– А он что?

Бетти пожала плечами.

– Говорит, не волнуйся, все будет в порядке. Мол, это не твоя забота, тебе нужно лишь дать согласие.

Похоже, сказанное произвело на Джини большое впечатление, потому что она вновь замолчала, о чем-то думая. Прошло не меньше минуты, прежде чем с ее губ слетело:

– Гм… обожаю таких парней!

– Каких? – с любопытством спросила Бетти.

– Которые берут решение проблем на себя. Такими и должны быть настоящие мужчины. – Покосившись на Бетти, Джини добавила: – Эх, жаль, что на этот раз ты опередила меня, а то бы…

– Почему опередила?

Уголки губ Джини приподнялись в ироничной улыбке.

– Ой, ну не притворяйся! Терпеть этого не могу. Подцепила парня и делаешь вид, будто ничего не понимаешь.

Бетти слегка порозовела от смущения.

– Никого я не…

– Ну да. А в ресторан кого пригласили? Тебя? Или кого-то другого?

– Меня, но…

– Конечно, – поджав губы, кивнула Джини. – Но ты ничего для этого не делала.

Бетти улыбнулась.

– Так и есть, ничего. У меня ведь низкая самооценка, не забыла? Ты сама минуту назад поставила мне подобный диагноз.

– Помню. – Джини с каким-то новым интересом взглянула на Бетти. – А еще я сказала, что в тихом омуте черти водятся.

– Я же не возражаю, – сказала Бетти. В ее глазах плясали лукавые искорки. – Я со всем согласна.

– М-да… – задумчиво протянула Джини. – Кажется, я тебя недооценила. – Затем она энергично кивнула. – Молодец! Такой ты мне нравишься значительно больше. – После этого Джини бросила взгляд на настенные часы. – Ну вот, ты подкрепилась, а сейчас нам действительно пора подготовиться к приему первых лыжников.

Бетти поднялась из-за стола.

– Верно, самое время. Спасибо за пирог, было очень вкусно, хотя я так и не поняла, какая была начинка.

– Ревень, – сказала Джини. – И немного яблок, если не ошибаюсь. Можно уточнить у Макса. Кстати, на днях он собирается печь пирог с рыбой. Пробовала когда-нибудь?

Бетти покачала головой.

– Даже не слышала о таком. Пирог с рыбой? Что-то новенькое. По крайней мере, для меня.

– Так и быть, если получится, принесу тебе кусочек.

– Что ты, вовсе незачем. Ведь Макс оставляет лакомства для тебя, а ты…

– Ошибаешься, – возразила Джини. – Макс и к тебе неплохо относится. Сегодня спрашивал, почему ты так редко заходишь на кухню. – Она шутливо пригрозила Бетти пальцем. – Ох, вижу, скоро ты составишь мне конкуренцию!

Бетти рассмеялась.

– На этот счет не беспокойся. Ты вне всякой конкуренции!

К ее удивлению, Джини промолчала, не ответила, по своему обыкновению острым словцом. В первую минуту Бетти не поняла, в чем дело, и лишь потом сообразила: несмотря на весь свой ум, Джини так же падка на лесть, как и многие другие. Ей приятны комплименты.

Впрочем, кому они не приятны? – философски рассуждала Бетти, нарезая ветчину для сандвичей, которые они с Джини в тот момент готовили к прибытию с лыжной трассы туристов. Пожалуй, не найдется человека, который бы устоял перед комплиментами. Я тоже не исключение. И поэтому должна быть снисходительной.

В эту минуту к ней вновь вернулось ощущение, которое она испытала, когда Тим на прощание нежно провел пальцами по ее щеке.

Как ни странно, ласк, подобных этой, пусть совсем невинной, Бетти до нынешнего дня от мужчин не видала. С другой стороны, в ее жизни был всего один мужчина, поэтому спешить с обобщениями пока не стоило.

Прошло не так уж много времени, и сандвичи были готовы и разложены на четыре подноса по разновидностям: с ветчиной, с сыром, с лососиной, а также с печенью и яйцом. Кроме того, на плите томился большой кофейник с кофе, рядом кипел пузатый чайник, и отдельно, распространяя аромат гвоздики, кардамона и прочих пряностей, разместился стеклянный кувшин с только что сваренным глинтвейном.

