«Надо, черт возьми, взять себя в руки», — сказал он себе и попробовал отвлечься. Кенрик не мог припомнить, чтобы когда-либо женщина приводила его в такое возбуждение. А ведь он даже к ней не прикоснулся и совсем ее не знает. Черт побери, что же это с ним происходит? Он скосил глаза на Фитц Элана и с удивлением отметил, что тот стоит, тупо раскрыв рот.

— Чего распустил слюни, — бросил ему Кенрик, и Фитц Элан захлопнул рот, но глаз от девушки не отводил. — А ты оказался прав, — продолжил Кенрик, — смотреть на нее приятно.

— Да это же ангел, — благоговейно прошептал Фитц Элан.

Кенрик улыбнулся и снова посмотрел на леди Ремингтон. Она отчаянно спорила с Иэном.

— Верно, ангел. Но с норовом.

Улыбка немедленно сползла с лица, когда он расслышал ее последние слова.

— Единственный выход для меня — это уйти в монастырь, дать монашеский обет.

— Единственный обет, какой ты сейчас дашь, — это обет супружеской верности, — прорычал со своего места Кенрик. Его гаэльский был почти безупречен.

— Я… я… — Слова застряли у нее в горле. Тэсс повернулась и в упор посмотрела на рыцарей, этих наемников, оказавших помощь в ее бегстве от Дан— мора Мак-Ли. И тут до нее дошло, что они вовсе не наемники. У наемников не бывает такой дорогой одежды. А какое оружие, доспехи. Нет, не удастся ей найти защиту у церкви, пока жених прибудет. Он уже стоит перед ней, этот жених.

Который же из двоих?

Она скользнула взглядом по тому, что справа, и ничего отталкивающего в его внешности не нашла. Да нет же, он был просто хорош собой. Густые рыжевато-каштановые волосы, глубоко посаженные карие глаза, которые, наверное, разбили сердце не одной девушки. Лукавая ухмылка рыцаря говорила, что он знает себе цену. Но… — сердце ее сжалось от дурного предчувствия, — было общеизвестно, что барон Монтегю вовсе не красавец. Нет, он должен выглядеть, как тот, другой.

Этот был высок ростом, выше даже дяди Иэна. А как сложен… Глаза Тэсс с откровенным любопытством прошлись по его фигуре. Под белой с голубым накидкой виднелась искусно сделанная кольчуга. Она перевела взгляд на его массивные руки, скрещенные на широчайшей груди. Такую руку ей, наверное, и двумя своими не охватить. Это был настоящий гигант, хотя, справедливости ради следовало заметить, что ничего неуклюжего и нескладного в его облике не было. Каждая часть его тела являла собой идеал соразмерности. Он напомнил ей гибкую опасную пантеру, которую Данмор Мак-Ли держал у себя для забавы. В его силе было нечто… притягательное. Необыкновенно.

Она посмотрела выше, на его волосы. Они были такими же темными, как и угрюмый взгляд. А глаза еще темнее волос. В довершение ко всему левую щеку от уха и почти до самого рта пересекал ужасный шрам.

Что-то в облике этого странного рыцаря показалось ей знакомым. Тэсс сделала попытку уловить нечто, ускользающее из ее памяти и явно имеющее отношение к этому человеку. Она снова смерила его взглядом с головы до ног. Где же она могла его видеть?

Кенрик знал, какое впечатление производит на людей его внешность при первом знакомстве, и иллюзиями себя не тешил. Девушка напугана, это естественно. Ничего, пусть привыкает. Их взгляды встретились.

— Это ты?.. — прошептала она.

— Да, это я, — хмуро ответил он.

Он мог поклясться, что в первый момент в ее взгляде мелькнуло что-то необычное, как бы некое узнавание; Так смотрит женщина на своего возлюбленного после долгой разлуки. Или это ему показалось? Ибо тепло, наполнявшее ее взгляд, мгновенно испарилось. И теперь перед ним стояла девушка, которой только что представили Палача Уэльса, человека, чьим именем матери пугают детей, когда те шалят. Она не упала в обморок, и то слава Богу.

— Хочешь ты этого или нет, но выйти замуж за меня тебе придется, — произнес он, глядя на нее в упор.

Тэсс Ремингтон ему подарил король Англии, и Кенрик не собирался отказываться от подарка. Он выдержал паузу и с улыбкой добавил.

— Или ты посмеешь ослушаться короля? Тэсс пыталась не растеряться под его холодным взглядом. Но это было нелегко. В животе противно заныло, а голова вдруг сделалась легкой-легкой. Она наконец узнала его. Это был он. Каждую ночь в течение всей последней недели Тэсс снился один и тот же сон, в котором к ней являлся вот этот темноволосый человек. Конечно, это был он. Или случайное совпадение?

Она рискнула снова взглянуть на него. От человека, стоявшего перед ней, веяло леденящей душу жестокостью, что Тэсс не сомневалась: такой убьет — и не поморщится, и пойдет дальше не оглядываясь. Такой способен кого угодно подчинить своей воле. Взгляды их снова встретились. И все — капкан захлопнулся. Она уже в его власти, и власть эта была абсолютной. Но удивительное дело, жуткий страх, который, по всем правилам, должен был ее сейчас охватить, почему-то не возникал. Напротив, у нее появилось странное желание подойти к нему поближе. Даже дотронуться до…

— Ты мне не ответила. — Барон Монтегю продолжал рассматривать ее в упор. — Или повторить вопрос? Похоже, ты растерялась.

Неожиданно для себя Тэсс вдруг взорвалась. К ней наконец вернулось самообладание.

— Это неприлично, так зло разглядывать слабую женщину.

Кенрик просто остолбенел. Такой реакции он не ожидал. А она тем временем обернулась к отцу Олвину.

— Может быть, вы, святой отец, поможете образумиться этим достойным рыцарям? Я бы хотела объяснить ситуацию. Уверена, что мое решение вы сочтете мудрым.

— Я постараюсь, — нерешительно произнес отец Олвин. — Но вы должны знать, леди Ремингтон, что король Эдуард настаивает на вашем браке с бароном Монтегю.

Тэсс кивнула и, перебросив косу через плечо, принялась теребить ее кончик — Тэс-с… — предупреждающе прошептал дядя Иэн.

Она увидела, что он сделал шаг вперед, и поспешила выложить священнику свои доводы.

— Святой отец, я вообще не хочу выходить замуж. Мое желание — стать монахиней. Это же очень просто: я даю монашеский обет и, как это принято, все мои земли отойдут к королю. Все будет так, словно я умерла.

— Но вам еще очень далеко до смерти, леди.

— Ремингтон отойдет к королю Эдуарду, — повторила Тэсс, не обращая внимания на реплику барона, стараясь не замечать, сколь глубок его голос, с какой легкостью он заполняет все помещение и охватывает ее' самое, заставляя вибрировать каждую клеточку. «Господи милостивый, что же это такое со мной происходит?» — в панике подумала она, но продолжила: — Если я уйду в монастырь, Ремингтон останется за Англией, без всякого кровопролития. Мой отчим и король Александр возражать не могут, потому что религиозные обычаи в обеих странах одинаковы. Против церкви они не пойдут. Если же я выйду замуж, неважно даже за кого, войны не миновать.