Помимо выборов сельских старост, практически в каждом населенном пункте проводились всеобщие сходки, на которых старостой с учетом мнения населения решался широкий круг вопросов внутренней жизни населенного пункта от борьбы с партизанами до административных и хозяйственных. Так, 15 декабря 1942 года на сходке общества Апаж Шаровского волостного управления Севского уезда присутствовало 36 человек, обсуждались следующие вопросы:

О вылавливании партизан;

О кражах и хулиганстве;

О распределении урожая;

О заготовках;

О проходящих людях[83].

Высшая власть на территории округа была сосредоточена в руках обер-бургомистра Б.В. Каминского. Он возглавлял окружное самоуправление и одновременно являлся командиром бригады народной милиции. Обер-бургомистр, резиденция которого находилась в бывшем дворце великого князя Михаила Александровича Романова, правил округом как полновластный монарх, сосредоточив всю власть в своих руках.

Позже центральная газета округа «Голос народа» дала Каминскому следующую характеристику:

Аппарат окружного самоуправления включал в себя 19 отделов: промышленный, земельный, финансовый, заготовительный, торговый, коммунального хозяйства, дорожно-транспортный, труда, военный, административный, агитации и пропаганды, просвещения, здравоохранения, соцобеспечения, плановый, связи, центрального учета, юридический, государственного контроля[85]. Подведомственные им отделы имелись в районных управлениях, при которых находились соответствующие инспектора (по промышленности, финансам и т. д.). Огромный административный аппарат Локотского самоуправления, хотя и повторял в себе многие черты советских исполкомов, был фактически создан заново, в то время как районные управления создавались на базе советских учреждений, почти без смены их кадрового состава.

Управление округом осуществлялось посредством издания приказов по Локотскому окружному самоуправлению, касавшихся абсолютно всех сфер жизни и самых разных вопросов — от организации новых воинских частей и привлечения к суду нерадивых чиновников до выделения из волостных фондов муки для изготовления печенья в подарок детям к Рождеству. Анализ этих приказов позволяет заключить, что ни о каком принципе разделения властей, необходимом для правового государства, на территории жившего по законам военного времени Локотского округа не могло быть и речи. Так, судебная власть не отличалась какой-либо независимостью, а выполняла скорее роль инструмента в руках законодательной власти, ибо со стороны Каминского были обычными факты вмешательства в деятельность судов, давления на них, отмены вынесенных приговоров с подменой их собственными решениями. Для наглядности приведем приказ Каминского № 135 от 17 ноября 1942 года «О борьбе с пьянством»:

«Несмотря на мой приказ, а также на приказ начальника окружной полиции г-на Иванина о недопустимости пьянства и изготовления самогона в округе, — приказ этот до сих пор выполняется недостаточно.

Рассматривая пьянство, самогонокурение и торговлю самогоном (особенно в управлениях и государственных учреждениях) как тягчайшее преступление, приказываю:

Все дела по пьянкам и самогонокурению рассматривать в трехдневный срок.

Лиц, виновных в изготовлении самогона, и лиц, употребляющих его при исполнении служебных обязанностей, судить по ст. 45 П.П. через военно-полевые суды, вплоть до расстрела виновных.

Приговоры, представленные мне Навлинским военно-полевым судом, по делу обвинения граждан Мосина Т.В. и Салтанова, совершивших на почве пьянства убийство и ранение и присужденных к 5 годам тюремного заключения, — отменить как слишком мягкое наказание, заменив его расстрелом.

Оба дела направить на доследование для привлечения к ответственности и других лиц, причастных к убийству и ранению.

Предупреждаю всех начальников полиции, старост сел и деревень, а также волостных старшин, что в случае обнаружения на селе самогонного аппарата и изготовления на селе вина, — виновные будут привлекаться к ответственности вместе с лицами, изготовившими самогон по ст. 45 П.П. т. е. к расстрелу.

Настоящий приказ поместить в газете. Все волостные старшины и районные бургомистры должны объявить этот приказ под расписку старостам сел и старшинам волостей.

Наблюдение за выполнением настоящего приказа возлагаю на начальника Окружного Юридического отдела г-на Тиминского и начальника Окружной полиции г-на Иванина, а также на начальников полиции районов и волостей»[86].

Судебная система Локотского округа имела многоступенчатую структуру. Низшей ступенью были мировые суды при волостных управах, которые разбирали мелкие дела, связанные с взаимной тяжбой, а также дела по обвинению в таких преступлениях, как самогоноварение или хулиганство. Аналогичные дела разбирались районными (уездными) судами. Кроме того, существовали районные мировые суды. Волостные мировые судьи вели процессы единолично, а мировые суды районов рассматривали дела в составе мирового судьи и двух судебных заседателей. Кандидатуры последних представлялись районными бургомистрами из числа не перегруженных основной работой сотрудников районных или волостных администраций. Судьи районных мировых судов представлялись окружным отделом юстиции, после чего кандидатуру каждого из них утверждал бургомистр соответствующего района[87]. Во главе судебной системы округа стоял окружной суд (председатель — Курятников, секретарь — Васильев), который являлся кассационной инстанцией по отношению к нижестоящим районным судам.

Судебные заседания проходили, как правило, открыто, а нормативную базу составляли приказы обер-бур-гомистра и инструкции окружного юридического отдела, возглавляемого Тиминским.

Анализ судебной хроники позволяет сделать вывод о том, что основным видом наказания, как за административные проступки, так и за уголовные преступления, был денежный штраф. Так, в августе 1942 года Севский уездный суд присудил оштрафовать на 500 рублей уборщицу хлебозавода М.А. Дежкину за систематическую кражу хлеба с целью перепродажи. На такую же сумму была оштрафована и А.С. Фетисова, нанесшая металлической цепью побои Н.Н. Лукановой. Заслуживает внимания то, что зачастую приговоры отличались значительной мягкостью. Так, 7 августа 1942 года перед Севским уездным судом предстал бывший староста деревни Семеновка Стрелецкой волости Севского уезда М.И. Андреев. Как сообщала судебная хроника, «суд установил, что Андреев недобросовестно относился к своим обязанностям, имел тайную связь с партизанами через посредство Осиповой С.В., сеял панику среди населения. Суд постановил: подвергнуть М.И. Андреева 3-х месячному лагерному отбыванию в г. Севске»[88]. Максимальный размер штрафа ограничивался 1000 рублями, а присуждавшиеся сроки исправительных работ — шестью месяцами.