— Ну-ну, — Заинтересованно произнесла Люба. А ребята заметно напряглись.

— Нужна кинокамера. Я выступлю и сообщу все то, что вам рассказывала, и про озеро, и про супервулкан. И про то, что своеобразным маркером для пробуждения супервулкана будет осушение озера. А потом мы разошлем мое выступление во все мыслимые телецентры и поместим в интернете. Как тебе идея?

Люба задумалась на какое-то время, потом подняла глаза на Кати.

— Замечательная идея. Иван, к утру добудь хорошую кинокамеру и всё, что нужно для озвучки. — Иван понятливо кивнул. — Так что с утра займемся созданием фильма с твоим сообщением. А после смонтируем и разошлем по всем возможным адресам. Конечно, с учетом конфиденциальности отправителя. Но этот уже наша забота.

Кати поняла, что она в компании лишняя.

— Так я пойду?

— Иди, подруга. Я еще немного пошепчусь с ребятами и тебя догоню. — Люба погладила Кати по спине и слегка подтолкнула к двери.

Едва за Кати дверь закрылась, она повернулась к ребятам.

— Предложенного Кати мало. Иван ты займешься… вместе с боевиками, — Она кивнула на Андрэ и его команду, — переключением на себя все возможные каналы спутникового телевидения, вещающего на Европу. А ты, Вадим, на глайдере зависнешь над Германией, и переключишь на себя все местные и кабельные каналы телевидения, а также сотовых операторов.

— Люба, одного глайдера может не хватить.

— У нас с этим проблемы?

— Да нет. Сейчас отправлю Роберта и Илью еще за парочкой. Глядишь, к утру, они будут здесь.

— Ну, вот и прекрасно. За работу парни. Нужно спасать людей.

С этими словами Люба встала и поспешила за Кати.

Утреннее выступление Кати было оформлено на высшем уровне. Иван таки достал профессиональную камеру и звуковое оборудование. На стене комнаты натянули белую ткань. Кати села на стул напротив камеры и по команде «Начали», стала излагать сообщение о землетрясении в Германии и соседних странах, а также о супервулкане и, конечно, об озере Лаахер Зэе, которое скрывает жерло супервулкана. Закончила свое выступление Кати словами:

— Вы, конечно, не поверите моим словам, ни ученые, ни жители. Уж слишком невероятным представляется сказанное мною. Но я приглашаю представителей прессы в означенный час быть на берегу озера Лаахер Зэе, чтобы лично зафиксировать осушение озера.

Иван выключил камеру и ушел монтировать выступление Кати. Люба же улыбнулась и сказала:

— Ты молодец, хорошо держалась.

— Люба, а когда это сообщение появится в интернете? — Взволновано спросила девушка.

— Думаю, скоро. И не только в интернете, но и на телевидении. Да что там телевидение. Из каждого утюга будет раздаваться твое сообщение, если и не видео, то его речевая часть. Так что подождем до обеда… и будем посмотреть, как у мальчиков получилось с передачей твоего сообщения.

Для Кати оставшееся до обеда время тянулось невероятно долго, несмотря на то, что Люба всячески старалась ее развлечь. Даже вывела на короткую прогулку по ближнему к дому лесу, как она сказала, для профилактики и оздоровления. Но и по Любе было видно, что она нервничает, но держит себя в руках.

— А она молодец, — отметила про себя Кати. — Ведь нервничает, но ничем свое волнение не выдает. Это придало и ей сил. Она даже попыталась ободрить Любу, точнее, отвлечь ее от дум.

— А где все ребята? Почему я никого не вижу? — удивилась она.

— Ай, — отмахнулась Люба, — все разбежались по насущным делам.

Какие это были дела, для Кати осталось тайной за семью печатями, но она не сильно настаивала на ее раскрытии. Разбежались, значит, так нужно. Но вот, как будто по какому-то знаку, Люба повела Кати в дом и усадила рядом с собой у телевизора, который включила пультом.

