За дверью их уже поджидал ЛС.

— Давай, — буркнул офицер в воздухолете. — Забирайся. Я не собираюсь торчать здесь весь день. — Надзиратель напоминал гнома-переростка. Его лысый череп загорел на солнце, а тело было облачено в форму хаки. — Меня зовут Морлей, я в какой-то мере отвечаю за тебя и за ту команду, в которой ты будешь работать. Моего напарника зовут Англо. Я — хороший парень. Мы направляемся в пустыню, но сначала заглянем в храм.

Стаффа забрался внутрь, заметив гладкую пластиковую вставку за ухом Морлея. Серебристый провод тянулся к маленькой антенне, которая вспыхивала на черепе офицера.

Он едва обращал внимание на город. Его мозг продолжал в муках отыскивать хоть какую-нибудь зацепку. Что это за мир? Какую империю ему удалось построить в результате стольких усилий? Должна же быть справедливость… Ступайте за ней к императору!

Он протер глаза и уставился на свои пальцы. Непостижимо! Они были в грязи! Он посмотрел впервые на свое тело, заметив слои грязи, покрывавшие его с ног до головы. Знакомые шрамы, бороздившие его мускулистую плоть, были скрыты грязным полотенцем, которое ему выдали. Оно пропахло мочой и кислым потом. Его ноги болели в тех местах, где нежная кожа была натерта и изранена от непривычного соприкосновения с камнями и песком.

«Как могло случиться такое! Почему магистр не стал проверять мои заявления? Почему он не поверил мне?»

Стаффа засмеялся, чтобы скрыть боль в груди. Он никогда не позволял распространять свои голографические изображения из соображений безопасности. О, Проклятые Боги! Леденящий холод сковал его мысли, когда он уставился на мускулы, вздувшиеся у него на руках.

«Чертовы Боги! Что если кто-нибудь узнал его? Каким же наивным дураком он был! Он стоял там, перед тем магистром и заявлял на всю империю, что он Стаффа! Человек, за смерть которого готовы были заплатить многие планеты, стоял с голой задницей перед публикой и сам себя предлагал в качестве жертвенной овцы!»

Стаффа, тебе необходимо снова задуматься. Ты не в себе. Последствия воздействия Претора оказывают воздействие на твой рассудок.

В горле у него пересохло, а сердце бешено колотилось. Слава Проклятым Богам, они посчитали его сумасшедшим! Он заерзал на жесткой скамье. Как долго это продлится! Пока кто-нибудь не заметит отсутствия настоящего Командующего?

— Мною правит страх, — прошептал Стаффа. «Я должен убежать! Я должен освободиться!»

Как? Как можно сломать ошейник? Его пальцы исследовали металл, теперь уже теплый, присосавшийся к его коже, словно какой-то паразит.

Воздухолет притормозил возле заднего входа в храм. Стаффа взглянул на огромное сооружение из песчаника и вспомнил грациозные мраморные колонны в прохладный воздух помещения. В прошлый раз он входил как победитель через парадный вход, его команда уже заблокировала все здание и расставила охрану.

Морлей, спрыгнув на землю, потянулся и зевнул. Он, однако, не производил особого впечатления своим мясистым лицом и лысым черепом. Над его брючным ремнем нависал живот, и он посматривал на Стаффу тусклыми глазами.

— Как твое имя, раб? — спросил пилот, выводя Стаффу из воздухолета.

— Ста… — он пожал плечами, нервничая, испугавшись того, что он чуть было не сказал. — Думаю, теперь не важно, как меня звали. А какое имя вы дали бы такому человеку, как я?

Пилот повел его к дверям, разговаривая на ходу:

— Ну, посмотрим. Ты — рослый, сильный, судя по мускулам на твоих плечах. Наверное, часто наказывали, раз на тебе столько шрамов. Ты — крепкий орешек, так?

Стаффа пожал плечами.

— Тебя будут звать Тафф, — Морлей засмеялся откуда-то из недр своего брюха. — Да, мне нравится, Тафф.

Стаффа посмотрел на него своими холодными серыми глазами.

Морлей заметил его взгляд и добавил:

— Слушай, Тафф. Так уж устроена система. Ты здесь не потому, что был хорошим парнем. Я или любой из ребят может убить тебя одной только мыслью. Понял? Большего и не требуется. Просто настойчивая мысль, и ты — мертв. Мне даже пальцем не придется шевелить. Теперь нам предстоит определенная работа. Она совсем не простая и не приятная. — Тусклые карие глазки смотрели нейтрально.

