Присутствующие тут же поддержали негодование коллеги громкими или приглушенными — как кому нравилось — ругательствами и многочисленными вопросами, которые посыпались на Синклера как горох из мешка.

— Спокойно! Мне надо подумать, — проговорил Синклер на повышенных тонах и тяжело вздохнул.

Выражение его лица из искаженного яростью превратилось в нормальное. Ему удалось овладеть собой и даже расслабить мышцы, чтобы уменьшить внутреннее напряжение. Он опустился на старенький, шаткий стул, который еще хранил на себе жалкие остатки когда-то золотистого лака.

— Итак… — глухо проговорил он. — Вот и начались политические игры, которые, как я надеялся, обойдут наш дивизион стороной.

Нахмурив брови, он взглянул на топографическую карту, разложенную перед ним, и прикинул расстояние до Веспы. Его дивизион застрял в самом центре сельскохозяйственного района, где, кроме ферм и загонов для скота, ничего не было. Со всех сторон низменность была огорожена зубчатыми горными кряжами. С точки зрения погоды это, может быть, и хорошо, а вот с точки зрения военной…

На расстоянии полудня марша — пешего, естественно — лежали крупные рудники.

И все.

— А ведь мы не просто застряли, — вновь подал, голос от двери мрачно настроенный Мак Рудер. — Мы стали удобной мишенью для всякого, кому придет в голову уничтожить нас. Для фермеров тут, возможно, и раздолье: достаточно низкой земли, чтобы и элеватор работал, и скотоводческие кооперативы не беднели… Но вот нам тут так же тесно, как верблюду в игольном ушке. Кроме того, обратите внимание на горы, которые тянутся со всех сторон. Они напоминают мне кусты, за которыми удобно расположились охотники. Противник может ударить из-за горной гряды совершенно неожиданно. И прежде, чем мы сможем чем-нибудь ответить ему… Здесь и перегруппироваться-то негде. Он быстро скроется. За теми же горами. Элементарная, но очень эффективная тактика. Если бы я был на месте противника, то раздолбал бы нас за милую душу!

Синклер включил кран связи.

— Эймс? Кэп? Докладывайте!

— Мои ребята худо-бедно располагаются здесь, командир. Все спокойно. Скучно, если по правде. Что там с транспортом? Что мне сказать рядовым? — спросил Кэп.

— Скажи, что мы отдохнем здесь денек, — глухо отозвался Синклер, потирая шею. — Помнишь тренировки, которыми я мордовал вас близ Каспы? Ну, так вот, от тебя требуется выслать небольшие, отряды разведки. Пусть погуляют вокруг твоего расположения на всякий случай. На этот раз нам, видимо, придется играть по правилам противника. И еще: снаряди команды фуражистов из числа бойких ребят. По одной команде от каждого подразделения. Пусть пригонят в твое расположение домашний скот из окрестных ферм… ну, и вообще… пусть там пошуруют. Если какая-нибудь дичь подвернется — смело заваливать. Надеюсь, тебе не надо объяснять старый принцип военных поваров: «Все, что скачет и пускает красную кровь, — съедобно?»

— А когда мы будем отсюда выбираться? — встревожено спросил Эймс.

— Сразу же, как только я придумаю способ. Предупреди солдат, что, может, придется чуток поголодать, но потом все окупится. Командный пункт организуй в стороне от солдат и выстави усиленную охрану — мало ли что?

— Есть. Будет сделано, — сказал Кэп и отключился.

Синклер вернулся взглядом к карте.

— Мы могли бы двинуться пешим строем. В таком случае через максимум три недели мы будем на месте. Проблема в другом: дивизион на марше очень легко расстрелять с воздуха. От нас камня на камне не останется.

И как, интересно, мы накормим такую ораву? Эта местность не так уж богата продовольствием.

Мак Рудер наконец решился зайти в комнату. На лице его была написана тревога. Он нервно провел рукой по своим светлым волосам и устремил на командира суровый взгляд синих глаз.

— Я бы мог вернуться с отрядом за угнанным транспортом. Мы могли бы «предложить» им отдать нам машины. Бластер со стрелкой на последней отметке энергетической шкалы бывает очень убеждающим фактором, когда нет иного выхода.

— Тебя разнесут в щепки вместе с отрядом, — задумчиво вертя перо между пальцами, проговорил Синклер. — Нет, Мак, ты их еще не знаешь. Они уже приготовились.

