Рембрандт. Увы, слаб человек.

Ливенс. Нет, ты наверняка хотел и тут устроить амбар, но эти подлые людишки, эти бюргерские рожи превратили его в салон. Так неужели ты думаешь они оставят тебя в покое?

Рембрандт. Ладно не будем спорить, рад что ты зашел. Чертовски быстро время летит.

Ливенс. Да быстро и мне пора, рад был увидется.

Рембрандт. Я тоже.

Ливенс. Прощай.

Рембрандт. Прощай. (уходит).

Рембрандт сидит некоторое время, уперев голову руками, потом выпивает еще.

Рембрандт (зовет). Хендрикье! (Никого - опять зовет) Хендрикье!

Наконец, появляется Хендрикье.

Рембрандт. Ты где пропала? Тебе нездоровится?

Хендрикье. Нет. Я просто немножко устала.

Рембрандт. А тогда иди и сядь ко мне на колени.

Не двигается.

Рембрандт. Что с тобой? Ты меня не любишь?

Хендрикье (присаживается на колени). Ну вот, чуть что сразу - не любишь. Ты - деспот! Разве я жила бы с тобой без брака, если бы не любила тебя? Разве стала бы ходить в черном плаще из страха перед церковью Амстердама? Разве работала бы, как лошадь, чтобы содержать в чистоте твой дом и кормить твоих учеников?

Рембрандт собирается поцеловать Хендрикье, но раздается стук. Она идет окрывать. На пороге Господин Тейс, владелец наполовину оплаченного дома. Рембрандт, увидив незнакомца, вскочил с такой прытью, словно в комнату вошло приведение. Хендрикье удивлена и напугана такой реакцией Рембрандта.

Рембрандт (хватая один из стульев и предвигая его к столу). Добрый вечер, господин Тейс! Очень рад видеть вас! Не выпьете ли с нами бокальчик?

Тейс (присаживаясь и беря бокал). Я понимаю, что выбрал неподходящее время для визита. Собственно говоря, я зашел случайно - был здесь по-соседсвту и...

Рембрандт (довольно напыщенно). Полно! Вы нам нисколько не помешали мы коротали здесь время одни.

Тейс (официально). Как уже сказано, господин ван Рейн, я зашел случайно. Я вообще никогда не предполагал, что мне придется беспокоить вас. Но я уже несколько месяцев жду, что вы зайдете ко мне в контору и, по-крайней мере, объяснитесь.

Рембрандт. Я как раз собирался это сделать, господин Тейс. И если бы вы не заглянули ко мне, я до конца недели зашел бы к вам.

Хендрикье в недоумении.

Тейс. Но раз уж вы знаете, зачем я пришел, я с таким же успехом могу изложить дело и здесь. Вы должны мне крупную сумму, господин ван Рейн, а ведете себя так, словно за вами нет никакого долга. Вы ни разу не сделали взносов в счет неоплаченной половины моего дома, а последние восемь месяцев даже перестали платить проценты.

Хендрикье. Как половины дома?

Тейс. Да-с, сударыня. Самое меньшее, о чем я вынужден просить вас, это уплатить проценты за последние восемь месяцев. Торговля идет плохо: меня, да и многих других, прижало. Далее, вы купили этот дом целых четырнадцать лет назад, и, мне кажется, вам пора бы уже начать выплачивать основной капитал.

Рембрандт (краснея). Что касается процентов, господин Тейс, то чек вы получите завтра же. Это моя оплошность - у меня было слишком много неотложных дел, и я позабыл...

Тейс. Конечно, конечно.

Рембрандт. Что же до платежей в счет основного капитала, то, боюсь, мне придется еще немного повременить с ними, скажем, пять-шесть месяцев. Я кое на что рассчитываю.

Тейс. Новый груповой портерт..

Рембрандт. Нет, господин Тейс, нечто более заманчивое. Я получил крупный заказ от итальянского коллекционера Руффо.

Тейс. Руффо... я слаб в живописи... Господин ван Рейн, видно вы не понимаете сложности положения, максимум, что я могу вам дать на уплату основного капитала, это - один месяц.

Рембрандт. Один месяц!? Вы что мне не доверяете?

Тейс. Я доверяю только счетам, у вас один месяц, не больше иначе...

Хендрикье. Что иначе?

Тейс. Иначе дом и все его содержимое пойдет с молотка.

Рембрандт. Ладно, я верну вам деньги. Хенрикье, перестань плакать. А проценты, как я уже сказал, вы получите завтра утром.

Тейс. Вот и прекрасно. Это все, что я хотел сказать, а теперь - мне пора. (уходит).

Хендрикье (рыдая). Господи, где же мы влзьмем такую уйму денег, а если нас вышвырнут из дома - где мы будем жить, ведь я жду ребенка.

Рембрандт. Вздор. Мне нет нужды беспокоится - единственное, что придется сделать, - это продать коллекцию.

Хендрикье. Но кому же, скажи, Бога ради, ты ее продашь?

Рембрандт. Это дело Клемента де Йонге, а не мое. Люди продают вещи через своего агента - для этого его и заводят.

Хендрикье. Ну так пойди скорее к нему и поговори с ним.

Рембрандт. Если не возражаешь, я, прежде всего, допью вино. (Наливает себе еще бокал.) А ты пошли служанку за Клементом. И перестань дрожать, господи, неужели ты, в самом деле, думаешь, что у нас отберут наш дом? Иди, иди.

Хендрикье уходит. Гаснет свет.

Картина тринадцатая

Полумрак. Рембрандт не совсем понимает, что происходит, и возникающие перед ним лица, проходят как в тумане.

Появляется агент Клемент де Йонге.

Рембрандт. А, Клемент, проходите.

Агент. Чем могу служить?

Рембрандт. Дело в том, что я встал перед небольшой денежной проблемой. Тейс, человек, у которого я купил дом....

Агент. Да, да, я знаю. Видит Бог, я с радостью помог бы вам, но дела в последнее время идут так плохо, что у меня нет ни одного свободного флорина.

Рембрандт (похжопывая агента по плечу). Поверьте, мысль отдалживать у вас денег, даже не приходила ко мне в голову. Я лишь хотел поручить вам для продажи небольшую часть моего собрания. Не думаю, что Тейс потребует всю сумму сразу - он, вероятно, удовлетворится тремя тысячами флоринов, а уменя отложено около двух.

Агент. Боюсь, что вы заблуждаетесь. Как мне говорили, Тейс сам попал в безвыходное положение. Бедняге потребуется сейчас все, что он в силах собрать: англичане потопили два его корабля. Кроме того - дочь его помолвлена, поэтому к концу года он должен будет выложить приданое.

Рембрандт. Ну что ж, значит, мне придется передать вам для продажи довольно много вещей.

Агент. Что? Продавать вашего Порселлиса, ваших Карраччи и антиков при нынешнем спросе? Простите, это, конечно, не мое дело, но продажа кажется мне неразумным поступком. Ваше собрание уйдет за гроши и вы не наберете денег.