Ему и в голову не приходило, что совершенно неподобающе вести себя так с простой кухонной служанкой. Будучи мальчиком, Джек частенько приносил домой различных животных, попавших в беду: полуутопленных котят, раненных птиц, – и сейчас, дай он себе труд задуматься, то любому, кто ни спроси, объяснил бы, что просто старается утешить и ободрить перепуганную девушку. Она же чувствовала себя вполне уместно там, где теперь находилась.
Щека Кейт оказалась прижата к его груди, голова покоилась под его подбородком. Она чувствовала тепло его дыхания, шершавость его небритой щеки, прижавшейся к шелку ее волос, когда он осторожно сместил свое лицо. Она слышала ровные удары его сердца. Его сильное тело покачивало ее, словно в колыбели, защищая и успокаивая.
Как давно Кейт не обнимали столь утешительно, она хотела отдаться во власть этого объятия – разве можно устоять перед таким порывом? Она почувствовала, как его широкая сильная рука успокаивающе движется вверх-вниз по ее спине, и внезапно ее пробила дрожь понимания.
Постепенно Кейт начала осознавать, кто и почему ее держит. Она попыталась вывернуться из его сильных рук. Джек же не торопился ее отпускать, поэтому, собрав все свои силы, она резко толкнула его в грудь и вырвалась из его объятий, взлохмаченная и тяжело дышащая, с порозовевшим от смущения лицом.
– Полагаю, это еще одна из ваших уловок!
Она постаралась пригладить волосы и привести в порядок платье.
От ее слов Джек почувствовал себя еще более виноватым, и ни с того ни с сего его затопил гнев:
– Нет, черт возьми, вовсе нет, ты, маленькая ведьма! У меня нет привычки развлекаться с неряшливой кухонной прислугой. Я всего лишь утешал тебя.
Она впилась в него взглядом, не зная, что рассердило ее больше: его действия несколько минут назад или описание ее теперешнего вида.
– Прекрасно, я не нуждаюсь в таком виде утешения и не нуждалась бы в нем вовсе, не сыграй вы со мной эту отвратительную шутку!
– Откуда, дьявольщина, я мог знать, что ты так испугаешься какого-то там паука?
Гнев Кейт сразу угас, и она отвела взгляд. Ей всегда было очень стыдно за свой страх перед пауками, и она отважно пыталась преодолеть его, но все напрасно. Ее мозг подсказывал, что эти неприятные существа маленькие и по большей части безопасные, но как только она сталкивалась с одним из них, ее охватывала паника. Кейт знала свою слабость и презирала ее.
– Вы правы, – натянуто пробормотала она. – Сожалею, что явилась причиной такой суматохи. Этого больше не повторится.
Она повернулась, чтобы взять поднос.
– Не так резво, моя девочка, – остановил ее Джек и, вскинув руку, схватил за запястье. После чего снова развернул Кейт к себе лицом. – Кто ты, дьявол тебя возьми? – проговорил он медленно, сверля ее глазами.
– Вчера вечером я назвала вам свое имя. Я – Кейт Фарли, на тот случай, если вы забыли, – парировала она, пытаясь выкрутить свою руку из его пальцев. – Пожалуйста, отпустите меня.
– Я с тобой еще не закончил.
Кейт досадливо скривила губы:
– Полагаю, вы считаете, что ваше положение дает вам право играть с другими людьми!
– Что?
Он в недоумении нахмурился.
– Очевидно, вы полагаете, что ваш титул позволяет вам обходиться с менее удачливыми людьми так, как вам вздумается! Что ж, разрешите с вами не согласиться. Независимо от моего положения, я имею полное право вести свои дела так, как считаю нужным, без вмешательства с вашей стороны или со стороны любого другого члена вашей семьи!
Кейт многозначительно опустила взгляд на запястье, захваченное его огромной сильной рукой.
Джек отметил, что у нее короткие, тупые, неотполированные ногти, столь отличающиеся от гладких, блестящих овалов на пальцах любой из его знакомых леди. Он перевернул ее руку и большим пальцем мягко прошелся по ее огрубевшей от работы коже. Сомневаться не приходилось: девушке привычна работа служанки, но она все равно остается для него загадкой.
