Воспользовавшись паузой, девушка спросила:

– Что это вообще такое?…

– Отчеты инквизиции, – пояснил Наристар, не отрываясь от плиты.

– Чего?… Вы смысле, настоящие отчеты?

– Не всегда добровольные, если ты об этом. Я говорил тебе, что мой клан и инквизицию связывает давняя история сотрудничества. Но мы никогда полностью не доверяли друг другу. Поэтому мы забирали записи о каждой крупной миссии инквизиции, если могли их получить. Иногда это была магическая запись – сложная техника, которую изобрели в пятнадцатом веке. Иногда нам удавалось копировать чьи-то воспоминания, на такое порой шли даже сами инквизиторы в качестве жеста доброй воли. Когда изобрели камеры наблюдения, все стало намного проще. Мы отыскивали случайные записи, фотографии, магические свидетельства, объединяли все это. Так у нас иногда получались портреты отдельных инквизиторов, самых значимых.

Он не стал добавлять, что такие записи не всегда подтверждали, что инквизитор действовал по правилам. Иногда их можно было использовать для шантажа. Света понемногу осваивалась с тем, как работают Великие Кланы, ей не нужно было задавать лишних вопросов.

– Ты надеешься, что здесь есть что-то про Хорану Иллари? – поинтересовалась она.

– Вряд ли, но я хочу проверить. Это важнее, чем то, что может быть указано в ее личном деле.

Света сомневалась, что они что-то найдут, да и Наристар, похоже, не верил в успех – до тех пор, пока на металлической плите не появился набор цифр. Этого было достаточно, чтобы обычно невозмутимый маг удивленно поднял брови.

– Надо же! Одна запись есть.

– Это так важно? Думаю, Амиар и так знает, как она дерется.

– Запись сделана десять лет назад, – уточнил Наристар. – Здесь не сказано, что на ней. Но мы в любом случае увидим, какой Хорана была до того, как стала Ангелом тысячи лезвий. Нам нужен девятьсот пятнадцатый стенд.

Маги редко использовали обычные цифры, чаще – руны единого колдовского языка. Раньше они казались Свете бессмысленными закорючками, но теперь, после стольких недель жизни в доме Арма, она начала разбираться в них. Поэтому у девушки получилось обнаружить нужный стенд раньше Наристара.

А уже он нашел ту самую сферу. Но вместо того, чтобы забрать хрустальный шарик с собой и бежать, он достал из кармана миниатюрное устройство, в котором Света узнала портал для пересылки. Похоже, маг собирался активировать его прямо в архиве.

– Зачем это? – удивилась девушка. – Ты ведь нас выдашь!

– Да, мои действия, скорее всего, заметят. Но запись не отследят, мои порталы невозможно обнаружить.

– Зачем делать это сейчас? Давай вернемся вместе с записью обратно в хижину!

– Не получится, – спокойно ответил Наристар. – Уже нет. Но на пересылку времени хватит.

– Почему не получится? Здесь же никого нет, мы успеем сбежать!

– Из зала – успеем, добраться до портала – нет. Представители клана Арма чувствуют друг друга на расстоянии. Поверь мне, я знаю, о чем говорю.

Вот теперь она все поняла.

– Первая ветвь здесь? – прошептала Света.

– Да. Только что вошла в Ланесто. Но послать запись я успею, а дальше Амиар и остальные сами разберутся, как просмотреть ее.

– Но это будет доказательством твоей вины!

– Они и так найдут, в чем обвинить меня, если захотят, – пожал плечами Наристар. – Я свой выбор сделал и готов нести ответственность.

Он не боялся наказания, и Света гордилась им за это, но вместе с тем боялась за него. Она не представляла, что будет дальше.

Он успел отправить сферу и безжалостно переломил портал пополам. А секундой позже дверь открылась, и в зал в сопровождении шести боевых големов вошла молодая женщина.

