Мерещится недоброе.

Послушай,

Ты никого достойней не найдешь.

Платок!

Давай о Кассио сначала.

Платок!

Он трудности делил с тобой

И на слепой любви к тебе построил

Всю жизнь свою.

Платок!

Нет, так нельзя!

Прочь с глаз моих!

(Уходит.)

И это не ревнивец?

Таким его я вижу в первый раз.

В платке, наверно, правда что-то скрыто.

Я просто вне себя, что он пропал.

Живешь два года с мужем, не узнаешь.

Мужчина — брюхо, женщина — еда.

Он жрет тебя и жрет, и вдруг отрыжка.

Вот Кассио и Яго.

Входят Кассио и Яго .

Без нее

Не обойтись. Вот, легки на помине,

Немного понастойчивее с ней.

Что скажете мне, Кассио?

Все то же.

Пожалуйста, вступитесь, госпожа.

Мне не житье, пока я не оправдан

Единственным, кто мне дороже всех.

Ужасна неизвестность. Если грех мой

Так тяжек, что его не искупить

Ни прошлою, ни будущею службой,

Пускай мне скажут. Твердо это знать

Мне будет некоторым облегченьем.

Я волей-неволей примирюсь

И счастья поищу в другом призванье.

Мой благородный Кассио, увы!

На мавра потеряла я влиянье.

Мой муж с недавних пор не прежний муж.

Он изменился. Это превращенье

Так велико, что только внешний вид

Еще мне говорит, что он — Отелло.

Пусть ангел мой хранитель за меня

Так молится, как мужа я молила

За вас, но он лишь гневался в ответ.

Немного потерпите. Все, что можно,

Я сделаю, и больше чем могу.

Я думаю, что этого довольно.

Он сердится?

Он только что ушел

В каком-то непонятном раздраженье.

Он сердится? Я видел, как пред ним

Взлетело несколько солдат на воздух

И в десяти шагах от нас ядро

Ударило в его родного брата.

Но духа он и тут не потерял.

И если он не стал владеть собою,

То, видимо, на то причины есть.

Пойду поговорю с ним.

Сделай это.

Яго уходит.

Быть может, из Венеции письмо

Или на Кипре заговор открылся,

Но неприятности или дела

В нем облаком затмили ясность мысли.

Мы раздражаемся по пустякам,

Когда задеты чем-нибудь серьезным.

Бывает, палец заболит, и боль

Передается остальному телу.

Мужья не боги, требовать от них

Вниманья, как от женихов, нет смысла.

Брани меня, Эмилия, за то,

Что я его напрасно осуждала.

Я ошибалась. Он не виноват.

Дай бог, чтоб это были в самом деле

Заботы службы, а не ревность к вам.

Я повода ему не подавала.

Ревнивым в этом надобности нет.

Ревнуют не затем, что есть причина,

А только для того, чтоб ревновать.

Сама собой сыта и дышит ревность.

Да обойдет Отелло этот бич!

Помилуй бог!

Пойду его проведать.

Вы, Кассио, тут будьте под рукой.

Как раз, быть может, подвернется случай,

Я наконец его уговорю.

Покорнейше вам благодарен.

Дездемона и Эмилия уходят.

Входит Бьянка .

Здравствуй,

Дружище Кассио!

Какими ты

Судьбами, здесь красавица Бьянка?

Я собирался только что к тебе.

А я к тебе. Но слыханное ль дело?

Исчезнуть на семь дней и семь ночей!

Ушел и как сквозь землю провалился.

А шутка ли — сто шестьдесят часов!

Прости меня, Бьянка. Я был занят.

Живу не сладко. Чуть освобожусь,

Мы это наверстаем. Вот, Бьянка,

(давая ей платок Дездемоны)

Пожалуйста, такой же вышей мне.

Откуда это? Новая подруга?

Так вот ты с кем неделю пропадал?

Теперь мне все понятно, все понятно.

Брось тотчас к черту свой ревнивый бред.

Платок от женщины, уж ты решила?

Нет, Бьянка, нет.

Откуда ж он тогда?

Не знаю сам. Он у меня валялся.

Мне нравится узор. Сними его,

Пока платка обратно не спросили.

Ну, а теперь оставь меня.

Зачем?

Да я тут дожидаюсь генерала

И в женском обществе бы не хотел

Ему попасться.

Это что за новость?

Не думай, что тебя я не люблю.