– Я люблю тебя, дядя Трэз. – Битти отстранилась. – Я не хочу, чтобы ты грустил.

– Сейчас мне лучше, – прошептал он. – Правда.

Трэз повернул голову на топот приближающихся шагов. Рейдж направлялся к бильярдной, с ножкой индейки в одной руке и шоколадным милкшейком в другой. Брат улыбался.

– Привет, Трэз. Как жизнь? – он посмотрел на Битти. – Молодая леди, время трапезы. Я дал тебе десять минут, которые превратились в двадцать. Ты в любое время можешь вернуться сюда.

– Хорошо, пап, – сказала она, вставая.

– Вау, вы посмотрите на эти открытки, – пробормотал Голливуд, отпивая напиток через трубочку. – Они прекрасны.

– Она нарисовала одну и для меня. – Трэз протянул свою открытку, выпрямившись. – Посмотри, какая милота.

В небесно–голубом взгляде Рейджа мелькнула тень грусти.

– Да. Это...

– Идеально. Просто идеально.

Рейдж улыбнулся своей дочери.

– Ты – умница.

– Как думаешь, Джордж не станет ходить по ним? – спросила Битти.

– Нет, он не отходит от своего хозяина. А что касается Бу... кот занимается своими делами. Уверен, никто не наследит.

– Я не хочу, чтобы они залезли лапами в краску и начали облизывать их. А если они заболеют?

– Ты очень заботливая девочка, Битс.

– Я поищу маму. – Она помахала. – Пока, дядя Трэз. Я рада, что тебе понравилась открытка.

– До безумия! – крикнул он ей вдогонку, когда Битти ускакала по мозаичному полу, а длинные черные волосы развивались позади нее. – Еще раз спасибо!

Когда они остались наедине, Рейдж прокашлялся.

– Слушай, если тебе, ну, слишком трудно, я могу выбросить...

– Нет. – Трэз отшатнулся. – Я сохраню открытку. Битти талантливая художница, и эта открытка будет моей самой любимой.

Голливуда, казалось, терзали сомнения, и он попытался скрыть это, смачно откусив мяса с индюшачьей ножки. Трэз решил перевести разговор в другое русло.

– Слушай, а ты случайно не был в «Сале» прошлой ночью? – спросил он.

– Ага. – Голливуд отхлебнул милкшейк через трубочку. Проглотив, он улыбнулся. – Твой брат отменный повар, ты же знаешь. И на самом деле...

Когда Брат не закончил, Трэзу показалось, что мужчина углубился в свои мысли.

– Говори уже. – Хотя, он и так знал. – Ты можешь сказать мне. Все нормально.

Вовремя, – подумала Тэрэза, принимая форму в тени дальнего угла ресторана. Аплодисменты ей за приход на работу вовремя!

Перепрыгнув через невысокий сугроб, Тэрэза ступила на расчищенную пешеходную дорожку, ведущую к входу для персонала. И открыв дверь, она...

Застыла как вкопанная.

Кабинет айЭма располагался в конце бетонного коридора, и она не видела ничего сквозь открытую дверь из–за столпотворения. Все стояли спиной к ней, голоса накладывались друг на друга. Там собрался весь персонал от официантов и барменов до су шефа и администратора зала. Что, черт возьми, здесь творится?

Подойдя к ним, она похлопал по плечу шефа по выпечке.

– Что происходит...

– Живая! – воскликнул он.

А потом ее внезапно сжали в объятии, пахнущем жженым сахаром и клубникой.

Весь персонал повернулся, и они хором заговорили, громко и беспорядочно, на их лицах отражались шок и облегчение, когда все разом осмотрели ее словно на предмет смертельных ран.

А следующее, что она поняла, – ее увлекли в толпу, побуждая войти в кабинет айЭма. Покрасневшие глаза Эмиля были широко распахнуты, и он стоял рядом с шефом. Парень ужасно выглядел, словно не спал неделю.

– Ты жива, – выдохнул он. Повторяя за шефом по выпечке.

Объятие Эмиля не пахло песочным коржиком с ягодами. От него пахло одеколоном, но запах был не свежим, он въелся в одежду.

– Я звонил тебе весь день, – объяснил он. Что–то произошло вчера ночью в клубе «тЕнИ», и нам пришлось уйти без тебя...

Поморщившись, он замолк и поднес руку к виску, словно у него внезапно разболелась голова. Характерный жест, когда вампир стирает воспоминания человека, заменяя их другой версией произошедших событий. Как правило, заплатки хорошо держались, но когда человек пытался расшевелить память, попытка била болью по мозгам.