Ей было около тридцати, и она отличалась редкой красотой, напомнившей Свете об ангелах, которых в прошлом рисовали на иконах и потолках церквей. Благородное лицо с правильными чертами, безупречная золотистая кожа, огромные глаза того же чайного оттенка, что и у Наристара. Тело женщины было настольно тонким и изящным, что казалось почти нечеловеческим. Но главным ее украшением были волосы – роскошные, густые, насыщенного медового цвета, они легкими волнами спускались ниже колена и казались сложенными крыльями.

Она знала, что сделал Наристар. Должна была знать. Свету всегда восхищала та аура величия, которая окружала мага, рядом со многими колдунами Красного гарема он смотрелся чуть ли не божеством. Но эта женщина была еще сильнее, она могла превзойти Наристара во всем – и могла убить.

Однако пока на ее лице не было злости, хотя она все понимала. Напротив, Свете казалось, что женщину печалит то, что она должна сделать.

– Здравствуй, младший брат, – сдержанно кивнула она. Голос был тихий и мелодичный, под стать ангельской внешности. – Давно не виделись. Мне жаль, что мы встретились в таких обстоятельствах.

– Делай, что должна, – спокойно сказал Наристар. – С моей стороны обиды нет.

– Это не моя воля. Это воля Великих Кланов, и даже ради тебя я не пойду против них. Младший брат, с этого момента тебе запрещено покидать Ланесто и использовать магию. Ты останешься здесь, пока судьба Огненного короля не будет решена. Нет ничего важнее семьи, и дружба – не оправдание для предательства.

– Надо полагать, моему честному слову никто не поверит, – слабо усмехнулся Наристар.

– Увы, тем, что ты сделал сейчас, ты подорвал любое доверие. Поэтому на время заточения тебе придется носить сдерживающий амулет. Прошу, веди себя достойно, и тогда к тебе будут относиться не как к заключенному, а как к наследнику второй ветви. Тем более что теперь от твоего благоразумия зависит не только твоя жизнь. – Женщина впервые с начала разговора повернулась к Свете и посмотрела ей в глаза. – Мы еще не были представлены, хотя я о тебе наслышана. Света, не так ли? Мое имя – Сарджана Арма. Я управляю этим кланом.

– Лезвие было очень острым, – тихо сказала Уника, осматривая кости. Она боялась дотрагиваться до них, и это было заметно. Скелет, лежавший на грязном полу, скорее всего, принадлежал такой же ведьме, как она.

– Потому что у инквизиторов все оружие острое, – усмехнулся Катиджан. – Хватит ломать комедию.

Ему все было ясно с самого начала. Не было тут никакой третьей силы, загадочного чудовища, которое на мечах дерется лучше, чем японский самурай. Это инквизиторы собрали всех разумных нелюдей и уничтожили. Причина казалась очевидной: эти существа не имели права находиться в Эдене, и инквизиторы просто пытались скрыть собственное нарушение. Ведь каждый из нынешних трупов двадцать лет назад мог рассказать об этих играх с природой Великим Кланам.

Так что пока Рин и Уника изображали из себя юных помощников детектива, он откровенно скучал.

Катиджан до сих пор не мог понять, зачем вообще ввязался в это. Он ведь всю жизнь держался подальше от таких авантюр, был на хорошем счету в собственном клане. Если ему нужен был адреналин, он отправлялся в мир людей, а не нарывался на ссору с влиятельными магами. Чтобы сохранить свою безмятежную жизнь, ему всего-то и нужно было, что остаться в стороне.

Ему бы даже простили то, что он помог Амиару в Красном гареме. Он ведь тогда ничего не знал про Огненного короля, так что об измене и речи не шло. А теперь все иначе. Его клан наверняка понял, почему он исчез, и отступать Катиджану было некуда. Даже если бы он сейчас явился с повинной, его бы не простили.

А ведь он сам не так давно пришел к Наристару! Когда стало известно, что кланы наняли Ангела тысячи лезвий, Катиджан действительно испугался за тех, кого даже друзьями не звал. Он надеялся, что Арма ничего не знает о них, он останется в стороне от этой истории, но его совесть будет чиста.

Однако все оказалось иначе. Арма почему-то решил довериться ему, рассказал про этот портал. Предложил помочь! Нужно было тогда просто отказаться, развернуться и уйти. Так нет же! Он заявил, что останется на их стороне.