Начал я с записных книжек. Тщательно их перелистывая, я мечтал найти хоть что-то, издали похожее на Н. Х. После часа этого изнурительного и, как оказалось, бесполезного труда я с отвращением отбросил книжки и, перекурив, принялся за толстый телефонный справочник, причем стал листать его шиворот-навыворот, и вскоре был вознагражден за неординарность своего мышления. Меня заинтересовала некая схема, очень похожая на ту, что давно уже выстраивалась у меня в голове. Только здесь она была немного изменена и адаптирована под хозяйку справочника. Похоже, что не только Екатерина и Кудлатый хотели избавиться от лишних посредников, та же мысль беспокоила и Раису. В центре листа обведенная кружком стояла буква "Я". От нее вниз стрелка указывала на незнакомое мне имя Ким. Стрелка, ведущая вверх, упиралась в фамилию Кудлатый. От него одна ниточка вела в пустое оконце со знаком вопроса, того самого вопроса, который и в моей голове засел гвоздем Зато другая стрелка в обход пустой таблички упиралась в номер телефона. И телефон этот был мне хорошо знаком: 22-52-15. Бедная Раиса, она даже не предполагала, насколько близко подошла к цели! Не из-за этого ли ее убрали? Похоже на то. Вообще, удивительные выверты творит с нами судьба. Она ведь в мае познакомилась с Аликом и, можно сказать, была в пяти сантиметрах от Екатерины. Их излишняя маскировка и подозрительность все испортили. А может быть, я что-то недопонимаю и опять самонадеянно прусь не в ту дверь? Может быть. Да и что толку, все равно пустующее оконце как для нее, так и для меня помечено знаком вопроса.

Отодвинув книжку, я задумался. Похоже, что эта улица тоже тупиковая. Конечно, если кто и знал координаты Худиша, так это Кудлатый и Катерина, они были связаны с ним непосредственно, но, к сожалению, эти двое теперь мало что могут мне о нем рассказать. Погоди, Гончаров, почему ты так думаешь? Я бы на твоем месте не торопился отчаиваться. Мертвая Раиса немного помогла. Почему то же самое не может сделать Кудлатый? Наверняка менты уже удалились из его квартиры, все там перелопатив. Все, да не все. Как известно, даже после самого старательного золотодобытчика всегда остаются хвосты. Чем черт не шутит, когда мент спит. Попробуем, тем более достопочтимый Владимир Алексеевич, пусть земля ему будет пухом, сам завещал мне ключи от своей квартиры. Прямо не верится, только вчера он был энергичен и бодр, а сегодня уже мерзнет в морге. Неисповедимы пути Господни, спаси нас и помилуй! Тьфу-тьфу-тьфу!

Предварительно выкрутив лампочку в подъезде и игнорируя милицейские печати, я с третьей попытки проник в квартиру. Блокировав замки, при свете фонарика первым делом занялся холостяцким письменным столом. Перелистав находившиеся там бумаги, я с удивлением обнаружил их непорочность. Видимо, органы пока ограничились тем, что просто опечатали квартиру. Похвалив их за такую нерасторопность, я более пристально принялся изучать старые записные книжки. Всего их было три, и на их анализ у меня ушло не меньше получаса. К сожалению, ничего, что бы меня заинтересовало, я там не нашел либо просто просмотрел. Но скорее всего, интересующего адреса там не было, поскольку книжки были старыми, а валютная возня шайки началась только в мае. Уже безо всякого энтузиазма я вытащил толстую красную тетрадь и открыл посредине. С первых же строк я понял, что фортуна наконец-то повернулась ко мне лицом. Как оказалось, в финансовой части Кудлатый был большим аккуратистом. Здесь подробно и дотошно им записывались его денежные приходы и расходы, причем указывалось, от кого именно получено и кому конкретно передано. Не какой-нибудь бабкин поминальник, а сокровенная книга жизни раба Кудлатого Владимира Алексеевича. В доперестроечные времена она бы явилась ему льготной путевкой в самые живописные районы Колымы. Но самым ценным в этой тетради были первые страницы. Здесь аккуратным кудлатовским почерком были записаны телефоны всех его деловых партнеров. Да здравствует педантизм!

