— М-м-м, хорошо. Я почти готов наказать тебя еще немного.

— О, Боже пожалуйста, Джефф… пожалуйста…

— Пожалуйста что? — его голос был низким и шелковистым. — Что ты хочешь, малышка?

Во всем мире была только одна вещь, что я хочу прямо сейчас. Он, естественно, об этом знает, но ему нравится, когда я ему об этом говорю.

— Ты мне нужен… во мне. Пожалуйста, Джефф.

Его пальцы продолжали поглаживать меня. Это замечательно, но мучительно, потому что тело жаждет его внутри меня, а не как сейчас, рядом.

— Как сильно ты этого хочешь?

— Больше, чем что-либо еще, — и это правда. Когда он проделывает со мной такие штуки, я ничего больше не хочу сильнее, чем чтобы он оказался внутри меня, и поглубже. Конечно, я хочу этого же самого, когда не пребываю на грани сексуального безумия, но это ведь не важно.

Его губы прошлись везде, пальцы скользили по спине. Мартини отпустил мои запястья, ладони скользнули вниз, обхватили мои ягодицы и подняли меня. Когда я чуть отстранилась, он снял с меня нижнее белье и отбросил его прочь. Повернулся вокруг, прижимая меня к стене. Его пальцы разминали мое тело, я же в это время сбросила обувь.

Я обняла его за шею, обвила ногами талию. Он зарычал и притянул меня ближе к себе, в это же время губы переместились к моей шее. Мне удалось простонать его имя.

— Вот чего я хочу, — прошептал он мне в шею.

Я извивалась, но его язык и губы остались на месте, что показалось мне непонятным. Потом его руки притянули мои бедра ближе к себе — в голове разразился фейерверк, и непонятность быстро ушла в небытие, потому что обеспокоилась я кое-чем большим.

Руки вцепились в него, рот открылся, но этот оргазм оказался настолько сильным, что я не смогла издать ни звука. Его губы снова прошлись по моему телу, его руки обняли меня. Его вхождение было сильным, быстрым и не дал моему оргазму исчезнуть.

Наш поцелуй становился все глубже и интенсивнее по мере того, как апогей шел на спад. Я провела руками по его волосам, качнула бедрами, стараясь как можно дольше задержать Мартини внутри меня. Мы сближались друг с другом снова и снова.

Я чувствовала, что все мое тело превращается в сплошную эрогенную зону — куда ни коснись, покалывало и жгло. Мартини терся по моей груди, пока его руки путешествовали у меня чуть ниже поясницы, вызывая ударные волны удовольствия. Мои ноги скользнули вниз, и притянула его к себе ближе, чтобы помочь ему войти в меня еще глубже. Наши движения были яростными, я кричала, когда он меня целовал, и тут на меня напал очередной оргазм.

Его голова откинулась назад, и он взревел, когда взорвался внутри меня. Каморка завертелась, когда оргазм дошел до пика — я уткнулась лицом в его шею и зарыдала от эротической перегрузки, в то время как наши тела пульсировали, как один.

Прошли, казалось, часы, как наши тела начали успокаиваться, пульсация становилась все слабее и слабее, и так до полной остановки. Мартини поцеловал меня в голову, но мне удалось повернуться так, чтобы его губы попали в мои. Поцелуй был нежным и мягким, мое тело расслабилось, когда он положил меня на пол, не переставая целовать.

Я не хотела, чтобы это заканчивалось, но пришлось с этим смириться. Однако, долг зовет, да и нужно понять, может с той стороны двери стоит кто-то, может, несмотря на то, что звукоизоляция здесь прекрасная, этот кто-то заинтересовался, почему дверь заперта и собирается постучаться ради того, чтобы выяснить, кого сюда нелегкая принесла и зачем.

— Ты слишком волнуешься, — улыбнулся Мартини.

— М-м-м, ты постоянно даешь мне для этого повод.

— Пока что все хорошо.

— Всегда.

Он снова меня поцеловал, и я решила отодвинуть беспокойство куда-нибудь подальше.

Мартини медленно отстранился и провел по моему лицу ладонью.

— Я люблю тебя.

— Я тоже тебя люблю, Джефф.

— Ничто в этом мире не имеет для меня значении больше, чем ты, — он покачал головой. — Твое счастье, твоя безопасность. Я бы запер тебя в Научном Центре, чтобы уберечь от подобной сегодняшней ситуации, но знаю, что ты как-нибудь выкрутишься.

