– Ну, спасибо, Патрисия.

– Не за что, – отшутилась она. – Сэм, что у тебя еще на уме?

– А как Бельмондо держал тебя за руку? Взгляд Патрисии был полон недоумения.

– Какой Бельмондо?

– Твой лыжный инструктор.

– А, да! Извини, я не сразу поняла, о ком речь.

Интересно, неужели у нее было так много мужчин, что она даже всех не помнит?

– Мы… Ну… Полагаю, мы делали это как все.

Сэм взял ее за руку и переплел ее пальцы со своими. Маленькая ладошка утонула в его руке. Один из тонких пальчиков нежно царапал его ладонь.

– Так? – спросил Сэм.

Патрисия боялась смотреть ему в лицо.

– А как вы с Бельмондо целовались? Патрисия уставилась на него во все глаза, но Сэма уже понесло.

– Я никогда не думала… Нет, мы, конечно, целовались. Все время целовались. Целовались при малейшей возможности.

– Патрисия, можно я тебя поцелую?

– Сейчас?

– Нет, давай назначим время.

– Ладно, ладно, поцелуй.

– Исключительно с целью практики. Если вдруг случится так, что мы будем вынуждены поцеловаться, я не хотел бы быть слишком не ловким.

Сэм с удивлением подумал, что он впервые в жизни боится показаться неловким.

– Можешь приступать, – сдавленно пискнула Патрисия.

Она закрыла глаза и подняла к нему лицо. Сэм осторожно обнял ее за талию и привлек к себе.

Патрисия вздохнула и распахнула глаза. Сэм увидел, как у нее на шее быстро-быстро забилась голубая жилка.

Сэм потерся губами о ее губы. Он не встречал еще таких мягких, нежных губ… И вдруг первобытное желание пронзило его. Он поцеловал Патрисию со всей страстью, забыв о практике и о карьере. Было в ней что-то такое, что заставило его задрожать от желания. Может, запах или то, как покорно раздвинулись нее губы навстречу ему. Сэм легонько провел языком по ровному ряду зубов, по нёбу, самым потаенным уголкам ее рта…

И вдруг остановился. Продолжая удерживать Патрисию за талию, он откинул голову назад и немного отстранился, чтобы она не почувствовала его возбуждения.

– Извини, – сдавленно произнес он внезапно пересохшими губами. – Я слегка забылся. Нужно время, чтобы установить предел, за который не могу заступать. Пока мы были просто коллегами, вес было просто и ясно. Теперь все несколько запуталось…

– Нет-нет, все в порядке, – поспешила уверить его Патрисия, уткнувшись ему в грудь. – Это моя вина. Я оказалась не готова.

– Нет, если кто и виноват, то это я, – настаивал Сэм, – Я на миг забылся, позволив себе лишнее. Вот так. Но это был просто поцелуй.

Патрисия подняла голову, посмотрела ему в глаза и рассмеялась.

– Поцелуй – он и есть поцелуй.

– Точно. Тем более что мы просто тренировались, – поддержал Сэм. – Теперь мы знаем, что не стукнемся носами, если придется повторить этот трюк прилюдно.

Патрисия кивнула с энтузиазмом.

– Моя машина, – сказала она, постучав ключами по капоту маленького голубого пикапа. – Мне пора домой. Я должна позвонить нашему человеку на Багамах и сообщить о новом шеф-поваре, а у нас разница во времени четыре часа.

Видит Бог, он не хотел, чтобы Патрисия уходила. Но Сэм также знал, что еще одно объятие, еще один взгляд на нее – и он не удержится от еще одного поцелуя. И еще одного. И еще.

– Патрисия, если ты хочешь прекратить все это… ни твоя работа, ни наша дружба не пострадают… – внезапно произнес он.

Она посмотрела на Сэма с каким-то непонятным выражением. – Я знаю.

– Это только моя проблема.

– Я знаю.

– Если ты решишь отказаться, я пойму…

– Я – твой друг, не забыл?

– Тогда завтра днем пойдем покупать платье?

– Обязательно, – пообещала Патрисия, усаживаясь па водительское место. – И ты обещал договориться с Гасконом.

– Конечно, – сказал Сэм. – Спасибо еще раз. Спасибо.

Патрисия кивнула. Сэм захлопнул дверцу, и она завела мотор. Если бы она обернулась или посмотрела в зеркало заднего вида, то обнаружила бы, что он долго смотрит вслед удаляющейся машине.

