В трубке послышались короткие гудки.

- Вонючий козел! - завопил взбешенный чеченец. - Я твою маму... (Далее последовал длинный перечень грязных ругательств.) Твоего папу... (То же самое.) Твоего дедушку!.. - Ваха упражнялся в сквернословии не менее десяти минут, затем принялся осмысливать сложившуюся ситуацию. Дело в том, что он действительно подумывал избавиться от слишком много знающего Габриэлова, однако точно еще не решил и конкретных шагов пока не предпринимал. Но теперь, после звонка банкира... Ахметов треснул кулаком по столу и зашипел как гадюка. Усатое лицо налилось кровью... Старый, спившийся пердун просто не оставляет ему другого выхода!!! (В наличии смертоносного компромата Ваха ни на секунду не усомнился. Достаточно напакостил! На десять расстрелов хватит!) "Надо же было кому-то не только покуситься на этого вшивого урода, но в придачу еще и промахнуться, - с ненавистью подумал чеченец, - он подозревает меня! Подстраховался, сука! А если в следующий раз будут стрелять точнее?!!" Ахметов ощутил животный ужас. Патриотическая оппозиция не преминет вцепиться бульдожьей хваткой в его высоких покровителей, а те, в свою очередь, просто-напросто размажут Ваху по стенке. Как ни вынь - везде клин! Ни единой лазейки не осталось! А впрочем, почему? Усилием воли взяв себя в руки, чеченец начал рассуждать спокойнее. Нужно выяснить, где находится компромат, кто, кроме Габриэлова, знает о нем, и нейтрализовать угрозу. Как выяснить?! Да сам банкир и расскажет... под пыткой... Досконально обдумав план действий, Ахметов хищно оскалился...

Глава 5

В среду, 27 августа 1997 года, служба безопасности "Клондайка" походила на возбужденный улей. Накануне вечером на одном из подмосковных водохранилищ купальщики обнаружили труп Владимира Ершова с простреленной головой. Первым новость узнал Протасов, изменился в лице и побежал разыскивать Волкова.

- Вовка убит! - с ходу выпалил он. - Застрелен! По предварительным данным судебно-медицинской экспертизы - в воскресенье вечером, как раз в то время, когда мы его разыскивали!

- Значит, Оксану шантажировал не он, - задумчиво произнес Денис, мертвый Ершов при всем желании не смог бы позвонить ей в понедельник!

- А сообщники... - неуверенно начал Виктор.

- Чушь!!!

- Но почему?!

- Чувствую! Тут кто-то другой орудует!..

За исключением охранников, остальные служащие банка отнеслись к известию довольно равнодушно, если не считать Дерушкина.

Леонид Абрамович, похоже, воспринял смерть своего протеже близко к сердцу. Горбатый нос уныло повис, плечи ссутулились так, что кончики пальцев едва не волочились по полу. Глаза покраснели. Казалось, он вот-вот расплачется. "И среди евреев душевные люди попадаются, - глядя на него, подумал Волков. - Вишь, как убивается! Будто сына родного потерял! А Габриэлову до лампочки. Тот лишь о собственной заднице беспокоится!!!"

Вадим Вадимович, находившийся под впечатлением вчерашнего разговора с Вахой, действительно не замечал ничего вокруг. "Испугался чечен или не испугался?! Поостережется ли устраивать новое покушение или попрет напролом?!" - неотступно вертелось у него в голове. Предосторожности ради банкир отменил все поездки, ограничившись маршрутом дом - работа, а деловые встречи решил проводить только у себя в кабинете. Сотрудников службы безопасности он призвал к бдительности и обещал повысить зарплату. В приемной постоянно дежурил личный телохранитель.

- Шеф вне себя после покушения! Паникует! - втихомолку шушукались клерки. - Интересно, в туалет он тоже со своими мордоворотами ходит?!! А в постель к жене?! Хи-хи-хи!!! Тихо, нас могут услышать!..

* * *

Неподалеку от входа в "Клондайк" припарковался черный джип с коричневой полосой вдоль корпуса. В нем скучали трое крепко сложенных чеченцев. Одного звали Султан, другого - Назарбек, третьего - Исмаил. По очереди они внимательно наблюдали за банковскими дверями и в особенности за машиной Габриэлова.

- Ненавижу ждать, - нетерпеливо ерзал по сиденью самый молодой из троицы, двадцатидвухлетний Назарбек. - Почему он не выходит?!

- Умолкни, - лениво отвечал старший группы Исмаил, - разве я разрешал тебе говорить?!

Назарбек сконфуженно притих.

Плотный, небритый Султан, никак не реагируя на происходящее, неподвижно таращился в окно. В отличие от своего зеленого соплеменника он умел ждать сколько потребуется и во время недавней войны прославился как удачливый снайпер. Правда, сегодня Султану предстояло выступить в другом качестве. Ваха Ахметов приказал доставить к нему банкира живым-невредимым. Живым так живым, волю старших надо выполнять, хотя, честно говоря, сам Султан предпочел бы привезти голову... Медленно, неохотно, как тяжело груженная телега, запряженная слабосильной лошадкой, день катился к вечеру. Проклятый банкир не появлялся. Горячий Назарбек вконец озверел, и лишь присутствие Исмаила с Султаном удерживало его от вспышки неистовой ярости.

Исмаил посмотрел на часы - половина шестого.

- Очевидно, он поедет прямо домой, - сказал чеченец.

- Охрана есть? - впервые за целый день нарушил молчание Султан.

- Да, но насчет них Ваха Саламбекович ничего не говорил. Можно не церемониться!

Назарбек радостно ухмыльнулся и потер руки...

* * *

Развалившись в мягком кресле в приемной Габриэлова, Денис Волков от нечего делать болтал со смазливой секретаршей, откровенно с ним заигрывающей, пил кофе и курил одну сигарету за другой. Незаметно разговор перешел на воскресное покушение. Девушка охала, ахала, восхищалась поведением Дениса и выражала сочувствие банкирской жене, не без доли скрытого ехидства, однако.

- Бедная Оксана Филипповна! - закатывая глаза и всплескивая руками, тараторила она. - Такое пережить! Ужас!!! Ее психологу придется немало потрудиться!.. И косметичке тоже...

- Психологу? - поднял глаза Волков. - Ты имеешь в виду Барабашкина?

- Ага, - кивнула секретарша, - его самого! Арнольд Артурович для Оксаны Филипповны как родной отец, даже ближе! Всю свою подноготную ему выкладывает, всеми проблемами делится, а он советы дает, как жить дальше, что делать...