— Ну, хорошо, — устало отозвался Гас. — Я не спорю. Но ты ведь знаешь, чего я хочу. Я просто выпускаю пар.
— Слава Богу, что только по телефону. И в моем присутствии.
Гас нервно усмехнулся.
— У меня в котле паров не так уж много, Фредди. Ты это учти. Когда Тони проснется, скажи ему, что Гас все держит под -контролем. Пока, надеюсь, это действительно так.
Голоса сменились громким шумом, что означало: телефонный разговор закончился, и дальше запись шла вхолостую.
Болан нажал кнопку на пульте и задумчиво посмотрел на девушку.
— Вот как, — тихо сказал он.
— Если их послушать, ты просто гигант какой-то, — мрачно заметила Сьюзан. — Болан, Болан, всюду Болан — и нет от него спасения. Ладно, шучу. Ты просто молодец, что из-за судьи Дейли поднял на ноги всю полицию. Когда состоялся этот разговор?
Болан справился с показаниями электронного дисплея.
— Меньше часа назад. У нас все идет прекрасно.
Девушка поежилась.
— Много бы я дала, чтобы узнать, о каких таких «больших шишках» шла речь. И что может быть связано с Цюрихом, Вашингтоном и Уолл-стрит?
— Вероятно, какая-то финансово-политическая петля, — откликнулся Болан. — Похоже на некое расписание движения денег, причем значительных сумм.
— Можешь дать мне копию этого разговора?
Болан усмехнулся:
— Для твоего альбома с вырезками?
— А разве это впоследствии не пригодится?
— Тебе — нет. Если бы ты всерьез изучала проблему «источников информации», ты бы знала, что ни один суд не примет эти данные к рассмотрению.
— Ну, хорошо, к черту источники. Я просто хотела бы иметь копию.
— Это я сделаю, можешь не сомневаться.
— Их беседа велась внутри фантастического болановского «броневика». Они осуществили незаметное «проникновение» в штаб-квартиру Морелло в пригороде Кливленда и «вытянули» записывающие устройства, установленные там Боланом в первый день его пребывания в городе.
Сейчас фургон, превратившись в некое подобие катера, тихо скользил по безмятежной озерной глади.
Бортовые системы наблюдения буквально ошеломили Лэндри. С подобными «игрушками» она столкнулась в первый раз.
— Нет, я решительно не понимаю, как это все работает, — возбужденно произнесла она. — По твоим словам, ты устанавливаешь в доме «звукозаписывающие устройства», а потом...
Болан перебил ее:
— В том-то и фокус, что эти устройства являются приемопередатчиками. Их не нужно помещать внутрь. В помещениях обычно устанавливают разные жучки. Но, как ты понимаешь, в штаб-квартиру Морелло я войти пока не в состоянии. Впрочем, мне это и не нужно. Есть и другие способы. Ну, например: вот ответвление телефонного провода. Оно идет снаружи здания, и потому легкодоступно. А вот — межсоединительное ответвление.
— Что это значит?
— Всего лишь то, что оно соединяется с удаленными детекторами.
— Поразительно! Какой-то совершенно новый мир! — воскликнула Лэндри, блестя глазами. — Но давай теперь с самого начала. Что такое звукозаписывающее устройство?
— В данном случае — миниатюрный приемопередатчик, иначе говоря, приемник и передатчик в одном корпусе, куда также вставлено маленькое магнитозаписывающее устройство. Оно работает на очень низкой скорости и запускается звуком. То есть включается автоматически, как только раздается звук. И так же отключается по окончании разговора. Вместе с тем я могу запускать приемопередатчик сигналом с моего пульта управления.
По соответствующей команде записывающее устройство переключается в режим воспроизведения и с очень высокой скоростью избавляется от накопленного, сбрасывая его на приемопередатчик. А уж дальше всю эту информацию я использую по собственному усмотрению. Таким образом данные, собранные за двенадцать часов, можно уложить в двенадцать минут.
— Что-то я не очень понимаю...
— Что тебя интересует — быстрое проигрывание? Ладно. Ты, вероятно, слышала запись на ускоренной ленте, когда голоса звучат, как в мультфильме? Тот же самый принцип, но ускорение настолько велико, что можно услышать лишь резкий тонюсенький писк. Словно одна бесконечная нота — в ней как бы сжата вся запись. Моя аппаратура усваивает этот писк и преобразует его в нормальную импульсную запись, для чего нужна, разумеется, особая программа.
