Пока Марина раздумывала над ответом, Гранович с пониманием кивнул.

- Должен злиться.

- Дима…

- Да ладно. Это нормально, я думаю.

- Ты думаешь?

- А как бы ты вела себя на его месте?

Марина плечами пожала.

- Понятия не имею. – И тут же возмутилась: - Но я не понимаю, зачем он ввязался в эти игры! Ему деньги нужны?

Гранович поморщился.

- Да при чём здесь деньги, Марин? Думаешь, все эти мальчишки на деньги играли?

- А на что?

- На репутацию. Которую нужно зарабатывать. А хорошее поведение и отличные оценки её только отпугивают, - рассмеялся Дима.

Марина внимательно смотрела на него.

- Откуда ты знаешь?

Он глаза закатил.

- Мариш, я тоже был мальчишкой, и в школе учился, и в институте. Способы за прошедшие годы, может, и изменились, а цель – она всегда одна.

- Дурацкая цель.

- Сейчас я уже готов с тобой согласиться. Остаётся дождаться, когда Антон повзрослеет и сделает тоже самое.

Марина беспомощно качнула головой.

- Успокоил, называется.

В воскресенье Антон проснулся самым первым, его разве что Семён опередил, и когда Марина спустилась вниз, выскользнув тайком из Димкиной комнаты, застала сына в компании котёнка на кухне. Застыла на пороге, словно на месте преступления пойманная. А ведь была уверена, что проснулась первой, завтрак начнёт готовить, поджидая, когда проснутся остальные, и дети, конечно же, не узнают и не догадаются, что она снова не у себя в комнате ночевала, а увидев бодрствующего сына, невольно вспыхнула. Халат запахнула, вошла, но Антон лишь быстрый взгляд на неё кинул, и вернулся к своему завтраку, а его взгляд остановился на экране телевизора. Взял с тарелки ещё один бутерброд, снял с него один кусочек тонко порезанной колбасы и Семёну, восседающему на соседнем стуле, отдал. Котёнок в колбасу вцепился и даже заурчал от удовольствия.

Марина сына по волосам потрепала, проходя мимо. Тот не отодвинулся, но никак не отреагировал на это.

- Ты что-то рано проснулся, - заметила она, а Антон безразлично плечами передёрнул. – Яичницу тебе пожарить?

- Я наелся уже.

- Да? Ну что ж, молодец.

Антон сидел к ней спиной, прихлёбывал чай и снова ногой мотал. Марина хотела его одёрнуть, но почему-то не решилась. Наверное, оттого, что Антон слишком безразличным ко всему окружающему выглядел. Сразу становилось понятно, что он до сих пор злится и обижается.

- Мы с Элей сегодня поедем в центр, по магазинам, нужно её приодеть, она из всего выросла. Ты с нами поедешь? Купим тебе рюкзак новый, ты же хотел.

- Да ну, не хочу. – Он из-за стола поднялся, а Марина повернулась, и попросила:

- Антон, не веди себя так!

- Не пойду завтра ни в какой бассейн! – ещё раз повторил он и перебрался в гостиную, прихватив с собой довольного, наевшегося колбасы и сыра, Семёна. А Марина в раздражении кинула в раковину ложку.

- Это невыносимо!

- Антон наказан? – спросила Эля во время завтрака. – Да, мам?

- Да, - ответила Марина негромко.

- А что он сделал?

Дима усмехнулся, взглянув на девочку.

- А ты зачем спрашиваешь?

Она облизала ложку и плечами пожала.

- Эля, не приставай к брату, - попросила её Марина. - Мы с тобой сейчас в магазин поедем.

- А Антон не поедет?

- Он не хочет.

- Так ему и надо.

- Эля!

Она никак не отреагировала на восклицание матери, достала с тарелки ещё один бутерброд, посмотрела на него, раздумывая, а потом отдала его Дмитрию.

- На, я больше не хочу.

- Огромное тебе спасибо, - усмехаясь, поблагодарил её Гранович.

- Мы сейчас поедем в магазин, и мама купит мне пирожное. А ещё коктейль молочный.

- А, так это был акт милосердия с твоей стороны?

Эля бровки сдвинула, не уловив смысла в его словах, а Марина Диму по плечу ладонью шлёпнула. А дочери сказала:

- Иди умойся и собирайся потихоньку. Дим, ты с Антоном останешься?

