хочу.

— Он на самом деле резко с тобой обошелся, не так ли? — говорит Нейт, даже не пытаясь скрыть свой гнев. — Ты все еще чувствуешь себя подавленной из-за этого. — И по тому, как вырываются его слова, я понимаю, что это утверждение. Я должна внести ясность в этот вопрос.

— Я не подавлена из-за этого, — говорю я, смотря прямо ему в глаза. И это правда. Ну, часть правды, но все не так просто.

— Келли...

— Нет. Дело в том, что я думала, это будем мы, понимаешь? Мы с Итаном поженимся. Поженившись, проведем всю оставшуюся жизнь вместе. Я думала, это то, к чему мы шли. Я позволила себе поверить, что я с ним навсегда, а затем пришла домой и обнаружила его в постели с другой женщиной. В нашей постели. И я просто... я не могла в это поверить.

— Измена, как правило, не только секс, — говорит он, словно это вообще имеет значение.

— От этого не легче, Нейт. Это только усугубляет ситуацию.

Он кивает, глядя вниз, и я не уверена, он молчит, потому что хочет, чтобы я продолжала, или потому, что просто не знает, что еще сказать. Какая-то часть меня готова сказать это, признаться вслух, и я хочу признаться ему.

— Полгода спустя меня беспокоит не секс. Ну, не только. А то, что я никогда не думала, что он может так со мной поступить. Я даже не думала, что он на это способен. Я должна была знать его лучше всех, и я задаюсь вопросом, насколько далеко смогла бы зайти, до того как узнала бы? Были бы мы женаты? Были бы у нас дети? Сколько бы времени мне понадобилось, чтобы выяснить, что я его совсем не знала? Вот, что чертовски меня пугает. Так что, дело не в нем, понимаешь? Дело во мне. Я не доверяю себе, когда дело касается вопроса, кому можно доверить своё сердце.

Нейт делает глубокий вдох, и его лицо настолько полно понимания, что я могу расплакаться. Он подхватывает прядь моих волос и прячет ее за ухо, и выражение его лица настолько нежное, что я не могу удержаться и прижимаюсь щекой к его ладони, закрывая глаза. Он заставляет меня чувствовать себя в безопасности, и я не знаю, правильно ли это, но хочу позволить себе утешение, которое он предлагает, несмотря на всю опасность. Мне было бы так легко позволить себе влюбиться в него. Так легко впустить его. Так легко позволить ему разбить мое сердце.

Рука Нейта скользит по моей шее и прослеживает лямку моего купальника кончиком пальца. Я могу почувствовать след тепла его прикосновения, идущего вплоть до кончиков пальцев на ногах.

— Невозможно узнать, кому безопасно доверить свое сердце. Влюбленность — это риск.

Я горько смеюсь.

— Думаю, научно доказано, что из меня неважный любитель риска.

Он смеется, опустив руку обратно на край бассейна.

— Не все парни такие, как Итан.

Я знаю, ему не терпится сказать мне, что он — не Итан, но он этого не делает. Я не знаю, почему его молчание заставляет меня верить ему больше, чем его словам, но прямо сейчас все в моей голове лишь сплошная неразбериха.

— Но какие-то да, Нейт. Как я пойму разницу?

Он ждет, пока я посмотрю ему в глаза, прежде чем произносит:

— Ты это почувствуешь.

Он говорит с такой убежденностью, что я хочу ему верить. Я точно знаю, что что-то чувствую, когда с ним, и не уверена, это то, что я не могу назвать, или то, что просто не хочу называть. Однако, чем бы это ни было, оно сводит меня с ума; словно разрывает на части.

Нога Нейта задевает мою, и, внезапно, я чувствую, как он прижимается ко мне грудью. Я не уверена, кто из нас приблизился, но, в любом случае, это не имеет никакого значения. Я передвигаю ногу, прижавшись ей к стене позади себя, потому что я нуждаюсь в опоре, и в то время как я двигаюсь, мое бедро задевает его эрекцию. Он резко втягивает воздух, учащенно дыша от прикосновения, смотрит на меня с напряжением в глазах, которое посылает по мне нервную дрожь. И правда заключается в том, что я безумно устала от попыток разобраться в этих чувствах. Я хочу, чтобы чувствовал лишь Нейт, хочу, чтобы на какое-то время меня убрали из уравнения.

Прежде чем мне удается разобраться со всеми причинами, почему это очень плохая идея, я оборачиваю ноги вокруг бедер Нейта, чтобы удержаться. Скольжу рукой по его плечу и обнимаю за шею, затем другой рукой скольжу вниз по его груди, нежно царапая ногтями кожу. Прикосновение заставляет его веки вздрогнуть. Он тянется, чтобы прикоснуться к моему лицу, но когда я смотрю на него, понимает, мне нужно, чтобы он позволил мне взять все в свои руки. Он понимает, мне нужно, чтобы он просто вернул руки на бортики бассейна. Поэтому, он так и поступает.