Я снял туфли и поставил их сушиться на горячем капоте, развесил на дверце пиджак. Как я покажусь в таком виде на радиостанции? Явлюсь, словно матрос на корабль после бурной ночи. И кому и что объяснишь? Я не рассказывал сотрудникам, что вожу желтый кэб… И сколько еще предстоит мне мучаться в этом проклятом такси?! Полгода? Год?.. Я сидел на бровке тротуара, как это принято у таксистов: улица – наша гостиная, наш дом; никто из прохожих не обращал на меня внимания…

Сверкающий, как новенький цент, желтый «форд», кативший по Парк-авеню, сбросил скорость и вильнул в мою сторону. Таксист лет тридцати пяти, похожий на штангиста, так и дышавший отменным настроением, подошел ко мне:

– Эй, чего ты тут расселся?

Я молча указал на сплющенный скат.

– Ждешь, пока приедут из гаража?

Видать, этот парень был не первый год замужем. Только что-то уж очень наглаженный, набриолиненный. Из хозяев. Эдакий кэбби-аристократ.

– Ха! Да ты весь мокрый?!

Я рассказал, что случилось, и «аристократ» стал смеяться.

– Иди ты!.. – послал я его, но он не ответил грубостью на грубость:

– Не обижайся. Ты легко отделался, могло быть гораздо хуже… Ты думаешь, им нужны были твои мокрые сигареты? Твои квитанции?

– Для чего же они их тащили?

– Они хотели, чтоб ты погнался за одним из пацанов.

– Зачем? – спросил я, хотя, кажется, уже и сам смутно догадывался.

– Им нужно было, чтоб ты – вышел из кэба. Они бросили камень в машину, когда поняли, что тебя оттуда все равно не выманить. Если бы это удалось, ты получил бы камнем по голове, а им достались бы деньги покрупнее…

– Среди бела дня?

– Ты дурак? Это же Гарлем. Понимаешь: Гарлем! Как ты туда попал?

Этот трепач раздражал меня:

– А ты туда не попадешь?

– Никогда! Запомни: черного пассажира не должно быть в твоем кэбе, иначе ты плохо кончишь…

Заглянул в кабину:

– Работаешь пару месяцев?

– И откуда ты все знаешь?

– Я посмотрел на твои права…

Мой таксистский номер 320718 открыл ему, что я – новичок в желтом кэбе. Веселый нахал не постеснялся взять зачем-то и мою путевку:

– Э, да ты совсем не умеешь работать!

Как это – «не умею»? Да я уже знаю по крайней мере три дороги в «Кеннеди»! Да я позавчера выполнил гаражную норму. Да я могу хоть сейчас прямо на асфальте нарисовать схему магистралей Центрального парка и не сделаю ни единой ошибки! И это все не считается?..

– Ни одного из твоих сегодняшних пассажиров, – вещал между тем набриолиненный кэбби, – нельзя было брать.

– А что же, по-твоему, я должен был делать?

– Взять других!

Подобного бахвала мне еще не доводилось встречать:

– Первого пассажира, – отчитывал он меня, – ты подобрал на углу Второй авеню и Пятьдесят восьмой улицы. Значит, ты только съехал с моста Квинсборо и даже не посмотрел, что делается у отелей «Ридженси» и «Пьер». Ты был в двух шагах от «Плазы». Сегодня же пятница, день аэропортов, все разъезжаются. А ты повез клиента на Шестую авеню за 1.55. Это же глупо. Дальше: ты не доехал два квартала до «Хилтона» – опять глупость. Ты мог получить «Кеннеди», а поехал в Вайтстоун. В Вайтстоуне тебе делать нечего. Зачем ты туда поехал?

– Женщина села в машину…

– А почему ты ее впустил? Ты ездишь с незакрытыми дверцами?

По «Правилам» дверцы пассажирского салона всегда должны быть открыты, но кэбби-аристократ придерживался противоположного мнения по этому поводу:

– Все четыре дверцы твоего кэба должны быть постоянно закрыты на замки!

Минимум наполовину он был прав. Если бы хоть передние дверцы в чекере были защелкнуты, черные пацаны не забрались бы на переднее сиденье, и мне было бы легче выбраться из передряги…

– А для чего во Флашинге ты подобрал черного?