– Мы с Лизой переживали, – пробормотал он. – Когда я не смог дозвониться до тебя, то запаниковал.

Вау, значит Трэз и Хекс действительно обо всем позаботились. С другой стороны, по новостным каналам тоже тишина.

– Я в порядке. Но спасибо за беспокойство.

айЭм, сидевший за массивным столом, прокашлялся.

– Так, ребята. Давайте все кроме Тэрэзы вернутся к своим делам.

– Я рад, что с тобой все хорошо, – сказал Эмиль.

– Спасибо... и, слушай, я потеряла телефон прошлой ночью. Поэтому не ответила. Я не избегаю тебя, не подумай, и проблем создавать не хочу.

– Главное, что у тебя все хорошо. – Он положил руку на ее плечо. – Это все, что меня волнует.

Когда все вышли, Тэрэза раздосадовано вздохнула и повернулась к своему шефу.

– У меня проблемы?

– Нет. – Он покачал головой. – Что произошло прошлой ночью?

Она пожала плечами.

– Стрельба между людьми. Мы не причем.

– В клубе моего брата?

– Да. Мы с Эмилем приехали туда за.. – Она замолкла. – Впрочем, не важно. Так или иначе, как я вижу... обо всем позаботились... в плане людей. Как они и сказали.

Сейчас айЭм потирал виски так, словно они болели. Потом пробормотал что–то на выдохе и посмотрел на нее через стол. Он ничего не сказал вслух, но у нее возникло ощущение, что он пытался говорить с ней взглядом. Но на вопросы не было времени. Внешняя дверь открылась позади Тэрэзы и...

Когда поток арктического ветра ворвался в коридор, она не смогла сдержать улыбку. А все тело вспыхнуло словно спичка.

Трэз был самым большим, самым лучшим, самым сексуальным, самым умным, самым–самым из всех определений, какие только можно дать мужчине. Хотя она видела его всего восемнадцать часов назад, эта разлука, казалось, заставила ее влюбиться еще сильнее. Он словно превратился в живое воплощение мечты.

А он? Он улыбнулся ей.

Так, ей срочно нужен новый телефон. Чтобы они могли общаться в течение дня. Она гадала, пытался ли он позвонить ей... но потом вспомнила, что он был рядом, когда выяснилось, что ее телефон украли...

– Позвольте испортить волшебный момент, – резко сказал айЭм.

Они с Трэзом встряхнулись так, словно инструктор по строевой подготовке дал им пинка за нарушение субординации.

– Почему ты не сказал мне, что произошло в клубе? – требовательно спросил айЭм. Но потом просто вскинул руку. – Ладно, не отвечай. Я просто рад, что она в порядке.

– На самом деле, не было реальной угрозы, – сказала Тэрэза.

Черт, между ней и дулом пистолета было, по меньшей мере, три фута. Может четыре.

Ерунда.

айЭм подался вперед и толкнул папку через весь стол. Открыл ее, и его палец уткнулся в анкету, которую она заполняла при приеме на работу.

– Ты не оставила номер для экстренной связи. – Он постучал по незаполненному полю. – Я должен знать, кому мне звонить в случае, если с тобой что–то случится на рабочем месте. Если ты попала в аварию. Вообще не пришла.

Тэрэза открыла рот. Закрыла.

– Мне, – сказал Трэз. – Звони мне.

Она посмотрела в его сторону. Она так сильно удивилась его появлению, что не обратила внимания на его одежду. Но черт… на нем белая шелковая рубашка, и хорошие черные брюки смотрелись как шедевр от кутюр. Он что, принципиально игнорирует пальто?

Терзая себя беспокойствами о том, а не заболеет ли он пневмонией, Тэрэза немного абстрагировалась от происходящего. Было сложно не заметить, насколько она эволюционировала за короткий срок. Всего сутки назад она свято верила, что отношения ей ни к чему. Сейчас? Она была полностью настроена на этого мужчину, их краткое сексуальное приключение так сильно толкнуло ее вперед, что по идее должно было свернуть шею.

Но она не могла противиться своим чувствам.

И не хотела.

Раньше она чувствовала себя без рода и племени. Теперь – нет. И она не хотела ставить под сомнение такую перемену.

– Да, – пробормотала Тэрэза. – Будет замечательно, если в таком случае вы позвоните Трэзу.