— Выкручусь, потому что не позволю ничему с тобой случиться.

— Я знаю, — он слегка улыбнулся. — Так я говорю себе каждый раз, когда мы подвергаемся опасности. По крайней мере, я рядом с тобой, чтобы ловить тебя, когда ты падаешь.

Это в буквальном смысле, если что. В прошлом я падала с большой высоты несколько раз, и ему удавалось каждый раз ловить меня, прежде, чем я грохалась на землю.

— Кто-то должен приглядывать, чтобы твои сердца бились в унисон, — это тоже буквально. Я вонзила шприц с адреналином в его сердце на второй же день после знакомства. На грани романтики, своего рода наша фишка — он ловит меня, когда я падаю с большой высоты, я вонзаю в его сердце шприц с адреналином. Наверное, мы адреналиновые наркоманы, Сид и Нэнси отряда «Центурион».

Он поднялся, задержавшись на мгновение, чтобы погладить мою грудь. Я застегнула ширинку на его брюках. Каждый раз, когда я это делала, мы рисковали повторить провалиться в любовное неистовство. Я бы рискнула, но, прежде, чем успела предложить, зазвонил телефон.

Вздохнув, я подошла к двери. Пока я рылась в сумочке в поисках телефона, Мартини надел на меня трусики. Воспользовавшись моментом, он снова начал меня поглаживать, но, когда я ответила на звонок, остановился. Ненавижу того, кто мне звонит.

— Подруга, надеюсь, вы успели одеться, потому что нам пора отправляться.

— Ненавижу тебя, Джеймс.

— Уверен, что да, — засмеялся он. — Просто хотел напомнить, мы должны были лететь еще вчера.

Райдер сообщил номер терминала выхода на посадку, и я отключила телефон, кинула его обратно в сумочку.

— Джеймс говорит, что мы должны спешить.

Мартини поправил на мне юбку, воспользовавшись возможностью еще раз погладить мою кожу.

— Не могу найти твою туфлю, — он протянул мне одну из пары.

— Я их сбросила.

— Этот застрял в потолке.

— Я не виновата, что они на шпильках.

— Я не жалуюсь, просто говорю, что не могу найти вторую.

Закончив причесывать волосы, я осмотрелась.

— О, вот она.

Туфля застряла между рулонами туалетной бумаги.

— Как он туда попал?

— Без понятия. Я не обращала внимания ни на что, кроме тебя.

— Ну, так и должно быть.

Он опустился на колени и надел туфлю на мою ногу. Потом поднял голову, и я с трудом смогла прочитать выражение его лица. Джефф выглядел так, словно хотел сказать что-то. Или, может быть, спросить о чем-нибудь. Сердце забилось сильнее. Не знаю, готова ли я к тому, что он готов предложить, и не знаю, смогу ли выдержать.

Мартини вдохнул, но, прежде, чем успел сказать хоть что-нибудь, замок повернулся и кто-то толкнул дверь. Джефф закрыл глаза, и я увидела на его лице промелькнувшее разочарование. Он встал, заслонил меня своей спиной и положил ладонь на дверь. Центаврицы сильнее обычного человека, так что дверь осталась закрытой. Он вручил мне сумочку и сумку, надел на плечо свою и посмотрел через плечо.

— Это человек и от него не исходит никакой угрозы. Справишься?

Это был чисто мужской способ признать, что с некоторыми ситуациями я справляюсь лучше.

— Конечно.

Я позволила ему сохранить иллюзию, что это он дает мне щедрую возможность проявить инициативу, а не дать понять, что я ее возьму в любом случае. Мама вырастила не полную идиотку.

Мартини открыл дверь, и мы встретились с нервного вида служащим с пустой корзиной. Его глаза чуть не вылезли из орбит, когда он нас увидел.

— Что… что вы тут делаете?

— Привет, — я проскользнула мимо Мартини, схватив с ближайшей полки пару рулонов туалетной бумаги. Служащий отошел чуть в сторону, чтобы выпустить нас. — Извини. Поверишь ли, они сказали нам, чтобы мы сами прихватили в полет побольше туалетной бумаги? Наверное, экономят, раз заставляют пилота заниматься еще и этим, как думаешь? — я кивнула в сторону Мартини, тот, словно стесняясь, подхватил еще пару рулонов и вышел в коридор вслед за мной.