Судя по увиденному, Кати поняла, что на экране передача канала о животных. Вероятно, спутникового канала. Она сильно этому удивилась, ведь есть новостные каналы, но, взглянув на Любу, которая со спокойным лицом наблюдала за брачными играми каких-то обезьян, решила промолчать. Люба, вероятно, знает, что делает. И точно, минут через пять передача прервалась, и на экране какая-то девушка, Кати совершенно незнакомая, стала говорить тот текст, который надиктовывала Кати утром. При этом девушка была весьма экспрессивна, к месту и не к месту размахивала руками, постоянно повышая градус эмоциональности. Последние же слова, об озере, она буквально прокричала, глядя прямо в экран телевизора.

Кати была в шоке, она не понимала, что происходит. Кто эта незнакомка, говорящая ее текст? О чем не преминула с возмущением сообщить Любе. На что последняя отреагировала весьма спокойно.

— Это ты и есть. Мы всего лишь слегка изменили твой образ. Ну, и немного добавили эмоций.

— Но зачем? Зачем такие сложности?

Люба взглянула на Кати, и от нее повеяло таким холодом, будто в дом ворвался холодный ветер января.

— А ты что славы захотела? Чтобы на всех углах кричали тебе осанну? Так этого не будет. А будет строго наоборот. Когда случится та катастрофа, о которой ты вещала, многие захотят порвать тебя на тысячу кусочков.

Кати была ошеломлена.

— Но почему? Я же сделала доброе дело, предупредила людей об опасности, и тем спасла их жизни.

— Это тебе так кажется. А в человеческой среде найдутся те, кто скажет, что ты не напророчила, в смысле, предсказала, будущее несчастье, а сама его создала. Отсюда недалеко до вывода, ты колдунья, которая работает на Князя мира сего. И самое лучшее, что тебе грозит — это сожжение на костре, как это было во времена Инквизиции.

Слова Любы падали на голову Кати, будто огромные валуны, вдавливая ее в кресло все глубже и глубже. Уже оттуда она пропищала.

— Но я же хотела спасти людей.

— И ты их спасешь. Если не всех, то многих. Но для этого совершенно не обязательно строить из себя героя. Гораздо лучше будет, если ты свое дело будешь делать тихо и незаметно. Повторяю для тебя еще раз — ты — Дева Судного Дня, дня, когда весь мир ждут большие потрясения. Это твоя судьба, твой рок, если можно сказать. Но чтобы выжить тебе самой в этом мире, нужно, чтобы ты сама была на периферии событий, о которых пророчишь. Иначе затопчут, распнут, сожгут на костре, наконец. Народ не любит пророков. И я не хочу, чтобы тебя постигла судьба тех, кто был до тебя.

Наступила гробовая тишина. Наконец, Кати нашла силы спросить.

— Ребята, вероятно, обеспечивают это, — она кивнула на экран телевизора, где мнимая Кати повторяла свою речь на всех известных в Европе языках.

— Твоя проницательность не знает предела, — усмехнулась Люба. — Да, они все в делах, способствуя тому, чтобы твои слова дошли до каждого жителя Европы, в каком бы ее уголке он не находился.

Но Кати еще не сдалась.

— Люба, но почему в качестве образа вы выбрали эту растрепанную некрашеную девчонку? Пусть будет не мое лицо, но хотя бы ухоженнее выбрали бы кого-то. А то мне стыдно, что люди будут представлять меня такой вот, — она кивнула на экран. В Кати говорила истинная француженка.

Люба начала раздражаться, но выдохнув немного смягчилась.

— Нам сильно повезло, что мы нашли этот образ в интернете. Кто-то наверняка видел его, а потому сможет связать образ с именем Кассандра. А нам это и надо. В том смысле, чтобы люди поняли, что ты не просто непонятно кто, а именно Кассандра, древняя пророчица, которая никогда не ошибалась в своих пророчествах. Это будет и намек на то, что отказ верить в твои пророчества приведет к катастрофе. Как это было в стародавние времена.

Немного помолчав, Люба продолжила:

— К тому же представь себе, какой начнется ажиотаж в мире, когда твое пророчество сбудется. Тебя будут искать разведки всех государств, мечтая заполучить в свои руки.

Сверкнув глазами, Люба спросила.

— Ты хочешь провести остаток жизни в подвале какой-нибудь разведки мира, где тебя будут допрашивать день и ночь, день и ночь?

Кати поежилась от описанной перспективы. В подвале сидеть не хотелось.