Стаффа что-то буркнул в ответ.

Надзиратель зловеще ухмыльнулся:

— Если с делом не справляются роботы, мы используем вас, ребята. — Затем он сделал протестующий жест. — Послушайте, мы не монстры. Некоторые говорят, что мы такие бесчестные, что можем работать на самого поганого Звездного Мясника, но мы всего лишь выполняем свою работу, за которую нам платят, как за всякую другую. Вы помогаете нам, и мы обращаемся с вами по-хорошему — даже подкидываем бутылочку время от времени. Но помешаешь нам, Тафф, и мы сделаем твою жизнь адом или убьем тебя, не задумываясь.

Стаффа покачал головой, когда они спускались по узенькой, вырубленной в каменной стене лесенке. В сыром подземелье храма, который когда-то был у него в руках, Стаффу привели в слабо освещенную комнату. Вода капала с серых потолочных перекрытий, а в воздухе плохо пахло. Двое грязных мужчин в ошейниках стояли на бортике над беспокойной поверхностью бассейна. Еще один офицер, стоявший со скрещенными руками, медленно покачал головой, вглядываясь в бурные воды. Рядом отдыхал какой-то механизм. Одна из панелей на его боку была открыта, обнажив поломку.

Морлей воскликнул.

— Вот вам новенький, ребята. Познакомьтесь с Таффом. В чем дело, Англо?

У Англо были коротко остриженные темные волосы, а ростом он был чуть ниже Стаффы. Его форма не отличалась от формы Морлея, а на черном кожаном ремне висел патронташ и блестящие инструменты. Англо поднял глаза, напряжение застыло в его взгляде.

— Кайлла внизу. Уже давно. Проклятые Боги, надеюсь, она не застряла там.

Морлей окинул Стаффу оценивающим взглядом.

— Ты выглядишь отдохнувшим, Тафф, посмотри, нельзя ли чем-нибудь помочь Кайлле. Потом, когда вытащишь ее, снова нырни и попытайся устранить утечку.

Стаффа сглотнул, посмотрел на двух грязных рабов и снова на офицеров. Англо нахмурился. «Нет, не выводи их из себя. Попытай счастья с водой».

У него захватило дух, когда он встал на край черного замутненного бассейна, и вдруг догадка пронзила его: сточные воды. Его кожа покрылась мурашками, когда он перешагнул через бортик и ступил в прохладную воду.

Что-то мягкое ткнулось ему в ногу, он поскользнулся и не успел опомниться, как оказался по грудь в нечистотах.

— Поторопись! — заорал Англо. — Кайлла уже три минуты отсутствует! Вода поступает в ванные храма! Иди!

Стаффа окинул офицера долгим взглядом и наполнил легкие воздухом. Грязная вода хлынула ему в уши, когда он нырнул. В темноте его начало сносить течением в сторону. Сколько времени у него в запасе? Как ему вернуться назад?

«Я умру здесь. Мой сын, неужели, и тебя я предал?»

Острые камешки впивались Синклеру Фисту в грудь, в живот и бедра. Синклер осматривал разрушенные горные вершины. Пока что после заката приборы ночного видения выявили лишь скопления горячих точек. Он изучил каждый уголок и каждую трещинку в местной топографии так же хорошо, как когда-то свою узкую койку в школьной спальне на Риге.

— Синк? Я продвигаюсь наверх, — раздался в наушниках голос Гретты.

— Не спеши, любимая. Мне что-то здесь не нравится.

Снова он действует в нарушение устава — «чертовой книжонки» как теперь все они называли ее. Полевые командиры — в основном сержанты — должны были оставаться на защищенных позициях, в укрытиях, чтобы избежать огня неприятеля.

А как можно оставаться в курсе хода сражения или менять тактику боевых действий, отсиживаясь в бункере?

В течение двух недель они обороняли проход, не давая повстанцам пройти за подкреплением к северу или югу. Находившиеся в осаде Третье и Пятое подразделения — теперь усиленные и полностью деморализованные — должны были охранять эти направления. Подразделения дважды пострадали при штурме, и численность их постоянно падала. Лишь бомбардировка с орбиты заставила повстанцев отступить.