– Ты самая невероятная кухонная прислуга! – пробормотал он наконец, качая головой. – Какого дьявола моя бабушка притащила тебя с собой?
Кейт удивленно на него посмотрела. Темная голова все еще хмуро склонялась над ее рукой. Она подавила грустную усмешку. В этом ей никак его не обвинить, подумала Кейт. Конечно, она одета как служанка, и он видел, как она работала на кухне, явно к этому привычная. Что ж, если хозяин дома желает называть ее кухонной прислугой, Кейт сделает ему такое одолжение – и поделом ему! Должна же она, в конце-то концов, отплатить за мнимого паука!
– Сэр, – она дернула рукой.
Его большой палец все еще рассеянно ласкал ее.
– Я должна вернуться к своим обязанностям, сэр. Пол на кухне необходимо вычистить.
Она снова попыталась высвободить руку, нежное поглаживание его пальца вызывало в ней все возрастающее беспокойство.
– Но где ты научилась говорить как леди?
О, черт бы побрал этого человека! Он что, никогда не угомонится? На выручку Кейт пришло ее чувство юмора.
– Леди, сэр? – Она вытаращила глаза в притворном изумлении и, как могла, глупо улыбнулась. – Я никогда и не думала, что разговариваю подобно настоящей леди. – Последнее слово она произнесла как «леди». – Я долгое время вела дом старого джентльмена, и именно он настоял на том, чтобы я выучилась говорить надлежащим образом. Он был настоящим ученым, сэр, а также священником, и ненавидел то, что называл коверканием английского языка.
Казалось, он не заметил, что ее акцент значительно усилился за время этой речи – факт, который Кейт посчитала вполне ободряющим. При этом она неуклюже сплетала руки, полагая, что именно так повела бы себя простоватая служанка, оказавшись лицом к лицу с красивым джентльменом.
– Он научил меня читать, писать и считать, – добавила она бесхитростно, смотря на него огромными невинными глазами; на секунду Кейт соблазнилась идеей свести их к переносице, но передумала.
– Но ты понимаешь по-испански, – упорствовал Джек. – Где служанка, работающая на кухне, может выучить иностранный язык?
– Полагаю, в Испании имеется немало служанок, работающих на кухне, – дерзко ответила она, потупив глаза, чтобы скрыть усмешку.
– Не дерзи, девчонка; ты отлично знаешь, о чем я спрашиваю. Как английская девица с кухни, которой ты являешься, могла выучить испанский? Для меня совершенно очевидно, что в тебе нет ни капли испанской крови.
Она по-идиотски улыбнулась до ушей:
– Вы абсолютно правы, сэр – совсем ни капли испанской крови. Вы – умный джентльмен. Право, так оно и есть!
Девчонка снова с ним играет! Он с трудом сдерживал смех, но в той же мере сильно желал перебросить ее через колено и хорошенько отшлепать. Как же эта дерзкая маленькая мисс прожила так долго – и никто ее не придушил – да еще и продолжает работать прислугой? Невозможно представить, чтобы его бабушка терпела подобную наглость от служанки. Его рот изогнулся от занятной мысли. Бабушка не одобрила бы состязаний в дерзости, хотя эта маленькая нахалка ни в чем бы ей не уступила.
– Хватит дерзить, девушка. Я спрашиваю, как английская служанка научилась понимать по-испански.
– О, тот джентльмен много путешествовал по чужим странам, и ему проще было брать меня с собой, чем оставлять дома, и я невольно нахваталась иностранных словечек, куда ж деваться? Это все, сэр? – кротко спросила она, наклонив голову, чтобы скрыть смех.
Она отлично видела, что не удовлетворила его любопытство, и он этим очень не доволен. Он привык всем управлять. Что ж, не на ту напал. Он придет в ярость, как только узнает, кто она на самом деле, и поделом ему, нечего делать поспешных выводов. И нечего выдумывать пауков.
– Хм. Да, все, – нелюбезно пробурчал он.
Кейт изобразила некое подобие реверанса, подражая своей старой няньке, которая имела обыкновение так приседать перед ее отцом, и взяла поднос. Она проворно засеменила по ступенькам. Ее губы начали дрожать от еле сдерживаемого смеха, стоило Кейт представить лицо Джека, когда бабушка, наконец, объяснит ему, кем же она является.