Войдя на кухню, наблюдательный Казарян сказал:

– По-моему, она обоссалась.

И был прав. Сняли Ксюшку со стульчика, с Ксюшки – портки и пустили ее гулять по квартире. Ксюшка бегала по квартире без порток среди двух чемоданов и бесчисленных сумок и страшно веселилась.

– Поезд когда? – спросил Казарян. Смирнов глянул на часы:

– Через два часа.

– Ну, время еще есть, – успокоился Казарян.

– Естественно, – подтвердил Смирнов. – Посошок на дорожку?

– Да я же за рулем.

– Рискнем в последний раз, – решил Смирнов, принес из кухни бутылку "Двина" и две рюмки. – Для тебя старался, армянский искал.

– Спасибо, – Казарян мгновенно открыл бутылку и разлил. – За то, что все кончилось.

Выпить не успели – в квартиру ворвался Алик и с ходу укорил:

– Конечно же, без меня? – оглянулся и спросил: – А Варька где?

– Варька в магазине, – разъяснил положение дел Смирнов и отправился за третьей рюмкой.

– Ну, бабы! – Алик устроился в кресле и стал смотреть, как Казарян наливает ему рюмку.

– За то, что все кончилось, – повторил тост Казарян, и тотчас позвонили в дверь. – Ну, что ж это такое?

– Это Варька, – ответил Алик и пошел открывать, а Смирнов отправился на кухню за четвертой рюмкой.

– Естественно, без меня, – обиделась Варвара, войдя и бросив набитый пластиковый пакет на диван.

Смирнов молча поставил на стол четвертую рюмку, а Казарян, наполнив ее, в третий раз провозгласил, издевательски намекая на завершенный поход Варвары:

– За то, что все кончилось.

– А что кончилось-то? – поинтересовалась Варвара, понимая, что подобный тост не может относиться только к ней.

– Успешный Санькин визит в Москву, – объяснил Казарян и заорал: – Да выпьем мы когда-нибудь или нет?!!

Выпили, и Варвара все поняла:

– Значит, выхлопотал увеличение пенсии, Саня?

– Выхлопотал, выхлопотал, – быстро соврал Саня.

– Ты документы-то оставь, – сказал Алик. – Я сам заявление напишу, а Ромка твою подпись подделает, и пусть все пойдет по инстанциям.

– Так, значит, вы тут ни черта не делали! – догадалась Варвара.

– Да уже все сделали, одни бумажные формальности остались, – уже и Алик врал.

– Лидке об этом не говори, Варвара, – попросил Смирнов и без перехода из просителя превратился в распорядителя: – Ты, Варвара, пошевеливайся. Проверь: все ли взяла, сумки свои пересчитай, через двадцать минут отправляемся.

В двадцать минут Варвара не уложилась: выехали на вокзал двумя машинами через полчаса. Стараниями московской милиции удалось откупить четырехместное купе, в которое были занесены чемоданы, сумки и прочие свертки. Пристроили багаж, гурьбой вышли на перрон. До начала путешествия Смирнова, Варвары и Ксюшки к целебному морю оставалось тридцать пять минут.

Вышли, образовали кружок и стали поочередно делать козу Ксюшке. И сказать друг другу вроде много чего надо, а сказать-то и нечего. Выручил генерал Ларионов, явившийся на проводы в штатском. За его спиной почтительно маячил Махов. Генерал пожал мужчинам руки (Варваре поцеловал) и, обняв Смирнова за плечи, вежливо увлек его в сторонку. Смирнов не сопротивлялся, шел, помахивая легкой аристократической тростью самшитовую он оставил у Спиридоновых. Дошли до электровоза.

– Ну что ты мне хочешь сказать? – не вытерпел, задал вопрос первым Смирнов.

– Еще раз спасибо, Саня…

– Только и всего?

– Да нет. Долгом своим считаю сообщить, что благодаря тебе вышли мы на серьезнейшую структуру, четко продуманную. Помаленьку выявляем ее.

– Ты меня не за этим отозвал. Говори, что надо.

Генерал грустно посмотрел на Смирнова и решился.

– Саня, зачем теперь тебе машинка? Сдай ее от греха…

Смирнов возликовал: удивленно распахнул глаза, заулыбался, как младенец:

– Какая еще машинка?

– Парабеллум.

– Нету у меня никакого парабеллума.

– Есть.

– Нету. Я тебе официально заявляю: нету, – сказав это, Смирнов подмигнул генералу. – Ну а если неофициально, то я пока разоружаться не собираюсь, генерал, мы еще с тобой не подписывали соглашения по РСД и РМД.

– Значит, вооружен и очень опасен? – догадался Ларионов.

– Именно. И ты старайся не забывать об этом. Я не люблю генеральских игр. Во время войны я спокойно терпел жирных генералов, потому что видел: они догадываются, что без меня они – ничто. В последнее время поджарые генералы почему-то полагают, что я – ничто, пешка, которую можно двигать безбоязненно куда надо им, генералам. Не ошибайся на этот счет, генерал.

– На твой счет, Саня, я никогда не ошибался.

– Ну и ладушки. Пойдем к нашим.

Они вернулись за десять минут до отхода поезда.

– Александр Иванович, – подал голос Махов, – а чем вы там на юге заниматься будете? Ведь скучно, наверное, просто так жить.

– Просто так – спокойно, без унижающих тебя мелких забот, без суеты от идиотических проблем быта – жить совсем не скучно, Леня, – сказал Алик.

– Я пансионат для отдыхающих открою, – успокоил Смирнов Махова, уютные и удобные комнаты, вкусное и разнообразное питание, ненавязчивое и внимательное обслуживание гостей. И назову "Привалом странников".

– Пассажиры, прошу в вагон, – приказала проводница, и Смирнов ступил на площадку.

Поезд медленно тронулся. Четверо пошли вместе с ним, но скоро стали отставать.

Смирнов высунулся из-за плеча проводницы и приветственно поднял вверх свою роскошную палку.