Открыв сегодняшний месяц, я без труда нашел прошедшее воскресенье и уяснил, что в этот день господин Кудлатый получил от господина Вагнера Ю. И. сумму в размере двадцати пяти тысяч долларов, которую в этот же день передал госпоже Кох, но уже в немного измененном виде, о чем свидетельствовала цифра двадцать. А в колонке прибыли бессовестный Владимир Алексеевич накропал пять тысяч. Ну и плутишка, а мне-то божился, что его доля - не более десяти процентов. Ну да ладно, о покойниках плохо не говорят. Простим ему этот последний грех. Затаив дыхание, я вернулся к первой странице и удовлетворенно выписал номер телефона Вагнера Ю. И.

В семь часов вечера я закрыл печальный дом и из автомата позвонил Максу. Особенно не вдаваясь в подробности, попросил поскорее выяснить адрес телефона Вагнера и тот же час бежать ко мне.

Явившись домой, я первым делом набрал поющий в душе скрипкой номер и спросил у ответившей мне женщины, дома ли Юра

- Юля, вы хотите сказать, - как серпом по голове ответила она.

Что-то нечленораздельное пробормотав, я бросил трубку. Опять прокол. От огорчения я выпил полстакана водки и сразу понял, какой я замечательный осел. Почему я решил, что Юлей обязательно должна быть девушка? Мальчикам такое имя тоже подходит. Например, Юлиан Семенов или Юлий Цезарь, да и я бы неплохо смотрелся как Гончаров Юлий Иванович. Очень даже ничего.

Перезвонив еще раз, я с облегчением услышал, что Юлиан Иосифович никогда в такую рань не приходит, а вот поближе к десяти я буду иметь шанс с ним поговорить.

Макс подъехал к девяти, и мы сразу же отправились по известному теперь адресу в район речного порта. По пути все ему доложив, я предупредил, что, возможно, Вагнер и его окружение будут вооружены и нам нет никакой спешки брать их именно сегодня.

Оставив Ухова в машине на случай, если возникнет что-то непредвиденное, я, поднявшись на второй этаж, позвонил в третью квартиру. После непродолжительного ожидания вышла удивительной внешности женщина неопределенного возраста. Во-первых, ее спутанные волосы были скручены в какой-то бесформенный ком и сверху облиты кефиром или другой непонятной гадостью. Во-вторых, все ее лицо было ядовито-зеленым, что делало ее похожей на лягушку. При виде такой образины я безо всякой задней мысли непроизвольно отшатнулся.

- Не бойтесь, - успокоила она. - Это огуречная маска. Вам кого?

- Юлиана Иосифовича хотелось бы видеть.

- Его еще нет, будет попозже, что ему передать?

- Да я, собственно, зашел вернуть ему галстук. Тут у меня с воскресенья на понедельник был мальчишник. Перепились как черти, вот он по запарке его и оставил. А может, я ошибаюсь, может, не его галстук, может быть, кто-то другой забыл? Взгляните, пожалуйста.

Из внутреннего кармана я вытащил кончик галстука и представил его для освидетельствования.

- Господи, - обрадовалась она, - конечно его, а я-то ему скандал закатила. Обвинила во всех смертных грехах. Придется перед ним извиняться. Он так мне и говорил, что у товарища заночевал, да только разве нам, женщинам, докажешь? Спасибо вам большое, давайте его сюда.

- Извините, я передумал, дождусь его и вручу лично в руки.

- Пожалуйста, заходите в таком случае.

- Не стоит, лучше прогуляюсь пока, погода прекрасная.

- Как хотите, - немного удивленно ответила лягушка и захлопнула дверь.

Выключив диктофон и оборвав телефонный провод, я спустился к Максу и доложил, что мои догадки подтвердились. Убрав машину с проезжей части и оставив дверцу настежь открытой, мы вернулись в теплый подъезд и приготовились терпеливо ждать.

Красная "шестерка" появилась в половине десятого. Это была та самая машина, но теперь на ней были другие номера, надо думать, на сей раз настоящие. Знакомая мне фигура Николая, сказав напоследок что-то веселое шоферу, последовала к дому. "Шестерка", не разворачиваясь, сквозняком ушла в дальнюю арку двора.

- Он! - в тряском ознобе сообщил я.

- Время! - подождав, когда Вагнер окажется напротив нашей машины, скомандовал Макс, первым выходя навстречу. - Тебе что, мужик, делать нехрена? Что ты там забыл?