Вы не слышали хлопанья крыльев

С ягод поднятого глухаря,

По таежной реке не бродили,

Когда в небе алела заря?

У костра вы один не спалн,

Не встречали в тундре пургу?..

Евгений Смирнов

Самое трудное — это начать рассказ… Ведь уже с первых строчек ты, мой читатель, должен увидеть наш край, услышать шум тайги и шепот ручьев, почувствовать запах белых звездочек — вахты, потрогать своими руками и шершавую кору сосен, и замшелые камни, и пропитанное черной нефтью бревно первой в нашей стране нефтяной скважины… При всем при этом в нашем крае северном как будто бы и нет ничего необычного — нет ни синего моря, ни высоких пальм, даже тигры у нас не водятся… И все же, и все же в нашем краю был построен первый в мире нефтеперегонный завод, была пробурена первая в России нефтяная скважина, работают первые и единственные в СССР нефтяные шахты. В нашем краю растет более 3000 различных растений и обитает свыше 8000 различных животных. В долинах таежных речек растут травы с листьями до полуметра в длину и почти столько же в ширину (чтобы засушить такой лист нужен журнал «Огонек» в развернутом виде). И есть такие маленькие растения, что 30 штук уместится на обычной тетрадной странице. На территории нашего края свободно разместятся: Англия, Бельгия, Голландия, Дания и Швейцария вместе взятые. В нашем краю реки вскрываются в конце апреля и в мае, и замерзают в октябре. Последний снег нередко выпадает 16 нюня, а первый—9 сентября. В августе уже спускаются на землю серебристые нити заморозков и играют в небе зеленые полосы северного сияния…

До революции в нашем крае имелся только один город — Усть-Сысольск. В нем не было никакой промышленности, и он служил местом ссылки политических заключенных. В этом городе прозвучали смелые слова коми поэта Ивана Куратова, направленные против царского самодержавия:

Коми дорогие,

Братья, земляки,

К нам придут другие.

Лучшие деньки…

Сейчас в нашем крае 6 городов и много рабочих поселков. В 1926 году в городе Сыктывкаре (бывшем Усть-Сысольске) появилось первое в краю промышленное предприятие — лесопильный завод, переведенный из Архангельска, а сейчас в одном только этом городе выросло около 100 предприятий, в том числе и такие крупные, как лесопильно-деревообрабатывающий комбинат, механический и судостроительноремонтный заводы, заводы сборного железобетона и крупнопанельного домостроения, строится целлюлозно-бумажный комбинат! В нашем краю добывают уголь и нефть, газ и асфальтит, золото и алмазы, медь и марганец, каменную соль, известняки, гипсы, глины, пески.

В нашем краю живет много веселых людей, любителей путешествий, которые любят бродить по тайге и по долгу службы, и просто в часы отдыха. И чего только они нс увидят, чего не встретят! И… и… Но хватит! Пора начать более подробный рассказ о нашем крае…

Недаром так часто поэты пишут стихи о ветре. Ветер — это серьезная сила. Ветер силен и в тайге, но там, где она начинается, — в тундре, он бывает просто неистов. Представьте себе, ребята, мороз 25°. Ух, как холодно, а тут еще ветер, да какой! 30 метров в секунду! Таким ветром однажды на повороте сдуло с рельс пассажирский поезд и, не опрокинув, мягко опустило вагоны в глубокий снег.

Такой ветер по самые трубы заваливает снегом одноэтажные дома. Он мигом превращает в сугроб остановившуюся автомашину. Кажется, что может ему противостоять? Все истребит он и разрушит! Но нет, сопротивляются и выстаивают против его мощи и люди, и животные, и растения.

Завалил снег улицы — двинулись в путь могучие бульдозеры и тракторы, а по железной дороге — снегоочистители. И вот уже пробиты тоннели к магазинам и столовым, к жилым домам и промышленным предприятиям.

Основным транспортом стал вездеход — на нем ездят и на работу, и в кино, и врач к больным тоже — на вездеходе «Скорой помощи».

А малыши в такие дни круглые сутки остаются в детских садиках и яслях, разговаривают с папами и мамами по телефону. И как ни бесится ветер, как ни крутит пурга, а ничего не может с людьми поделать! Стоит и растет заполярный город Воркута, все больше в нем становится шахт и домов, все больше добывается черного каменного угля, так нужного всей нашей стране. Людям помогают воевать с ветром и морозом наука и техника. А как выстаивают растения, как не гибнут животные?

Открыто противостоять ветру может только камень. Растения на совсем открытых местах гибнут. Ветер их и сушит, и гнет, ломает, и срезает, как бритвой, гоня потоки острых льдинок. Но растения не сдаются. Они используют каждую ямку, каждую рытвинку, прячутся за любое укрытие, образуют пышные густые подушки и выставляют навстречу ветру плотные сплетения веток. Где ничего не помогает — совсем распластываются по земле, на камнях, а то и вгрызаются в сам камень, как это делают, например, накипные лишайники. Их с камнем не разъединить никакими силами, пока цел камень — жив и лишайник. А другие растения на зиму отмирают. Остаются от них только плоды, семена, споры, корневища, клубни, луковицы. Летом в тундре тепло. И быстро, за несколько дней, становится она зеленой и цветущей. И вырастают в тундре грибы.

Деревья в тундре низкие, особенно в горах. Березки совсем карликовые— сантиметров по пять высотой, а грибы обычного роста. И вот идешь по такому «лесу» и смотришь: вон там и здесь стоят, голубчики, в своих коричневых шляпках. За час можно целую корзину набрать. Только странно их там называют «подберезовиками», скорее подходит название «надберезовики».

В тундре и лесотундре встречается много разных грибов. Кроме подберезовиков есть подосиновики, волнушки, моховики, мухоморы, дождевики и те, что привыкли мы называть поганками. Некоторые из этих поганок растут только на навозе травоядных животных и… ими же распространяются. Когда у этих грибов созревают споры, то они «выстреливаются» на 60–70 сантиметров, а иногда и на 2–5 метров. Споры липкие и, попав на траву, плотно к ней прилипают. Северные олени, поедая траву, поедают и споры гриба, которые при этом не только не гибнут, но наоборот — гораздо лучше развиваются, чем те, которые в желудок оленей не попали. Отдельные виды этих грибов вовсе не вырастут, если не пройдут через кишечник травоядных.

Гриб подберезовик вырастает в тундре зачастую выше карликовых ив и березок. Но гриб — гриб и есть. Постоял, покрасовался и сгнил.

Остались от него на будущее споры и грибница под землей — тонкие белые нити. А березы, ивы и другие кустарнички и травы тундры живут долго. Подсчитали ученые массу разных растений, и получилось, что чем дальше на север, тем больше распластывается растений над самой землей — не выше 5 сантиметров, и во все стороны стелются побеги. Побеги ветвятся, касаются земли, образуют свои добавочные корни, и возникает целая куртина.

Корни растений тундры тоже не совсем такие, как у других, более южных растений. Они толстые, мясистые и могут сжиматься и понемногу втягивать в почву основание стебля, что очень важно для растений Крайнего Севера. Даже у трав корни зачастую уходят глубоко — на 40–50 сантиметров — и там сильно разветвляются. Многие из них образуют еще и подземные побеги, которые потом дают начало новым растениям.

Ну кто не знает иву? «Ивушку зеленую, над рекой склоненную»? Зовут ее еще в разных местах ракитой, вербой, ветлой, лозой, лозняком, тальником. И везде ивы — или кустарники, или небольшие деревья. Везде, кроме тех мест, где начинается тайга, — кроме тундры и северных гор.