— Что, что это было? — поторопил меня Нили.

— Иллюзия, — тяжело вздохнул я. — Не прояви я беспечность, то мог бы разобраться, что и как. А так со смертью тела иллюзия развеялась. Душа ушла в кинжал. А у меня на столе осталось лежать тело мертвого отца.

— Кто-то подменил бандита на него?

— Вот именно.

— Тогда ты точно не виновен! — заверил меня Нили.

— Не факт. Я мог остановить ритуал. Иллюзия не давала мне загнать душу сразу в клинок. А я усилил напор магии. Сил бухнул столько, что еще несколько дней прийти в себя не мог. Впрочем, мне тогда и других потрясений хватило.

— Эльз, ты неопытный маг. Первый раз вселял душу. Симптомов и реакций тела не знал, — продолжал «оправдывать» меня Нили.

— Магистрат видел результат — отец убит, и я виновник.

— Они же не дураки, должны понимать, что ты не загнал бы сам себя добровольно в тюрьму.

— Вообще-то мог все скрыть, — вздохнул я. — Никто не видел, как и каким образом отец попал на мой ритуал. Привели заключённого стражники, бандита все время держали путы. В какой момент и когда произошла замена, я не знаю. Зато мог спокойно сжечь тело и сделать вид, что вселил душу того, кого мне прислал магистрат. Посмертное проклятие было таким обширным, что охватило несколько кварталов. Кто виновник могли и не разобраться.

— Вот! Еще одно оправдание тебе. Был бы убийцей, то уничтожил бы следы преступления.

— Только если клинок возьмет опытный оружейник, он может побеседовать с душой. Обман все равно вскрылся бы. А жить всю жизнь, ожидая, что кто-то узнает об убийстве, я бы не смог.

— Клинок закопать, утопить, — сразу предложил варианты Нили. Я только рассмеялся и чмокнул парнишку в нос.

Я выбрал другой путь и поступил, как мне велела совесть.

Снова и снова я возвращался к истории Эльза. Выспрашивал детали и нюансы. Его судьбу рассмотреть пока не могу. Зато сам хочу удостовериться, что он невиновен.

— Нили, ты так интересуешься подробностями, что у Судьи работы не останется, — усмехался Эльз.

— Останется, не переживай, — буркнул я.

— Лучше о себе расскажи, — поцеловал меня в висок Эльз. — Радость моя, я хочу надеяться, что мы выйдем отсюда и свяжем свои жизни. Я бы от такого мужа не отказался. Отец умер, и больше никто в семье мне не сможет перечить в выборе супруга. У меня была идея купить маленький домик на побережье. Для мастерской места много не нужно, а семью я обеспечу. Наследство рода Элетерио нам не понадобится.

Вот тут я не сдержался и всхлипнул.

— Ты… ты не выйдешь отсюда? — еле выдавил из себя вопрос Эльз.

— Нет, я здесь навсегда. — В горле встал ком.

— Нили, я читал, что некоторые заключенные могут сами выбирать наказание, — прижал меня к себе Эльз. — А если я попробую уговорить Судью оставить и меня здесь в Замке…

Вот тут я оторопел и даже чуть отодвинулся, чтобы посмотреть на Эльза.

— Как это? — не поверил я.

— А что? Мне же все равно, где заниматься любимым делом. А здесь кормят-поят. Вдруг Судья разрешит души убиенных брать… — Эльз смолк и добавил: — Если только это будет не твоя душа. Умрешь ты, и я вместе с тобой. Хотя… мы своих судеб и не узнаем. До сих пор не понимаю, отчего нам позволяют встречаться?

И снова моих эмоций хватило только на сдавленный всхлип.

Нили продолжал тихо всхлипывать. А я его успокаивал. Собственно, больше успокаивал себя. Размечтался… Домик на побережье припомнил! На самом деле мне все равно, где быть с Нили. С ним и в Замке я остался бы до конца дней. Меня никто не любил в этой жизни. Я и сам раньше не испытывал подобных чувств. У меня же толком и родственников не было. Родитель с младенчества в пансион устроил. А там были воспитатели, что делали свою работу. Отчего-то друзьями-приятелями за все время проживания в пансионе я так и не обзавелся. Кто-то мне завидовал. Ходили слухи, что содержание у меня на порядок лучше, чем у остальных воспитанников. Дети завидовали, считая, что после пансиона меня богатенький отец точно устроит управляющим или кем-то подобным.