— Но это только звукозапись? И только здесь, на твоей аппаратуре?
— Конечно. Я могу накапливать большие количества данных. У меня в блоках памяти записей — на многие месяцы. Точно так же обстоит дело и с видеоданными.
— Что?
— Видеоданные. Видеоленты, понимаешь?
— Подожди, у меня уже мозги болят. Уж не хочешь ли ты сказать, что можешь втиснуть телевизионные программы в... звук?
— Безусловно. Телевидение — это иллюзия. Картинки не посылаются по воздуху, наподобие фотографий. Все эти занятные телевизионные зрелища приходят с электромагнитными волнами как простые электрические сигналы. Хотя и не такие простые, если разобраться. Но уже не за горами день, когда ты сможешь покупать такие записи в виде компакт-дисков. Вставила в проигрыватель, подключенный к телевизору, — и смотри на здоровье. Любая телепередача, любой фильм, любой концерт. Впрочем, и на видеокассетах тоже получается неплохо. Электроника нынче творит чудеса.
— И у тебя здесь есть видеодокументы?
— Несколько тысяч. Морды преступников, места происшествий и все такое. Запрограммировано в компьютере, мгновенный доступ.
— Давай вернемся к звукозаписывающим устройствам, — сказала Лэндри. — Как я поняла, ты можешь записать все, что угодно?
— Не совсем. Для этого мне нужно находиться в радиусе действия приемопередатчика. В большинстве мест на земле он равняется примерно миле. Я всего лишь щелкаю тумблером на пульте и — нате вам, утечка мозгов! Они всасываются прямо сюда, в мою коллекцию.
— Как при космических полетах, да? — с благоговением спросила Лэндри.
— Именно так, Сьюзан. Наши космические зонды имеют очень похожие устройства или даже аналогичные.
— Фантастика! Как, впрочем, и ты сам. Ты — фантастический человек. Можешь принять извинения от очень глупой девчонки?
— Нет, — ответил Болан. — Просто извинениями ты от меня не отделаешься.
— Тогда проваливай к черту!
— Благодарю. Уже собрался.
Лэндри прижалась к нему и запустила руку под его рубашку. Он погладил ее пальцы сквозь тонкую ткань и вдруг заревел:
— Эй, прекрати! Мы летим прямо на дамбу!
И действительно, в тот момент, когда она прильнула к нему, они едва не врезались в дамбу.
— Ну, хорошо, хорошо, — проворчал Болан, — я принимаю извинения от очень глупой девчонки.
— Слишком поздно, — рассмеялась Лэндри. — Я забираю их назад. Просто так ты от меня тоже не отделаешься.
— Да, похоже, Болан вновь влюбился. Хотя и понимал, что потерять голову сейчас — смертельный риск.
— Но сердцу не прикажешь. В том-то и беда.
Глава 12
Лежа в постели рядом с Лэндри, Болан спросил:
— Почему ты не сказала мне, что ты газетный корреспондент? Что тут такого?
Сьюзан раздраженно повела плечом:
— По двум веским причинам. Во-первых, это неправда. И, во-вторых, это вообще не твое дело.
— Теперь это мое дело.
— Ну, хорошо, пусть так. Но я больше не работаю для газет. Ненавижу эту работу. Ненавижу. Ты когда-нибудь был в газетном издательстве? Шум. Суета. Сидит сотня людей и стучит по пишущим машинкам. Непрестанно звенят телетайпы. Вот я и ушла. Кроме того, мне нравится моя свобода. Сама себе даю задания. Работаю, когда хочу и как хочу. Так гораздо лучше.
— Значит, ты пишешь статью?
— Конечно.
— Ну, а почему ты мне не рассказала?
— Смеешься? Что, секретный агент болтает налево и направо, чем он занимается? Я числюсь внештатным сотрудником. Меня это устраивает. А ты — новичок, да к тому же незваный.
— Вот о каком соперничестве ты говорила!
— Я говорила?
— Ну, не я же! Мол, так и так, мы с тобой — соперники.