- Глен уже сказал, куда тебе лучше пойти, — недовольно ответил Уолт.

 Роб хлопнул его по плечу, улыбнулся.

 - Ну и хорошо, — сказал он, включая переговорное устройство, вытягивая к губам микрофон. — Ну что, Кит, пойдем, понюхаем, чем пахнут подмышки у черта, когда ему страшно?

 Они медленно поднялись на этаж, переключили фонари в режим подсветки. Роб усадил Кита справа от прохода к малому залу, за колонной, и ушел в сторону лаборатории, выбирать позицию. Cделав один шаг в сторону, он тут же растворился во мраке, и только по пятну слабого света можно было проследить его движение.

 Кит сидел, опираясь на одно колено, наслаждался приятной холодной тяжестью «Эсгауэра». Как ни странно, он был совершенно спокоен, будто это не ему предстояло сегодня — может быть уже через три часа, через час или через десять минут — расстрелять несколько человек, наверняка, не вооруженных и, в общем–то, ни в чем не повинных…

 Стоп! Как это, ни в чем не повинных?! А разве не эти люди занимаются модернизацией снука?! Добровольно и получая за это деньги… Хотя… Кит ведь не знает, как эти люди оказались в засекреченной лаборатории. Быть может, их содержат там как рабов.

 Он не знал, сможет ли стрелять во всех без разбору, как велит Роб. Одно дело — положить гуима, норовящего тебя причастить, или в поисках дозы для мамы. Другое дело — выстрелить в человека, который смотрит тебе в глаза.

 Женщины… Нет, в женщину он точно выстрелить не сможет.

 Тогда зачем ты пришел сюда? Ведь Гарсия предупреждал тебя…

 Роб, возник из темноты совершенно неожиданно и неслышно — Кит понял, что он приближается, только по проблескам фонаря, который Роб прикрывал рукой.

 - Плохо дело, — произнес коп, приглушая голос. — Там ничего, кроме стен, никакого укрытия. Засесть можно только в зале. Дальше, за лабораторией, есть еще помещение с дверью в коридор, но там мы будем лицом к лицу с гостями. С одной стороны, это хорошо, потому что мы можем их ослепить. С другой, если их будет больше трех, есть вероятность ответного огня, а кто–нибудь из них может добраться до входа в лабораторию. В общем, как я и ожидал — ничего хорошего.

 - И что мы делаем? — спросил Кит.

 - Они не ожидают нападения, они здесь дома, поэтому успех нам в любом случае гарантирован. Засядем в зале. Когда гости пройдут, я выйду в коридор, на линию огня, а ты будешь бить из зала.

 Они прокрались темным коридором, вдоль стены, и вошли в кинозал.

 Здесь стоял запах пыльного пластика, к которому примешивалась приносимая откуда–то сквозняком вонь плесени. Хотя зал назывался «малым», но его пустое и гулкое пространство под высоким потолком казалось во мраке безраздельным и давило на плечи невыносимой пустотой.

 Гарсия сел на пол у правой от входа стены, чтобы просматривать вход в коридор из фойе. Кит примостился напротив, вытянул ноги, положив пистолет на колени.

 Едва они выключили фонари, как молчаливая тьма охотно проглотила их и начала медленно переваривать, растворять в себе. Иногда, от удовольствия она издавала внезапные одинокие звуки: то еле слышный щелчок где–то в глубине зала, то потрескивание, совсем рядом, заставлявшее вздрогнуть и потянуться к рукояти «Эсгауэра».

 Минуты одна за другой медленными каплями падали откуда–то с потолка, вяло стекали по стенам, и, наполнившись тишиной, уходили в пол.

 А там, за стеной кинозала, в той стороне, где когда–то висел экран, сейчас, наверное, кипела, работа. Люди в белых халатах сидели за столами, уставленными оборудованием и колдовали над снуком, пытаясь что–то там отделить от желтой искрящейся на приборном стекле микроскопа капли. Они и представить пока не могли, что через какое–то время услышат стрельбу и увидят как падают замертво охранники, и полезут под свои столы, в надежде уйти от пули. Но им не уйти. Кит будет двигаться по проходу между столами и хладнокровно расстреливать химиков, наблюдая, как расцетают на белых халатах алые розы смерти. И душам, освобожденным от тел, станет тесно под потолком лаборатории, и они будут утекать через вентиляционные люки незримой белесой дымкой, улетать в незакрытую железную дверь, просачиваться в щели.

