— Ричард знает, что если позволит нам вернуться, Джефф тут же изменит протоколы, чтобы мы ушли через ворота.

— У нас есть протоколы? — на самом деле никто и никогда не говорил мне этого.

— Немного, — признал Джефф. — Думаю, Ричард пытается избежать схватки. К тому же, — вздохнул он, — придется рано вставать и снова отправляться сюда.

— Замечательно, — жаворонком меня не назовешь. — Мы могли бы отправиться в дом моих родителей.

Все дружно покачали головами.

— Нужно оставаться здесь, — сказал Кевин. — Если «Центурион» покинет аэропорт, поменяется юрисдикция. А мы же не хотим дополнительных проблем.

— Как будем спать? — я сдалась.

— Посменно, — ответил Мартини. — Если вообще будем.

Прежде, чем я начала скулить, к нам присоединились Тим с Алисией. Он получил несколько неодобрительных взглядов за то, что привел ее, но не мне его винить — Алисия выглядела смертельно уставшей, да и знала многое из того, что здесь происходит.

— Пресса проглотила нашу историю? — многозначительно поинтересовался Кристофер.

Тим кивнул, наклдывая себе в тарелку лазанью.

— Все нормально. Алисия проделала большую работу и сказала именно то, что хотел Кевин.

— Я слишком устала, чтобы придумывать что-то, — слабо улыбнулась Алисия.

— Как мы отправим ее домой? — тихо поинтересовалась я у Кевина.

— Мы этого не сделаем, — ответил Кевин и улыбнулся, наблюдая за моим удивленным выражением. — Алисия предпочитает избегать репортеров, так что останется с нами ненадолго, пока мы не уйдем. Я ее провожу до дома.

Алисия нас услышала.

— Может быть, послезавтра, агент Льюис? — Алисия нас услышала. — У меня утреннее дежурство, я не могу оставить работу.

Такое впечатление, что она решила немного потусоваться с нами, конкретно с Тимом, до тех пор, пока может.

— Само собой, — Кевин поднялся, потянулся. — Мне нужно кое-что проверить. Если решите размяться, не покидайте терминал и убедитесь, что остальные знают, где вас искать.

Он вышел из комнаты. Несколько центаврийцев тоже отправились недалеко, похоже, спать. Могли себе позволить, пока вокруг безопасно.

— У нас появилось время, которое можно как-то убить, — Мартини погладил мой затылок.

— Да, — Райдер понимающе усмехнулся. — Не против побродить вокруг, посмотреть на сувенирные киоски? Уверен, некоторые еще даже открыты.

— Прекрасная идея, — сказал Мартини. — На некоторое время мы исчезнем.

— Наслаждайтесь, — подмигнул мне Райдер, — Позову, когда мы будем готовы, если не вернетесь к той поре.

Мы взяли сумки. По крайней мере, не так очевидно, куда мы отправляемся. Хотелось бы надеяться.

— Куда пойдем?

— Без разницы. Просто подальше отсюда, — Мартини взял меня за руку. — Ты знаешь это место лучше меня.

И то правда. Но мне здесь никогда не была нужна отдельная комната.

— Если остановить лифт между этажами, он пошлет аварийный сигнал.

— Черт.

— Можем проникнуть обратно в Научный Центр.

— Нет, я не хочу попасться на глаза Ричарду. Или чтобы Глэди с снова нас прервала.

— Она это нарочно делает?

— Иногда. Не всегда. Она не видит нас и не слышит, пока не заговорит через «ком».

Слава Богу. Мы шли вдоль палаток с продуктами и сувенирами. О том, чтобы остаться наедине друг с другом, оставалось только мечтать. Тем не менее, нашли дверцу между последним магазином и стоянкой. Она привела нас куда-то с табличкой «Техническое обслуживание». Очень кстати: шум со стоянки заглушит любые подозрительные звуки.

Мы с Мартини прошли вдоль стоянки к этой двери, он залез во внутренний карман пиджака и вытащил оттуда тонкую коробочку. Когда он открыл ее, я угадала набор отмычек.

— Ты умеешь вскрывать замки?

Почему я не умею вскрывать замки?

— Да, — он искоса посмотрел на меня. — Я тебя научу, когда научишься летать.

— Обещаешь?

