– Какое ты имел право от моего имени занимать у него деньги? Да еще такую сумму! Зачем тебе, на какие нужды?

– Не мне, выручил одного человека, – врет Марат.

– Но срок твоей расписки истек! Между порядочны­ми людьми…

– Между порядочными людьми можно и подождать.

– Сколько именно? Когда твой один человек вернет долг моему товарищу по работе?

– Сейчас он в командировке. Приедет – отдаст.

– Когда он приедет? – неотступно требует Вероника Антоновна.

– Десятого или двадцать пятого! – жестко отвечает Марат, называя дни выдачи зарплаты в НИИ, где рабо­тал Илья Колесников.

Рядом со станцией метро с выносного прилавка тор­гуют апельсинами. В хвосте очереди стоит Стелла. Барсу­ков, ждущий кого-то у станции метро, решает пока тоже запастись апельсинами. Во все глаза смотрит он на Стеллу. Это же она! Та самая!

– Мы снова встретились! – говорит он радостно.

– Встретились? Мне казалось, я просто стою в оче­реди.

– Мы немножко знакомы. Вы меня не узнаете?

– Боюсь, что нет! – Взгляд у нее смеющийся.

– Недавно в прихожей… вы уходили от Быловой… Я друг ее сына…

Со Стеллой совершается разительная перемена, и язык Барсукова липнет к зубам.

– А-а… – неприязненно произносит она и быстро отворачивается.

– Простите… послушайте… – теряется Барсуков. Он забыл посматривать на выходящих из метро, и плаксики налетают и виснут на нем совершенно внезапно. Следом приближается Анна Львовна.

– Два дня не видались, а уж визгу-то! – смеется она.

Стелла становится свидетельницей нежной сцены.

– Ну-ка, ребятки, становитесь за этой красивой те­тей. Вы приглядите за ними чуточку? – доверчиво обра­щается к Стелле Анна Львовна. – Будьте добры! – Она отводит Барсукова на несколько шагов:

– Тут их бельишко. Залатала, заштопала, пока подер­жится. – Она достает из сумки довольно объемистый сверток.

– Спасибо, Анна Львовна.

– А еще думала я насчет юга. Как мы-то без него выросли, Леша?..

…Тем временем плаксики тоже вступили в беседу.

– Деточки, вы крайние? – игриво наклоняется к ним подошедшая женщина.

– Мы не крайние.

– Мы за красивой тетей.

– Ой, – говорит женщина Стелле, – а я подумала – ваши.

– Нет, не мои.

– А чьи же вы, деточки?

– Мы папины!

– И бабушкины!

– А мамины? И мамины небось?

– Не-ет, мы не мамины.

– Ишь какие! Обидела вас мама или что?

– У нас мамы нет.

– У нас папа.

– Никак сироты… – кивает женщина Стелле. – Ах, бедные!..

– Ну если уж надо, Леша, я поеду, – вздыхает Анна Львовна. – Не представляю только, зачем ему ради чу­жих детей…

– Анна Львовна! Вы его просто не видели!

– Может быть, может быть, – соглашается она, на­правляясь к очереди. – Пора мне, Леша. – Простившись с детьми и зятем и пожелав всего хорошего Стел­ле, Анна Львовна спешит обратно в метро.

Продавщица отвешивает килограмм Стелле, два – Барсукову.

Перекинув через плечо сумку, раздувшуюся от белья и апельсинов, а ребят подхватив на руки, Барсуков наго­няет Стеллу.

– Простите, можно мне спросить?

– Спросите, – пожимает та плечами.

– Вы имеете что-то против Быловой?

– Нет.

– Значит, против Марата. Странно. Такой интересный и сердечный человек.

– О, еще бы! – саркастически роняет Стелла.

Барсуков опускает плаксиков и шагает рядом со Стеллой.

Через минуту она останавливается.

– Вы хотели что-то спросить или собираетесь тащить­ся за мной?

– Тащиться, – признается Барсуков.

– Зачем?

Барсуков смотрит на нее достаточно красноречиво, но сказать словами: «Затем, что вы мне до смерти нрави­тесь!» – не может. Тут плаксики кидаются вбок, и Стелла вскрикивает:

– Держите их!