– Подать вашу машину, сэр? – раздался голос служащего.

– Нет, спасибо. Я найду ее сам.

Что задумала Патрисия? Чего ждет от него? Сем многократно задавал себе эти вопросы, ведя машину на окраину города к своему дому.

Жизнь приучила Сэма быть осторожным и подозрительным, никогда ничего не просить и не верить в бескорыстие. Что Патрисия попросит за свою услугу? За участие в этой сумасшедшей авантюре? Деньги, продвижение по службе?

Но что бы это ни было, Сэм обязательно даст это. Он у нее в долгу.

Патрисия открыла журнал «Вог» на предварительно заложенной странице.

– Вот чего я хочу. Только никаких проколов.

Гаскон, сидевший напротив, за позолоченным столиком, фыркнул и отрицательно покачал головой.

– Во-первых, у нее нет бровей, – сказал он. – Может, это и эффектно, но для журнального фото, а не для реальной жизни. Я слышал, эта модель постоянно их удаляет.

– Кошмар! Ладно, тогда вот это. – Патрисия раскрыла другую страницу. Она купила журнал после обеда с Сэмом, решив пройти ускоренный курс последней моды. – Я хочу выглядеть как она. Но без черной помады, конечно.

Гаскон развернул журнал к себе и внимательно посмотрел на фотографию. Его тонкие губы презрительно скривились.

– Слишком агрессивный стиль, – решил он. – Он подойдет, если вы решили сбежать из тюрьмы, перебив всю охрану, но не для… женщины Сэма.

– Тогда что вы предлагаете? – Патрисия почувствовала, что при последних словах Гаскона лицо у нее приобрело ярко розовый оттенок обоев в салоне.

– Вы мне доверяете?

Патрисия внимательно посмотрела на известного визажиста. Он был высокий, худой и смахивал на гончую.

– Вы – друг Сэма. Какие женщины ему нравятся? Как я должна выглядеть, чтобы понравиться ему?

– Да, я его друг. – Гаскон был очень серьезен. – Мы росли вместе… Он дал мне денег, чтобы я юг открыть салон. Я многим обязан ему и никогда этого не забуду.

– Сделайте меня красивой… для него. Пожалуйста.

Мастер улыбнулся.

– Мне ничего не придется делать, Патрисия. Бог уже сделал эту работу. Я лишь придам тебе немножко сексапильности, о'кей?

Сексапильность? Неужели это больше всего привлекает Сэма в женщинах?

Спустя три часа Гаскон открыл дверь салона и впустил Сэма. Тот приехал прямо из офиса, но был одет неофициально – в светлые брюки, голубую рубашку поло и пуловер, который набросил на плечи.

– Привет, Гаскон. Как дела? – спросил Сэм, и мужчины обнялись. – Извини за опоздание. Мария сильно рассердилась?

– Еще бы. Она сегодня играет в маджонг,[1] а я должен сидеть с детьми.

– Передай ей мои извинения. Я за Патрисией, – сказал Сэм. Он бросил взгляд на очаровательную блондинку, идущую к нему из другого угла зала, и отвернулся. Но тут же резко повернулся снова. – Кто эта женщина?

Волосы у блондинки были высоко подняты, а но шее и щекам струилось несколько локонов. Изумительную фигуру облегало бледно-розовое шелковое платье, в высоком разрезе которого при каждом шаге мелькала нога идеальной формы. Этого просто не может быть…

– Патрисия? – Сэму удалось произнести ее имя лишь с третьей попытки.

– Сэм, не надо так откровенно демонстрировать шок. Это, по меньшей мере, невежливо по отношению к даме, – одернул его друг.

Но Сэм действительно был в шоке. Он никогда не видел Патрисию такой.

– Сэм? С тобой все в порядке? – раздался знакомый голос.

– Я сражен наповал.

На лице Патрисии появилась улыбка, которая так нравилась Сэму. Казалось, она освещает ее лицо, и даже веснушки становились ярче.

– Правда?

– Правда.

– Мной?

– Тобой.

– Мной, – выдохнула Патрисия, не в силах скрыть счастье.

– Хватит охов-ахов, – нарушил неловкое молчание Гаскон. – Вы, оба, брысь отсюда. Жена убьет меня, если по моей милости опоздает на игру.