- Останусь. Или ты за меня боишься?

- Он с утра не в настроении.

- Он и вчера был не в настроении.

- Дим… - Марина наклонилась к нему, приобняв за плечи. – Может, ну его, этот бассейн? Не хочет он, никак не хочет.

Гранович голову поднял, в лицо Марине заглянул.

- Ты что делаешь?

У неё вырвался вздох.

- Мне не нравится, что мы его заставляем.

- А то, что он тебя заставляет у него на поводу пойти, это тебе нравится, как я понимаю? – Она не сразу нашлась, что ответить, и Дима, воспользовавшись этим, по бедру её погладил и тут же от себя отстранил. – Иди, собирайся.

- Антон, ты точно не хочешь с нами поехать? – спросила Марина, уже застёгивая шубу перед зеркалом в прихожей. На дочь обернулась, потом сына глазами нашла. Антон сидел на диване в гостиной, с толстой книгой в руках, и только головой отрицательно мотнул, услышав её вопрос.

- Он наказан, ему нельзя в магазин, - громко провозгласила Эля, натягивая на руку варежку, высовывающуюся из рукава куртки и болтающуюся на резинке.

- Иди, иди, - пробубнил Антон, обращаясь к сестре. – Послушная девочка, которая отрезала вчера бант от своей панамы, чтобы кукле на голову приделать.

Марина к дочери повернулась, та же замерла, глаза вытаращила и тут же издала негодующий вопль:

- Неправда!

- Да? – со смешком переспросил Антон, переворачивая страницу.

- Я… я его на обратно приклею!

Гранович из своего кабинета вышел, привлечённый столь интересным разговором. Попытался спрятать улыбку.

- Идите уже, - поторопил он их. – А потом будешь на обратно приклеивать.

Эля из дома вышла надувшись, обиженная на брата, тот же выглядел весьма довольным, в книгу уткнулся и посмеивался. А Гранович пару секунд разглядывал его, раздумывая, после чего попросил:

- В кабинет ко мне зайди.

Антон голову поднял и настороженно поинтересовался:

- Зачем это?

- Просто зайди, тебе сложно, что ли?

Мальчик с дивана неохотно поднялся и отправился за ним в кабинет.

- Ну.

- Сядь.

Антон продолжал стоять и разглядывать его с вызовом. Грановичу пришлось повторить:

- Да садись, садись. Женщины уехали, можно нам ненадолго выдохнуть.

- Воспитывать будешь?

- Ты же сам сказал: я тебе не отец. Так с какой стати мне надрываться?

- Вот именно. – Антон подбоченился. – Так завтра бассейн отменяется?

- Вот что ты к этому бассейну привязался? Но раз ты так настаиваешь… - Дима открыл верхний ящик своего стола и достал оттуда колоду карт. – Предлагаю, разыграть. Выиграешь – не идёшь, а проиграешь… больше ни одной жалобы, завтра молча собираешься и идёшь плавать кролем, брассом, хоть коньком морским.

Антон недоверчиво уставился на карты в руках Грановича. А тот упаковку разорвал, и стал не спеша карты перетасовывать, поглядывая на мальчика, как заправский крупье на сомневающегося клиента. Одну бровь вскинул.

- Играем? Покер? Правила-то знаешь?

- А то, - фыркнул Антон, правда, в голосе промелькнула неуверенность. На стул сел, а сам взгляда от Диминых рук не отводил. Но всё же решил предупредить: - Если мама узнает, она тебе голову оторвёт.

- Да? Но тебе же не оторвала. Может, и меня пощадит.

- Вряд ли.

Гранович усмехнулся себе под нос. Ещё минуту карты тасовал, руки двигались быстро, Антон только глазами следить успевал. А потом уставился на карты, что у него в руках оказались, сдвинул брови.

Дима глянул на него исподлобья.

- Что ты посерьёзнел, - проговорил он. – Что-то не так?

- Всё так, - отозвался Антон, пребывая в задумчивости. Почесал кончик носа.

Мальчик явно пребывал в растерянности, пытался уловить подвох, на Дмитрия поглядывал в настороженности, но желание казаться взрослее и солиднее пересиливало. А Гранович совершенно спокойно закурил, глядя в свои карты, только между делом своему сопернику предложил:

- Сигарету?

Антон возмущённо посмотрел, щёки вспыхнули, а Дима, словно оправдываясь, руками развёл.