Гретта зловеще сощурилась, прежде чем вновь подать глухой голос:

— Вы хотите сказать, что они лишили нас транспорта намеренно?

— Разумеется, — тут же ответил Синклер и обвел взглядом присутствующих, наблюдая их реакцию на свое утверждение.

Он сам не до конца был в этом уверен, и оттого сердце неистово колотилось, а внутренний голос приказывал найти хоть один разумный довод, опровергающий страшное обвинение.

Довода не находилось…

— Глупость! — разъярился Мак. — Какую пользу может принести империи уничтожение Первого Тарганского дивизиона? Нелепость!

— Нелепость? Похоже, — согласился Синклер, еще глубже загоняя гнев, который мог помешать трезвой оценке ситуации. — Позволить погибнуть и рассеяться первому дивизиону — это означало бы вдохнуть уверенность в сердца тарганцев, отдать им в руки огромную психологическую и политическую победу. Империя была бы отброшена назад, война потребовала бы мандат на задействование новых масс «пушечного» мяса и ресурсов. Окончание войны отодвинулось бы на неопределенный срок.

— Кому это выгодно? — спросила Гретта.

Она зашла Синклеру за спину и начала массировать плечи.

— Я не совсем уверен, — проговорил тот, похлопав ладонью по одной ее руке в знак признательности. Улыбка переросла в нахмуренность. Он прибавил:

— То, что нам сегодня открылось, — всего лишь малая частица, фрагмент общей картины. Нет, наша дилемма отнюдь не в тактической ошибке. Где-то, скорее всего на Риге, поражение имперских войск принесет политический успех каким-то силам. За счет, естественно, поражения и удаления с авансцены других. Итак, пред нами вопрос: кто? Макрофт? Не думаю. Весь его внешний вид говорил о том, что он ни за что не назначил бы меня командиром дивизиона, если бы от него что-то зависело.

Сказав это, Синклер почувствовал, как что-то едва ощутимо кольнуло его в сердце. Он задумался, но уже через пару секунд хлопнул ладонью по столу и поднял на присутствующих горящий взгляд:

— Ну, конечно! Ведь именно для этого они и назначили меня на должность командира дивизиона! — Он с горечью рассмеялся и, облокотившись на стол, обхватил руками свою голову. — Все ясно как белый день. Из меня сделали козла отпущения! Жертвенную овцу! Классического неудачника! Цель понятна: устроить первому дивизиону неминуемое поражение и навесить ответственность за него на «зеленого» командира. Для этого и создаются все условия, чтобы тарганцы без особых усилий разнесли нас. Для этого дезориентировали командование, обеспечили нам недостаток в продовольствии, ресурсах и отдыхе и, наконец, сделали так, что никто из высокопоставленных начальников не будет ответственен за то, что тарганцы уничтожили целый дивизион! Нас принесли в жертву политике.

У Мака от обиды задрожал подбородок.

— Проклятие! За что мы воюем? Неужели они могут отправить на верную гибель сразу столько своих людей?! Ведь… Мы граждане империи! И зачем было вешать лапшу на уши всякими разговорами о взятии других миров?! Как насчет торжественных дебатов о законе и правах человека? Об этической ответственности?!

— Пропаганда, — поморщилась Гретта. — Для красного словца. Тибальт построил империю для того, чтоб властвовать в соответствии со своей высочайшей волей. И только сассанцы стояли препятствием на его пути.

— Кроме этого, есть еще один недостающий фактор межзвездной политики, о котором ты пока ничего не слышала, — заметил Синклер.

— Какой? — спросила Гретта, опускаясь на краешек стола. Ее длинные темные волосы красиво спадали на плечи.

— Компаньоны, — ответил Синклер и пристукнул острием пера по карте, разложенной на столе. — Вспомните все последние войны, которые вела Рига. Стаффа кар Терма со своими головорезами всегда выполнял основную грязную работу. Когда в последний раз Рига обходилась без услуг Стаффы? Своими средствами? — Он приподнял брови, оглядывая своих подчиненных. — Правильно, лет сорок назад. Все вы, разумеется, обратили внимание на тот хаос, — впрочем, хаосом это кажется только на первый взгляд, — который царит в регулировании командного состава. Главным образом, не в отношении его структуры, а в персоналиях. Дивизионных начальников назначают по их исключительно политическим заслугам. Все последние десять или пятнадцать планетарных операций были проведены, по сути, Компаньонами во главе со Стаффой, а не Рига. Мы выполняли роль войск для парадов. Ну, в лучшем случае, сил обороны.