 А потом, в одной из комнат, где–то в самом дальнем углу огромной лаборатории, Кит найдет Эрджили. Скарамо. И заглянет ему в глаза.

 Но поверить во все это Кит до сих пор не мог. Не смотря на то, что он сидел сейчас в темном кинотеатре, с пистолетом на коленях, рядом с бывшим командиром отряда по борьбе с терроризмом, он до сих пор не воспринимал происходящее как реальность. Это было что–то среднее между неудачным сном и странной игрой. Сейчас они посидят–посидят и пойдут по домам. Или Кит проснется на диване в комнате Роба. Или еще раньше — на чердаке у Сиплого. Или нет, лучше он проснется в то утро, на кровати, в гостевой у Джессики.

 Кит достал из кармана прихваченного с собой голубого зайца с белыми ушами. Но даже этих белых ушей не было видно в полной темноте, и Кит только гладил его велюровую «шерсть» и прохладные бусинки глупых испуганных глаз.

 Тебе страшно, дружище?..

 - Идут! — услышал Кит сквозь сон шепот Роба в динамике.

 Зайца не было. Наверное, игрушка выпала во сне из его ослабевшей руки. И как он ни возил рукой по полу, не мог найти мохнатый комок.

 Роб перешел на его сторону, встал на одно колено, почти неслышно отвел затвор «Штурма».

 - Их или трое или четверо, — прошептал Гарсия. — Они пройдут, я выпрыгну. Сразу после моего первого выстрела бьешь правого крайнего и больше не высовываешься.

 А Кит все шарил и шарил рукой.

 Ну где же ты?!

 Наверное, заяц при падении ударился об колено и откатился. Вот только куда?

 Теперь уже и он слышал приближающиеся шаги, а впереди по стенам запрыгали пятна света.

 - Готовность! — шепнул Роб.

 Черт!

 Кит встал на колено за спиной напарника, медленно передернул затвор пистолета. И только теперь почуял под правой ногой мягкий комочек. Быстро перебросил пистолет в левую руку, привстал, поднял зайца и сунул в носок. Так надежнее.

 А те проходили мимо входа в зал. Один впереди с сильным фонарем, трое следом, тоже с двумя фонарями, послабее.

 Прошло секунд семь–восемь.

 - Я пошел, — услышал он едва уловимый шепот Роба.

 В следующую секунду тело копа сделало бесшумный нырок вперед, во тьму коридора. Кит шагнул на его место, прижался спиной к косяку, поймал в прицел спину идущего справа. Еще через секунду он услышал приглушенный хлопок выстрела — будто вылетела пробка из бутылки. Он даже не сразу понял, что это был выстрел, потому что никогда не слышал, как работает оружие с глушителем.

 Кит нажал на спуск, наблюдая как вдруг дернулась спина в которую он целился, подалась вперед, словно кто–то с разбегу толкнул идущего. Он не слышал второго выстрела Роба, наверное они стреляли одновременно, он только видел, как повалились мешками два тела идущих левее от его цели.

 Тот, что шел впереди всех еще сделал по инерции несколько шагов, не сообразив, наверное, что там за шум позади него. Потом остановился и повернул голову. Еще пара–тройка секунд понадобилась ему, чтобы увидеть беспорядочно валяющиеся в двух шагах от него тела и фонари и осознать увиденное. Этого времени Робу хватило, чтобы в несколько прыжков приблизиться к нему, мелькнув на мгновение призраком в луче света, и рубануть прикладом в челюсть.

 Пока обмякшее тело валилось на пол, коп, забросив винтовку за спину, уже достал из кармана рулон тонкого скотча. Быстро заклеил упавшему рот и связал за спиной руки.

 Только теперь Кит сообразил, что надо бы выбираться из своего укрытия, и быстро приблизился к напарнику.

 Роб вынул из ножен австрийский армейский нож и приставил острие к горлу пленника, который попытался открыть затуманенные глаза, но тут же зажмурился от ослепляющего света фонаря, который коп направил ему в лицо.