– Ая!

– Все! – припечатала я. – Сегодня же сниму квартиру и перееду!

– Куда?! – застонал папа.

– Неважно! К черту на рога! Лишь бы подальше от ваших бесконечных нотаций!

Я выскочила из-за стола и рванула в свою комнату. Выхватила из-под дивана спортивную сумку, распахнула гардероб и выдернула оттуда джинсы с парой свитеров. Запихала их в сумку, со скрежетом застегнула заедающую молнию и вывалилась в коридор.

Там меня ждал папочка, вид у него был испуганный и растерянный. Но мне было уже все равно. Есть предел и моему терпению.

– Пока! – сказала я, не глядя на него. – Устроюсь – позвоню.

– Ая!

Я повернула ключ, распахнула дверь и выскочила из квартиры. Побежала вниз по лестнице с такой скоростью, словно боялась передумать.

Если говорить откровенно, то я тоже хороша. Роль маленькой избалованной девочки, которой все подают на блюдечке, развратила меня и лишила самостоятельности. Меня устраивало отсутствие бытовых проблем, меня устраивало, что родители все решают за меня, меня устраивало, что не нужно думать, как жить. С сегодняшнего дня все будет иначе.

Я внезапно остановилась, пораженная этой мыслью. Черт! Как страшно становиться взрослой!

А надо. Никуда не денешься.

Я ударила ногой подъездную дверь и вышла на улицу. По щекам катились слезы обиды, злости и страха.

Вот так и началась моя взрослая жизнь.

Я дошла до машины, открыла заднюю дверь и швырнула на сиденье полупустую сумку. Уселась за руль, выехала со двора и задумалась.

Куда теперь?

Мир лежал предо мной во всей своей безграничности. К моим услугам были любые параллели и меридианы, но меня интересовала одна маленькая конкретная точка: место, где я смогу хотя бы переночевать.

Конечно, случись со мной подобный казус днем раньше, я немедленно позвонила бы Лешке. Он бы немного поворчал для приличия, отругал меня за невнимание к родителям, а потом обязательно решил все бытовые проблемы, которые я себе создала.

Нашел бы квартиру, заплатил за нее, привез мне полную сумку продуктов, поинтересовался бы, сколько у меня наличных, выдал недостающую для нормальной жизни сумму...

В общем, принял бы на себя все родительские заботы.

Но это могло быть раньше. До вчерашнего вечера. После того, как я уколола Лешку именем Ивана Дердекена, ни о каком обращении за помощью не может быть и речи. Не потому, что Лешка не поможет.

Потому, что я гордая.

– У советских собственная гордость, – сказала я вслух. – На буржуев смотрим свысока!

Цитата из Маяковского меня немного рассмешила и успокоила. В конце концов, все не так страшно. У меня множество знакомых, которые наверняка не дадут умереть от голода и замерзнуть на улице. Плохо, что денег мало. От зарплаты после покупки машины почти ничего не осталось, но это тоже не проблема. Попрошу у шефа аванс в счет гонорара за статью, он даст. До следующей получки как-нибудь дотяну. Подумаешь, придется немного попоститься! Даже полезно! А то я в последнее время начала обрастать жирком...

Я вздохнула.

Нужно было собраться, не торопясь. Белье какое-нибудь прихватить, дезодорант... Я же цивилизованная девушка, не могу допустить, чтобы от меня несло потом!

«Ничего, купишь,» – сказал внутренний голос.

Я снова вздохнула.

Легко сказать, «купишь»! А деньги? У меня их и так почти не осталось! А, ладно... Придумаю что-нибудь.

Я развернула машину и поехала в редакцию.

Шеф встретил меня удивленной гримасой.

– Ты чего явилась? – спросил он недовольно. – Хочешь сказать, что расследование закончено?

– Игорь Константинович, – сказала я без предисловий, – дайте денег.

Шеф даже притормозил от удивления.

– Что ты сказала? – переспросил он, словно не поверил своим ушам.

– Я говорю, аванс дайте в счет гонорара! – повторила я очень четко и раздельно.

– Зачем?!

Я разозлилась окончательно. Швырнула на пол сумку, уселась в кресло для посетителей и разревелась.

Шеф на мгновение впал в кому, потом быстренько из нее вышел, выскочил из-за стола и налил в стакан воды.