– Вовремя мы успели, – сказала Джини, глядя в окно на спускающийся к станции по канату вагончик фуникулера. – Сейчас к нам пожалуют гости…

Спустя несколько минут на ступеньках крыльца раздались шаги, затем в холле зазвучали бодрые молодые голоса, застучали устанавливаемые в специальные деревянные отсеки лыжи, а затем сопровождаемая инструктором в зал гурьбой ввалилась первая группа только что спустившихся с лыжной трассы туристов. Многие сразу бросились к камину, в котором горели, уютно потрескивая, дрова, другие с ходу попросили попить чего-нибудь горячего. Инструктор направился обратно на станцию канатной дороги встречать следующую группу своих подопечных, а Бетти и Джини принялись угощать гостей…

Ночью, лежа в постели в своей комнатке на втором этаже давно опустевшей туристической базы, Бетти детально вспоминала прошедший день.

Он казался ей необычным. Правда, внешне все выглядело как всегда, но лишь до того мгновения, пока она не упала, поскользнувшись на утоптанной снежной тропинке и пока не появился некто, пожелавший ей помочь.

Тим Пирсон…

Во мраке спальни Бетти чудился его взгляд. Его темно-карие глаза стояли перед ее внутренним взором. От них некуда было деться.

Впрочем, Бетти не очень-то и горевала по данному поводу. Ей приятно было вспоминать Тима. Их знакомство по всем меркам было мимолетным, потому что состоялось не далее как нынче днем, однако мысли о нем согревали душу теплом, чего Бетти давно не испытывала, если вести речь о мужчинах.

Вообще-то к мужчинам она относилась неплохо. Исключение составлял лишь один из них – Зак Фрейзер. Но на то были причины, с точки зрения Бетти, веские. Да и всякая другая девушка, окажись она на месте Бетти, наверняка рассуждала бы точно так же. Потому что девушкам не нравится, когда ими манипулируют. А также когда считают, что их интеллект сравним с куриным.

Как правило, девушки безжалостно расстаются с подобными приятелями. И Бетти тоже не раздумывая оставила бы Зака, если бы не была в него влюблена.

Вернее, тогда ей казалось, что чувства, которые она питает к Заку, – это любовь. К счастью, в какой-то момент ее сознание прояснилось, причем настолько, чтобы у нее даже сомнений не осталось в природе испытываемых к Заку эмоций.

И тогда она ушла.

Правда, вполне допустимо, что этого никогда не случилось бы, не стань Бетти невзначай свидетелем одного весьма любопытного разговора. Если бы не тот случай, она и дальше продолжала бы боготворить своего возлюбленного – все того же Зака Фрейзера, потому что других мужчин в ее жизни не было. Да и не нуждалась она в них. Почему? Во-первых, тогда их для нее словно не существовало, а во-вторых, она собиралась выйти замуж. Да-да, за Зака Фрейзера, за кого же еще?! В ту пору он один владел ее мыслями, душой и телом.

Последним – особенно. Бетти казалось, что без физического общения с Заком она пропадет. Усохнет, как растение без живительной влаги. Потому что Зак… О, он один способен был увлекать Бетти в мир таких острых чувственных удовольствий, о которых до некоторых пор она лишь читала в любовных романах!

Достаточно сказать, что Зак был у Бетти первым мужчиной.

Она полагала, что и последним, так как собиралась стать его женой, а изменять ему с другими у нее даже в мыслях не было. Однако судьба распорядилась иначе. Бетти сама ушла от Зака. Что называется, бросила, даже не поговорив, не поведав ему о мотивах своего поступка, не простившись, наконец.

Не простив.

Потому что такое не прощается.

Даже сейчас, лежа в постели в небольшой комнатке на втором этаже туристической базы, Бетти чувствовала, что пока не готова его простить, забыть и, как говорится, отпустить с миром. А ведь прошло уже больше года.

Неужели это останется на всю жизнь? – спрашивала себя Бетти, скользя взглядом по темным балкам, выделяющимся на фоне беленого потолка спальни даже во мраке ночи. На долгие годы повиснет надо мной давящей черной тучей, отбрасывая тень на все мои занятия, мысли, знакомства? На отношения с другим мужчиной?