– Он был белый.

– Все равно, ты не должен ехать в «джунгли».

– Это был инвалид!

– Не твое дело. Инвалид может с полным комфортом поехать в Гарлем в «цыганском» кэбе. Если тебе так уж хотелось быть хорошим, надо было подъехать с закрытыми дверцами и спросить: «Куда вам, сэр, ехать?».

– Спрашивать запрещено, – напомнил я прописную истину этому всезнайке, но он отшвырнул и этот мой аргумент, словно пустую банку из-под пива.

– Заруби себе на носу: чем больше ты будешь бояться Правил, полицейских, пассажиров, тем меньше ты будешь зарабатывать денег. Кэбби должен думать только об одном: как сделать деньги. Сто долларов. Каждый день.

Он наступил на больную мозоль, я признался, что ни разу еще не дотянул и до семидесяти. Нелегко признаваться в подобных вещах, и нечаянный мой учитель, наверное, понял это. С неожиданным для меня сочувствием он сказал:

– Утром деньги даются трудно. Почему ты выезжаешь в утреннюю смену?

О преимуществах вечерней смены я и сам давно догадывался, наблюдая изо дня в день, что наплыв пассажиров возникает через два-три часа после полудня, именно тогда, когда мне пора возвращаться в гараж. Но ведь я жил в Бруклине, а гараж находился в Квинсе. Как же я мог перейти на вечернюю смену?

– Тебе часто приходится ездить в метро в три часа ночи? – спросил я.

– Я вообще не езжу в метро, – ответил таксист.

– Вот видишь!

Ничему, пожалуй, не научился я в такси так здорово, как искусству объяснять свои неудачи. Это у меня получалось до того убедительно, что и жена, и сын всегда со мной соглашались… Однако этот вредный кэбби, от которого я за десять минут услышал больше неприятных вещей, чем за все предыдущие три месяца, рассуждал как-то совсем по-другому. Его логика не входила в лабиринт моих обстоятельств, она – прорубала выход в самом неожиданном месте.

– Тебе вообще незачем работать на гараж…

– А на кого мне работать?

– Возьми кэб в аренду.

Есть о подобных умниках меткая пословица: «Чужую беду – руками разведу».

– Как же я могу арендовать кэб и платить хозяину шестьдесят гарантированных долларов в день, да еще покупать бензин, если я зарабатываю – меньше? Это в гараже, сколько ни привез – все годится. Зачем же даже советовать такое?!

– Не шуми! – осадил меня кэбби. – Это тебе только кажется, что в гараже ты не платишь за бензин. На самом деле с тебя за все, за все удерживают. Если я включаю счетчик, я получаю 65 центов, а ты – 40. Квотер с каждой посадки у тебя забирает профсоюз. И за эту дурацкую техпомощь, которую ты уже час ждешь вместо того, чтобы за пять минут поменять колесо, ты тоже платишь. А зарплата бухгалтеру, который отнимает у тебя твой заработок, за чей идет счет? Аренда кэба действительно стоит дорого, и тебе придется больше «вламывать», но ты же сможешь начинать и кончать свой день в самые выгодные для себя часы. Налогов платить ты не будешь, отчислений на пенсию – не будет, в отпуск ты не пойдешь – вот как собирают деньги на первый взнос.

– Какой еще «взнос»?

– За медальон!

– Но я не собираюсь покупать медальон. Я пошел в такси всего на несколько месяцев.

Он покачал головой:

– Так не бывает. В такси работают либо две недели и – бросают, либо… Я тоже, когда приехал, решил попробовать, а отбарабанил девять лет.

– Откуда ты приехал? – спросят я, надевая мокрые туфли.

– Из Албании.

Мне, конечно, из вежливости полагалось бы задать хоть пару вопросов, поинтересоваться, скажем, есть ли у моего нового знакомого семья… Но слишком уж много вылил он на меня поучений.

– Извини, – сказал я. – Мне нужно позвонить диспетчеру, а то придется околачиваться здесь до вечера.

Я даже не просил его последить за чекером, хотя схлопотать штраф за оставленную без присмотра на Парк-авеню машину можно в два счета. Мне хотелось, чтоб он уехал…