— Естественно. Подожди здесь. Нужно отключить камеру, открыть дверь, чтобы тебя пустить и снова включить камеру так, чтобы сюда не заглядывали любознательные типы.

— Проверь звукоизоляцию.

Он усмехнулся, оставил свою мне сумку и исчез. Я стала считать и прислушиваться. Он вернулся через восемь секунд, подхватил меня и сумки и со свистом перенес меня в комнатушку. Пока я сражалась с взбунтовавшимся желудком, он снова исчез и вернулся через три секунды, закрыв внешнюю дверь.

— Тебя не заметили?

Когда он вернулся, я позволила себе оглядеться. Мы оказались в большой служебной каморке с кучей туалетной бумаги, бумажных полотенец, моющих средств и прочими подобными предметами, заполнившими все вокруг.

— Нет, — фыркнул Мартини, — я проверил. — Гиперскорость замечательная штука. — И я сильно кричал. Слышала что-нибудь?

— Ни одного звука.

— Хорошо.

Мартини закрыл дверь каморки, поставил наши сумки, подперев ручку двери. Потом повернулся с очень сексуальной улыбкой, расстегнул куртку. Его взгляд пылал. Уже просто глядя на него, мое дыхание участилось.

— Иди ко мне, малышка.

Мартини притянул меня к себе, обнял. Одна рука прошла по волосам, другая заскользила по спине. Он поцеловал меня, сильно, почти хищно. Я не смогла устоять. Он прислонился спиной к небольшому свободному от всего участку стены и просунул одну ногу между моих ног. Я обосновалась на его бедре.

— Ты была плохой девочкой, — сказал он, приблизил лицо к моему и провел языком по шее. Я попыталась сопротивляться, но шея — одна из моих главных эрогенных зон и он знал об этом. — Жаждешь других мужчин.

— Нет, — задыхаясь, ответила я. — Не было никого.

Ложь, конечно же, но это было частью удовольствия.

Он взял мои волосы в кулак и отвел голову назад, как я это проделала с Томпсоном, но осторожно.

— Врунишка, — провел зубами по горлу, как будто собирался разорвать его. Мое дыханье стало учащенным и прерывистым, ладони впились в его грудь, а ноги обвили его бедра.

Он расстегнул мою куртку. Под ней топ-блузка. Ладонь скользнула под топ, добралась до груди, губы переместились от горла туда же. И при этом он продолжал держать мою голову запрокинутой вверх.

Мартини губами, языком и зубами раздразнил одну грудь, потом перебрался к другой. Он единственный человек, что доводит меня до оргазма еще на второй фазе, а ведь впереди еще много чего. Я лишь порадовалась, что он проверил звукоизоляцию каморки, потому что я завыла.

Он отпустил мою голову и я распахнула рубашку на груди. Вид его невероятных грудных мышц, пульсирующего торса и железного пресса, покрытое волосами в нужном количестве сделали со мной то, что делали всегда. Я рванула к его груди — мне необходимо прикоснуться к ней губами, ко всей сразу.

Он низко зарычал, гранича с мурлыканьем.

— Хорошая девочка, но пока что не настолько хорошая.

Он провел ладонью по моим волосам, управляя моей головой. Другая рука поочередно поглаживала шею и грудь.

Мои руки скользнули вниз по его телу к брюкам. Не спеша я расстегнула ширинку. Пока мой язык лизал впадинку на его груди, ладони нашли то, что искали — самый лучшую конечность во всем мире. Твердая, как сталь, но чувствовала я бархатную кожу. Провела ладонью, и мое тело задрожало от желания.

Он отстранил мою голову от своей груди. Глаза полуприкрыты. Он покачал головой и сказал с тихой усмешкой:

— Плохие девочки не получают желаемое сразу же.

Он завел мои руки за мою спину и, удерживая их одной ладонью, другой начал играть с моей грудью.

Я застонала.

— Я… хорошая.

Ладонь скользнула по моему телу, скользнула под юбку, пальцы начали гладить бедра.

— Джефф… пожалуйста.

— Пожалуйста что? — его улыбка стала шире, но осталась такой же хищной. Пальцы скользнули под нижнее белье. Я не могла говорить, почти перестала дышать. Я могла только выть, мои глаза закатились, когда он, подразнивая, гладил меня. Его пальцы двигались так быстро и умело, что оргазм наступил быстро и сурово.