Источник: IMF IFS.

Рис. 11. Дефицит торгового баланса стран Восточной Балтики, 2003 г.

В торговом балансе России с соседями в Восточной Европе энергоносители доминируют, но, как видно по рис. 11, торговый дефицит стран Прибалтики носит структурный характер, доля российского экспорта в нем велика, но не исключительна. Понятно, что при нынешних ценах на энергоносители на мировом рынке энергетический компонент внешней торговли для стран региона был бы в большой степени негативным при любом источнике энергии. Перспектива выравнивания торгового баланса лежит в сфере услуг, в частности туризма, поскольку российский семейный турист в целом оставляет в местах отдыха на Балтийском побережье намного больше средств, чем обычный турист из Европы. С другой стороны, можно предвидеть конкуренцию в другом сегменте – «интеллигентного туризма»: Санкт-Петербург и другие города России конкурентоспособны в сфере истории и культуры, но не пляжей. Дополнительным фактором выравнивания торгового баланса с Россией мог бы стать приток частного российского капитала в экономику Балтийских стран.

Все рассматриваемые страны находятся в фазе сокращения своего населения, к России, Латвии и Эстонии это относится в большей степени, как показывает таблица 8. За последние 8 лет население выросло только в Калининградской области при заметном сокращении населения Псковской области. Перспективы демографического состояния рассматриваемых стран и регионов РФ в долгосрочном плане сходны. В Эстонии ожидается сокращение населения с 1367 тысяч до 1089 тысяч между 2000 и 2020 годами при росте числа жителей старше 60 лет до 26,5 % и снижении доли лиц до 24 лет с 28 до 19,1 % [2, стр. 150]. Прогнозы ЕС указывают на сокращение населения и рабочей силы в странах Прибалтийского региона до 2020 года с превышением эмиграции над иммиграцией, но после этого предполагается поворот в миграционных процессах. Схожая ситуация ожидается в других странах и некоторых регионах РФ. В целом экономический рост будет определяться ростом производительности труда и наличием рабочей силы, структурными сдвигами в экономике региона в целом.

В то же время важно отметить серьезное сокращение экономически активного населения и занятости в Литве, так что сокращение безработицы в ней можно частично приписать явной и скрытой (отражающейся в показателях активности) экономической эмиграции. Отметим, что высокая и растущая безработица в Польше, имеющей сходный уровень развития, блокирует характерную для других новых членов ЕС возможность занятости «через границу» (при всех ограничениях). Рост занятости в России и в СЗФО привел к значительному снижению безработицы.

*Тыс. чел., сальдо 1996–2004 гг.

Источник: Евростат, ФСГС.

Эмиграция служит важным фактором снижения безработицы в Польше и Литве. Критическим порогом миграции (в обе стороны) является, предположительно, разница в уровнях ВВП на душу населения между страной эмиграции и иммиграции примерно в 5 тысяч евро. На рынках Западной Европы прямая конкуренция между российской эмиграцией и прибалтийской пока весьма ограничена, поскольку из России уезжает в значительной мере интеллигенция, которая адаптируется как средний класс. На эти рынки и рынки труда в более развитых странах Центральной Европы (Чехия и Венгрия) уже сейчас чувствуется давление рабочей силы из Белоруссии и Украины.

Специфика миграции рабочей силы в России и в Прибалтике существенно отличается: из России уезжают ученые, а приезжают туда рабочие (в основном из бывшего СССР), то есть это классический оборот трудовых ресурсов относительно развитой страны, играющей роль «плавильного котла», но недостаточно состоятельной, чтобы самостоятельно использовать свой человеческий капитал. Brain drain из Прибалтики также наблюдается, захватывая те профессии (в том числе средней квалификации), спрос на которые более высок в Западной Европе при намного более высоком уровне оплаты (медицинские сестры, специалисты по информационным технологиям и проч.), чем в Восточной Европе.

Эмиграция из Литвы и Польши достигла значительных величин, причем она будет возрастать по мере интеграции, ослабляя давление на рынок труда этих стран. Естественно, чем выше средний уровень заработной платы в стране и выше безработица, тем сложнее туда эмигрировать (нужна ниша на рынках труда развитых стран), но тем легче внедряются там гастарбайтеры с юга и востока на наиболее низкие звенья социальной лестницы, как мы это наблюдали в Западной Европе в предыдущие десятилетия (см. таблицу 9).

Новая ситуация в Центральной и Восточной Европе весьма динамична и окажет огромное влияние как на экономические, так и на миграционные процессы. Меньшую роль эмиграция пока играет в Латвии, в частности потому, что действуют специальные меры для закрепления населения в сельской местности за счет перераспределения ресурсов бюджета.

Маловероятен отток рабочей силы из Прибалтики в прилегающие регионы. На низкооплачиваемые рабочие места в Восточной Европе уже устремились потоки из Белоруссии и Украины. Отток дальше на Запад в более развитые страны постепенно приведет к давлению в сторону повышения уровня заработной платы в Прибалтике. Значительная часть рабочей силы Украины, Молдавии и Белоруссии занята в России, обладает примерно той же универсальной (постсоветской) квалификацией и высокой степенью адаптации, но согласна работать за меньшую оплату в ЕС, чем выходцы из России. Так что уже сейчас идет значительная конкуренция за рабочую силу между несколькими самостоятельными центрами притяжения занятости: Западная Европа, Центральная Европа, быстроразвивающиеся российские регионы. Влияние такой конкуренции на ситуацию в регионе сейчас трудно оценить, поскольку только начинается воздействие вступления 10 новых членов в ЕС на различные сегменты рынка труда. В среднесрочном плане можно ожидать резких изменений на рынке рабочей силы ЕС с возможным вступлением туда Турции. Могут появиться преференции для Украины, что немедленно скажется на облегчении проникновения в ЕС ее рабочей силы. В долгосрочном плане рабочая сила из Белоруссии и Украины представляет собой важный резерв поддержки экономического роста Восточной Европы, и можно предположить даже растущую конкуренцию за нее. Разумеется, она будет представлять определенную проблему для уже имеющейся, но более дорогой рабочей силы с той же квалификацией.

Источник: Евростат, ФСГС.

Безработица в Прибалтике могла бы быть значительно выше, но демографические и миграционные процессы эту проблему облегчают. Пока трудно сказать, насколько приток иностранного капитала, особенно заметный в Эстонии, может закрепить квалифицированные кадры в регионе. Если экономический рост будет идти в большей степени в направлении сервисной (туристической) экономики, отток квалифицированных кадров на запад Европы может вызвать компенсирующий приток квалифицированной рабочей силы.

Нами специально не изучался вопрос о занятости и экономической роли «русскоязычной» рабочей силы в Эстонии и Латвии, и мы не обладаем достаточным объемом статистической информации по данной проблеме. Однако можно говорить о высокой безработице на северо-востоке Эстонии (вдвое выше средней по стране). Оставляя в стороне политические и моральные аспекты этой проблемы, отметим, что русскоязычные жители Прибалтики исторически заняты в промышленности и на транспорте, а также не имеют доступа к государственной службе и многим другим занятиям. Они сконцентрированы в больших городах, где обычно в полтора раза выше удельная производительность труда (рассчитанная по ВВП на душу), или в два-три раза по сравнению с сельской местностью.