– Ну, Майечка, ну, деточка, не надо, – заворковал он, подсовывая мне под нос стакан. – Успокойся, моя хорошая, дядя Игорь рядом...

Я невольно хрюкнула и отстранила стакан. Еще один взрослый с родительским комплексом.

Шеф уселся передо мной на корточки и спросил, заглядывая в глаза:

– В чем дело?

– Я ушла из дома, – ответила я.

Шеф поднялся на ноги и вернулся в свое кресло.

– Та-а-ак, – протянул он зловеще.

Я прижала руки к груди.

– Игорь Константинович! Достали! Сил моих больше нет!

– Вот и Лариска мне тоже самое заявила, – сказал шеф, глядя в окно. – Собрала вещи и умотала к своему парню.

Я издала душераздирающий вздох. Похоже, сочувствия от начальника мне не дождаться. Он целиком и полностью на стороне моих предков. Неужели денег не даст?

– Говорю ей: окончишь институт, тогда делай что хочешь! – продолжал шеф вполголоса. У меня возникло неприятное ощущение, что он забыл о моем присутствии. – Диплом получи, на работу устройся – потом все что угодно! Хоть Саня, хоть Маня, хоть сивый мерин!..

Я почесала нос. Помнится, мои предки говорили то же самое. Просто слово в слово. И чем все кончилось? Спас меня диплом от бесконечных нотаций и поучений? Как бы не так!

– Замуж невтерпеж! – продолжал шеф, по-прежнему не глядя на меня. – Припекает прямо!

Я кашлянула. Шеф опомнился, оторвал взгляд от окна и посмотрел на меня.

– А у тебя что произошло? – спросил он сурово. – Тоже замуж невтерпеж?!

– Совсем наоборот, – ответила я. – Родителям невтерпеж. Я как раз не тороплюсь.

Шеф досадливо крякнул и развернул свою позицию на сто восемьдесят градусов.

– Родители лучше знают! – завел он новую песню. – Если говорят, что нужно замуж выходить, значит, так оно и есть! А вы молодые еще! Слушайте людей, которые вам добра желают!

– Ничего, что я дышу не в такт? – кротко поинтересовалась я.

Шеф снова крякнул.

– Игорь Константинович, – начала я, стараясь говорить спокойно и убедительно. – Я, конечно, не знаю, что у вас произошло с дочерью. Допускаю, что вы были правы. Но вам не кажется, что мы тоже имеем право на свои ошибки? На чужом опыте жизни не научишься! Разве нет?

– Да мы уберечь вас хотим! – начал шеф, но я его перебила.

– Может, не стоит? Дайте нам набить собственные шишки и получить собственные синяки. Возможно, после этого мы придем к тем же выводам, что и вы. Но тогда мы будем точно знать, что вы были правы. Понимаете? Точно знать!

Шеф вздохнул и повозил руками по столу.

– Ладно, – сказал он враждебным тоном. – Уговорила. Денег я тебе, конечно, дам.

– Игорь Константинович! – возликовала я.

– С условием!

Я скисла. Не бывает бочки меда без ложки дегтя.

– Поживешь у нас с женой пару дней и поедешь назад. Домой то есть. К папе и маме. Договорились?

Я встала с кресла.

– Считайте, что я вас ни о чем не просила, – холодно сказала я.

– Сядь! – рявкнул шеф.

– Домой я не вернусь, – продолжала я твердо. – По крайней мере, в ближайшее время.

– Сядь! – повторил шеф тоном чуть пониже.

Я молча опустилась назад в кресло. Шеф минуту посверлил меня взглядом, потом ворчливо спросил:

– Где ты жить собираешься?

– Пока не знаю, – ответила я честно.

Шеф вздохнул.

– Подружка-то у тебя есть?

– Подружка есть.

– Может, у нее?

Я покачала головой. Рада бы в рай, да грехи не пускают.

– Она замужем, – сказала я коротко. – Живет у мужа в однокомнатной квартире.

– Чудесно! – резюмировал шеф с горечью.

– Да вы не волнуйтесь! – успокоила я начальника. – Как-нибудь вывернусь! Сниму квартиру, в конце концов.

Шеф сломал карандаш.

– И эти барышни претендуют на самостоятельность! – возвестил он в потолок. – На независимость они претендуют!

Он перевел на меня негодующий взгляд и спросил: