Виктор пожал протянутую руку, опустился в кресло рядом с Сыном.

– Ты с чем пришел?

– Есть одна проблема нехорошая, Грант Виталич.

– Что за проблема?

– Налет на одну из наших точек. Убиты барыга и бригадир.

– Вот как? – сказал Грант и свел брови. Палач механически отметил, что точно так же делал Папа, когда был недоволен. – Сколько пенок мы снимали с этой точки?

– Две-две с половиной в месяц.

– Ага… две-две с половиной. Ну, так что там произошло?

– Мутная история, Грант Виталич. Около часу дня мне позвонил бригадир. Сказал, что к барыге закатился незваный гость. Я послал людей разобраться. Они были на месте уже через двадцать минут, но обнаружили только трупы в незапертой квартире. Оба убиты профессионально.

– М-да, – сказал Сын. – Не здорово, Виктор.

– Очень не здорово. Самое паршивое, что это та самая точка, с которой мы недавно имели проблемы. Помните: отец одной девки застремничал?

– Конечно, помню. Пожалуй, ты тогда совершил ошибку… Ну да ладно, рассказывай дальше.

– Думаю, Грант Виталич, что налет не случаен. Барыга с ног до головы обсыпан порошком. Если бы там орудовали наркоманы, порошок они бы забрали.

– Похоже на месть, – сказал Сын.

– Вот именно.

Грант закурил и сквозь струйку дыма внимательно посмотрел на Палача. Всего неделю назад, когда Сыну остро была нужна поддержка, Палач ушел в сторону… А ведь именно он, бывший мент Тришкин, должен был решить вопрос с Лордом и Соловьем. Но он занял нейтральную позицию. Решил выждать, чья возьмет. Грант это запомнил. И решил, что строго накажет. Но пока этот момент не наступил – сейчас заменить Палача было совершенно невозможно.

– Что, Виктор, думаешь предпринять? – спросил Сын вполне нейтрально.

– Хочу, во-первых, лично осмотреть квартиру… если менты не опередят. Во-вторых, поработать с девкой, папаша которой навел шухер… Думаю, что удастся что-нибудь зацепить. И, в-третьих, будем проверять окрестных нарков.

– Ну что ж? – сказал Сын. – Действуй, Виктор Федорович. И держи меня в курсе.

Палач откланялся, оставив Сына у искусственного водопада в окружении цветов. Настроение у Тришкина было неважным. Беспокоила перспектива нелегального досмотра квартиры с криминальными трупами. Но – необходимо исправлять ошибку, допущенную с Лордом и Соловьем. И зарабатывать очки на будущее.

Ночью Тришкин посетил квартиру Толстого. Нельзя сказать, что это была приятная экскурсия. Но пользу она, несомненно, принесла. Утром Виктор уже смог доложить Сыну:

– В квартиру убийцу Толстый впустил сам. Вероятно, знал его. А ведь сто раз было говорено: не торгуй с хаты! Но ленив был, паразит, до бескраю…

– Ненужные подробности опускай, – бросил Сын.

– Понял. Вероятно, знал. Но предположить, что убийца – наркоман, нельзя: Толстый порошком обсыпан, как пышка сахарной пудрой.

– Да, – сказал Сын, – наркоша порошок никогда не высыплет. А точно – героин?

– Точно. Я пробовал.

Сын вдруг представил, как Палач слизывает белый порошок с трупа. Стало противно, и он непроизвольно поморщился.

– …я попробовал: героин, разбодяженный димедролом. Очень похоже на месть, Грант Виталич. Очень уж демонстративно.

– Похоже… Другие версии есть?

– Есть. Вполне возможно, что имело место ограбление. Под столом в кухне я нашел две «аптечные» резинки… знаете, такими пачки денег перехватывают?

Грант кивнул, а Палач продолжил:

– Так что вариант с ограблением весьма реален. Резинки от денег есть, а самих денег нет… Однозначно сейчас можно сказать только то, что убийца не наркоман и имеет хорошие навыки рукопашного боя. Оба – и Толстый и Морпех – сделаны чисто, без оружия. У Толстого есть небольшой порез на щеке, но это скорее для того, чтобы сделать его более разговорчивым.

– Резонно, Виктор, резонно… А как думаешь: наши «друзья», люди Лорда и Соловья, не могли принять участие?

– Теоретически могли, но я сомневаюсь. Меня в первую очередь интересует та девка, папаша которой…

– Согласен, – Грант энергично рубанул рукой воздух. – Тут могут быть сюрпризы. К этой девке нужно присмотреться. Может, какой-нибудь хахаль имеется. Женишок какой-нибудь из «чеченцев»-»афганцев», мститель народный, а?

– Будем проверять. Я вообще хочу плотно поработать с тамошними нарками. Может, барыга-покойник кого щемил.

Может, кто-то в долг у него набрал… Думаю, что результат будет, Грант Виталич.

Палач не стал говорить, что частным образом пристроил на дактилоскопическую экспертизу нож покойного Морпеха, фольгу, в которую был расфасован героин, и два пивных бокала. Он здорово рассчитывал на результат дактилоскопии.

– Ну хорошо, Виктор, действуй. Этого поганца обязательно нужно вычислить и примерно наказать. Я считаю, что это важно. Потому что собираюсь развивать объемы продаж героина. Тема эта перспективная, будем ее двигать. То, как работали до сих пор, – ерунда, мелочь. Будем искать новые каналы, будем искать химиков, открывать свои лаборатории, будем сами поставлять товар в Европу: чухонцам, шведам, прибалтам… Отец мой, покойничек, был человеком старомодным. Мягким и либеральным (Куда как был мягок Папа! – подумал Палач). Но теперь так, как раньше, работать уже нельзя. Рынок российский велик, но не беспределен. Таджики и азеры давят со всех сторон… Да и в Афганистане в этом году засуха была – часть посевов мака погибла. Так что конъюнктура не особо благоприятная. В этих условиях нам необходимо мобилизоваться и, используя трудности, давить конкурентов… Если есть трудности на рынке, Виктор, их нужно уметь обернуть в свою пользу… согласен?

– Безусловно, – кивнул Палач. Про себя он подумал: война! Сын не понимает, что «давить конкурентов» – это война! Никто так просто свое дело не отдаст… Сын не понимает. Без году неделя на Папином троне, а уже распустил хвост: цены, конъюнктура… Да что ты про это знаешь, Сынок? Думаешь, завалил Лорда чужими руками – и ты уже крутой! Нет, Грант, в деле есть люди покруче и посерьезней тебя. «Давить конкурентов» – это война. Воевать всерьез совершенно не хотелось.

– Но свой-то бизнес никто не отдаст, – сказал Грант. – Так что придется, видно, повоевать… готов, Виктор?