Я завершил стыковку и вышел из рубки, чтобы встретить таможенников внизу, у аппарели. За дверью стоял Филипп Бовва. Я чуть не заорал от неожиданности. Рука сама метнулась к внутреннему карману кителя.

Разумеется, у меня было оружие. Во-первых, из соображений безопасности. Я ведь летал один. А во-вторых, капитану торгового судна личное оружие полагалось по статусу. У меня был маленький полуавтоматический «Кольт», и в тире я неплохо попадал по мишеням. Но стрелять по живым людям мне до сих пор не доводилось. Да и пистолет, по правде говоря, остался в рубке. До сих пор у меня не было нужды таскать его с собой.

— Спокойно, капитан, — тихо сказал Филипп Бовва. — Не наделайте глупостей.

— Что вам нужно? — резко спросил я, опуская руку и делая шаг вперед.

Бовва отступил к стене.

— Я просто хотел сказать — не говорите таможенникам, что мы на борту. Никто же не будет проверять.

«Я так и знал! — чуть не заорал я. — Я чувствовал, что дело нечисто!»

— Кто вы такие? — хрипло спросил я.

— Вам не стоит знать. Мы покинем корабль на Антраците, и больше вы про нас не услышите.

— А если я скажу, что вы здесь?

— У вас будут неприятности. Сейчас или позже, точно не скажу. Зависит от… Впрочем, неважно.

Я сверлил его глазами с бессильной злостью.

— И потом, вы все равно не можете причинить нам вред, — сказал Филипп Бовва с улыбкой. — А если вы о нас скажете, это причинит нам большой вред, поверьте.

Знает. Значит, он притворялся, делая вид, что понятия не имеет о пилотских традициях Края. Что-то там иронизировал насчет платы вперед. А на самом деле их никто и не бросал, запоздало догадался я.

— Не обманывайтесь, — тихо сказал я. — Вы плохо знаете наши обычаи. Я не могу убить вас своими руками, но вот выдать властям — легко.

— Не делайте этого, — так же тихо сказал Филипп Бовва.

Я оттолкнул его с дороги и бросил:

— Закройтесь в каюте. И чтобы ни звука.

Я спустился вниз и нажатием кнопки опустил аппарель. Два таможенника поднялись в кают-компанию, откозыряли мне и представились по всей форме. Я махнул рукой в сторону рубки. Изучая документы, они сыпали стандартными вопросами. Что везем? Откуда? Владелец груза? Пассажиры на борту есть? На последний вопрос я спокойно ответил: «Нет». Бовва был прав: никому и в голову не пришло бы проверять. Тем более на Антраците. И меня, и «Птаху» здесь хорошо знали.

Если бы обман обнаружился, сам факт провоза пассажиров без соответствующей отметки мне ничем не грозил. В Союзе нет государственных границ, а налогами облагаются только грузовые частные перевозки (собственно, и таможенники здесь не таможенники, а скорее транспортные полицейские и налоговые инспектора в одном лице, а таможенниками их называют по привычке). Так что формально я ничего не нарушил. Весь вопрос заключался в том, кто мои пассажиры и почему не хотят регистрироваться на Антраците. Очень интересный вопрос. Но я чувствовал, что не хочу знать ответа.

— В таком случае, все в порядке. Удачной посадки, — таможенники вновь откозыряли и направились к выходу.

— Спасибо.

Убедившись, что они покинули «Птаху», я облегченно вздохнул, вернулся в капитанское кресло и запросил разрешение на посадку.

Судя по царившей на поле суете, на Антраците день был в самом разгаре. Отстегнув ремни, я связался с диспетчерской. Экран осветился. Молодой рыжеволосый парень, даже не взглянув на меня, сказал:

— Будьте любезны, подождите, пожалуйста.

После чего пропал из виду, но забыл отключить микрофон. Я услышал, как он орет на кого-то на чистом русском: «Ну что ты встал?!! Ты где должен быть? Вот иди туда и объясняй! И чтобы ни один козел и близко не подходил к диспетчерской! В конце концов, это твоя работа. Что? Да не знаю я!!!»

Парень обернулся к экрану и сказал «Диспетчер слушает». Потом он узнал меня и облегченно улыбнулся.

— Что у вас там происходит, Пит? — спросил я.

— Привет, — отозвался он. — Дурдом у нас происходит, Алекс. Отменены пассажирские рейсы, представляешь?