Испуг ее оправдан: ребята бегут к огромной собаке, которую прогуливает по улице хозяин.

– С этой собакой они приятели, – успокаивает Бар­суков.

Малыши ласкаются к собаке. И хотя та приветлива, Стеллу зрелище лишает равновесия. Поэтому, когда Бар­суков спрашивает:

– Чем вам не нравится Марат? Одно то, что он любит детей…

Стелла не успевает спохватиться, как с языка слетает:

– Он терпеть не может детей!

– Да вы-то почем знаете?

– Кому уж лучше знать! Мы в позапрошлом году развелись!.. И оставьте меня в покое с вашими вопроса­ми, и детьми, и собаками, и… – Она стремительно уходит.

Повторяется прежняя история: Барсуков догоняет ее с ребятами на руках, снова идет рядом.

– Папочка, мы куда идем?

– Мы провожаем красивую тетю.

– Вы отвратительно упрямы! – восклицает Стелла.

– Раз вы были его женой, я понимаю, что…

– Да ничего вы не понимаете! Оставьте меня со сво­им сердечным другом!

– Ты зачем папу ругаешь? – .проявляет характер плаксик первый.

– Не ругай папу! – воинственно подхватывает второй.

– Могучая защита, – невольно улыбается Стелла от их наскока. – Я не папу ругаю, я ругаю другого дядю.

– А как его зовут?

– Его зовут… Марат. – Она поднимает голову и про­должает «морозным» тоном: – Он трус и подлец. Из-за него случилось страшное несчастье в горах – когда он еще ходил в горы. Ни один из прежних знакомых не подаст ему руки!..

На площади трех вокзалов развязный парень объявля­ет в мегафон:

– Для гостей столицы проводится комплексная экс­курсия по городу! Памятники культуры плюс заезд в модные заграничные магазины: индийский, польский и болгарский! Продолжительность экскурсии – три часа. Желающих прошу за мной!

Автобус заполняется разношерстным народом. Парень впускает последних, монотонно повторяя:

– Пять рублей пожалуйста… пять рублей, – и собира­ет купюры в карман.

– Билет не нужен? – беспокоится седой экскурсант.

– Работаем по новой безбилетной системе. – «Гид» замечает рядом Марата. – Кого я вижу! – радушно вос­клицает он.

Оба вспрыгивают в передние двери, и автобус тро­гается.

…Он катится по Садовому кольцу.

«Экскурсионный» автобус останавливается на Боль­шой Полянке у магазинов-соседей «Ванда» и «София».

– Предупреждаю, – говорит «гид» Миша, – заезд в магазины информационный! Вы ознакомитесь с ассорти­ментом, а если решите остаться – желаем удачных поку­пок. Стоянка автобуса – двадцать минут.

Экскурсанты в бурном темпе покидают автобус.

– Как тебе это все? – интересуется парень.

– Ничего, смешно, – одобряет Марат. – Где берете автобус?

К ним присоединяется водитель, посапывающий и непрерывно жующий жвачку детина.

– С одной автобазы. Сторож за четвертак дает, – го­ворит он.

– Молодцы, други, не ожидал, – снова хвалит Ма­рат. – Я кинул тогда идейку на авось, а вы вон как развернулись!

– Помним, Марат! Нам бы не додуматься.

– Часто ездите?

– Через день. Больше почему-то глотка у меня не выдерживает.

– Голос надо ставить, Миша.

– Да?

– Обязательно. Позвони – устрою специалиста. Ну, чао!..

Марат отходит за угол и звонит из автомата:

– Справочная? Телефон дежурного по Управлению пассажирского транспорта.

Следом второй звонок:

– Товарищ дежурный? С вами говорит представитель общественности. Считаю своим долгом сообщить об авто­бусе, который используется для незаконных ездок… «Ле­вые» экскурсии по городу для провинциалов… Записы­вайте номер…

Томин, Кибрит и Знаменский входят в кабинет, про­должая оживленный разговор.

– Удивительная заученность движений, особенно у этого…

– Тутаева, Зинаида, – подсказывает Томин. – Гра­мотное получилось кино. Вавилов снимал?

– Он, – говорит Пал Палыч. – Не было впечатле­ния, что вот, мол, балбесы, а на редкость чисто орудуют?

– Мелькнуло, – признает Томин.