Еще завидовали моей внешности. Это потом я вытянулся и возмужал. А в раннем детстве был милым кудрявым малышом, больше похожим на девочку. Голубые глаза и белокурые локоны заставляли умиляться воспитателей и отчего-то вызывали зависть у детей.

Не скрою, что такая блондинистость — один из признаков высокого рода татов. Даже упоминать не нужно, кто родители. Окружающие, видя белокурую шевелюру, сразу смекали, что я отпрыск знатного рода.

Так что с раннего детства в приюте я был изгоем. И это при том, что само место предназначалось не для детей сирот, а отказников татов. Но до двенадцати лет, пока не обнаружились мои способности, я так и не был принят обществом приютских воспитанников.

А в школе магии, куда меня перевел отец, обнаружив редкий дар, я так стремился наверстать и преуспеть, что просто времени не было ни с кем заводить дружбу.

И вот впервые мне не просто интересен собеседник, я дышать, жить без него не могу.

Только просыпаюсь, и мысли сразу о Нили. Как он там? Чем занимается? Не обидел ли его Судья? Отчего-то мой возлюбленный во многом был скрытен. Я как-то спросил его, какие сны насылает ему Замок — Нили промолчал.

Больше всего меня волновало то, что Нили не верил в благополучное решение своего дела. Неужели его вина такова, что нет прощения и оправдания он не получит?

Нили так часто и много выспрашивал меня о моем преступлении, что я решил тоже уточнить. Мой любимый мальчик эту тему старался обходить стороной, но я был настойчивым.

— Ты уверен, что Судья тебя не оправдает? — допытывался я.

Нили молчал, теребил мою рубашку и никак не хотел делиться сокровенным.

— Почему, почему ты не хочешь сказать мне? Даже если на твой взгляд вина столь ужасна, я постараюсь понять и принять.

— Эльз, я и есть Судья, — шмыгнул носом мой любимый и уткнулся мне в плечо.

Вначале я не понял, вернее, не поверил. Как Судья?! Не может быть!

Такой молодой, такой неопытный. Пусть он выглядит старше. Но Нили сам говорил, что ему только семнадцать лет! Не мог король выбрать такого Судью. А потом в голове сложились различные фрагменты. То, что говорил Нили, сами наши свидания. И поверил — он Судья.

Действительно, с чего бы элементаль замка разрешил видеться заключенным? Это противоречит его основной функции. Зато Судья может беспрепятственно появляться перед заключенными. Только у меня в голове образовалось множество вопросов.

— Как же тебя назначили Судьей? — еле пробормотал я и деликатно добавил: — Мне кажется, что ты слишком молод.

— Молод — это еще полбеды. Помимо этого, я из другого мира, — поведал Нили. А потом рассказал историю своего попадания в это тело.

— Все равно. Даже для настоящего Нили Гарсия недостаточно опыта, чтобы вступить в должность Судьи, — размышлял я вслух.

— Эльз, я ваших законов не знаю, — отозвался Нили. — Но очень рад, что ты не виновен. Когда закончу дело об отравительнице, то сразу приступлю к твоему. Уверен, что смогу тебя оправдать.

— Нили, — приподнял я голову любимого за подбородок, — ты чего надумал?

— Отпустить тебя.

— Да? И как я буду жить дальше?

— Как раньше, — еле слышно прошептал Нили.

— Раньше не было тебя. Если оправдаешь, то останусь здесь жить, — категорично заявил я.

— Я не могу покинуть Замок еще очень долгое время.

— И что? — не понял я сути проблемы. — Мы будем здесь вместе.

— Эльз, я буду смотреть твою судьбу, — снова напомнил Нили. — Если… Если… в общем, ты не волнуйся. Можно тебе и пожизненное заключение в замке назначить.

— Ты не уверен, что я не убийца.

— Все не так. Я хотел сказать…

Похоже, мой «судья» сам запутался.

— Нили, я в любом случае останусь с тобой, — успокоил своего любимого. — Если тебе важно, то, конечно, посмотри мое дело в ближайшем будущем. Только я заверяю, что останусь жить в Замке.