Я присвистнул и тут же вспомнил о своих пассажирах. Похоже, им не судьба так просто и быстро отсюда убраться.

— А в чем дело? — поинтересовался я.

— Если бы я знал! — Пит оглянулся, словно боялся, что его кто-нибудь подслушает. — Два дня назад прилетел полицейский крейсер Союза, и началась эта катавасия. Да ты сам посмотри.

Он слегка отодвинулся, открывая мне обзор. Огромное окно за его спиной выходило на зал ожидания. Там действительно царил полный бардак. Толпы людей сновали с места на место, некоторые с обреченным видом сидели возле своих вещей, другие одолевали служащих космопорта.

— Это их еще поменьше стало, — сообщил Пит. — Многие разъехались по домам. А этим, похоже, уходить некуда.

— И надолго это? — мрачно поинтересовался я.

— Понятия не имею. Всем сейчас распоряжаются союзные.

— Да, дела, — протянул я. — Может, увидимся вечером? Где всегда.

— Посмотрим, — Пит неопределенно дернул плечом. — Надеюсь, мне удастся отсюда уйти. Я вторую смену сижу. Людей не хватает.

— Ну ладно, — я решил сменить тему. — Кто-нибудь из знакомых здесь?

— А кто тебе нужен? — Пит принялся просматривать журнал. — Садовников прилетел вчера.

— О, Женя, — я улыбнулся.

— Марко. Прилетел три дня назад. Сказал, что ненадолго.

— Отлично. Надеюсь, успею его перехватить. — Марко был таким же волком-одиночкой, как и я сам, и нигде не задерживался дольше нескольких дней. — И что, это всё?

Антрацит когда-то давно находился в русской зоне влияния, а теперь стал одной из свободных планет Края Галактики. Он был непригоден для колонизации из-за ядовитой атмосферы и слишком сильных перепадов температур. Но это не помешало Антрацит-сити стать одним из самых оживленных деловых центров Края. Люди, которые здесь жили, работали на космос и ради космоса. Здесь заключали сделки, оформляли грузы и давали деньги в кредит. Здесь были самые дешевые и удобные ремонтные доки. И народу здесь обычно было куда больше, чем ожидаешь увидеть в городе под куполом, а уж грузовых кораблей — всегда без счета.

— Наверное, не сезон, — усмехнулся Петр. — А может, всех распугал союзный крейсер. Кроме двух торговцев от компании АйТи. Но ты же там никого не знаешь.

Это была почти правда. Я предпочитал иметь дело с частными перевозчиками вроде меня.

Поблагодарив Пита, я вырвал у него обещание позвонить, если ситуация с пассажирскими рейсами прояснится, и попрощался. Он не удивился моему любопытству. Привык, что мы, звездолетчики, вечно собираем сплетни. Но на этот раз меня интересовали не просто новости. Отключив визор, я задумался, что делать с пассажирами.

История с отменой пассажирских рейсов мне не нравилась. Я не помнил, чтобы на Краю хоть раз случалось что-либо подобное. Полицейские силы обычно занимались отловом контрабандистов и пиратов на орбитах планет, а не устраивали облавы на самих планетах. Другими словами, происходило что-то действительно серьезное. Я бы нисколько не удивился, узнав, что полиция в данный момент гласно или негласно проверяет личности всех несостоявшихся пассажиров, а может и всех, кто за последний месяц прибыл на планету. В связи с этим требование Боввы не «светить» их представало совсем в ином свете. Вот что он имел в виду под неприятностями сейчас или потом. Если их ищут, неприятности начнутся немедленно. А если нет, возможна отсрочка.

Похоже, отсрочка мне не светила. Впрочем, я всегда могу не выпускать их из корабля и увезти так же незаметно, как привез. Возможно, так и придется сделать.

Успокоившись на этот счет, я вышел в кают-компанию. Они уже ждали меня. Сидели напряженные, с прямыми спинами. У девушки на коленях рюкзак.

— Куда это вы собрались? — спросил я недобро.

— А вы что, собираетесь нас задержать? — Бовва не испугался. Он больше не казался мне изнеженным господином из Центра. Взгляд у него был стальной, а нервы, похоже, железные.

— Ну-ну, — я сел за стол и демонстративно откинулся на спинку стула. — Скатертью дорога.