- Разве?! - дерзко, вовсе по жилам пуская вместо крови яд самоотречения. Немо Богу взмолившись, иду ва-банк. - Разве "не за какой"?..

Оторопел от дерзости. Молчит, выжидает, сверлит пронзающим взглядом.

Бомблю отчаянно дальше, ничего уже не стыдясь и не страшась:

- Серега стал ко мне клинья подбивать!.. Хотел чего-то большего, чем просто служебного подчинения!

- По-твоему, я совсем дебил? - чиркнул от злости зубами. Но выпустил из хватки. Немного отстранился. - Ты для него хуже гниды была! Презирал, как последнюю с*ку!

- Да, презирал! - гневно, смело, сама того от себя не ожидая, выпалила, сплюнула с пренебрежением уроду в лицо. Взоры сцепились в мертвой хватке. Сумасбродно: - Но за что?!

Смолчал. Прожевал эмоции "Захватчик".

"Не знает..." - ухмыльнулся мой внутренний демон, чертов "воспитанник".

Продолжаю кайтеном:

- Он тр**нуть меня хотел! - криком. - А я его послала! Серега этот... ваш... - рык взбешенный (а в голове отчаянно закружились больные фантазии Инки, что не раз та мне травила по поводу необоснованных нападок Майора).

- Кстати, Горбатый, да... - внезапно, огорошивая, распиная меня еще больше, уже окончательным прозрением, прозвучал... еще один голос из толпы (чьи лица все еще скрывал полумрак). Голос Сальникова. - Я раз застал их в туалете... Он ее буквально зажал и прессовал. Я думал, так... по своей теме, нелюбви к "дочкам-сыночкам", по блату впихнутым... Да то, что... "чужой" в нашем деле образовался. Но... баба-то она - видная. По крайней мере, была... Там у всех поначалу стоял.

- Ну, Ладно... Допустим, - гаркнул уже более сдержано Палач.

- Я Науменко послала. А потом... выезд у нас был. Труп... в квартире, полбашки... которому снесли. Я тогда... не выдержала всего того кошмара, бросилась наутек... Стошнило меня. Я - куда глаза глядят. Вниз по ступенькам, лишь бы меня никто... из "своих" не запалил. Смотрю, Серега из какой-то квартиры выходит: соседей опрашивал... Меня не заметил - ушел прочь. Я туда (пока замок не щелкнул). Без спросу за порог - и в санузел, блевать в унитаз... А как пришла в себя, взор чуть вбок: а там - труп рядом, в ванной: "второй", тот самый, дело по которому у нас еще отобрали... Я - в ужас... кидаюсь на выход, а там - на пороге Пахомов. Нос к носу столкнулись.

"Х** она тебя сдает?" - послышался еще один (третий) незнакомый, испуганный голос в наушнике.

"Завались! " - резвое Кости.

"Я нашел! - завопил враз Связист, перебивая. - Точняк! Всё, как ты сказала: черти где, лабиринт, темно, сыро, плесень - ФОРТ! Однозначно - ФОРТ! Да?!"

Нервно сглотнула я слюну, осознавая... что вновь для своих "зрителей" впала в невольную прострацию.

Прокашлялась - вот только в этот раз показательно.

Черт, на чем я остановилась?!

- Так вот... Серега...

- ПАХОМОВ б***ь! ПАХОМОВ в квартире! Ты мне, с*ка, не юли! Дальше-то что?! - взбешенно; дернулся невольно Ублюдок, отчего и я машинально отпрянула назад - но удара не последовало.

- Пахомов... - торопливо отзываюсь. - Узнали мы друг друга. Поверил моим словам, что не я его завалила. Сказал, видел, как влетела, как блевала... Он меня и прикрыл тогда, взамен попросив и моего участия: не сливать его присутствие вам, дабы тот смог спокойно оглядеть место происшествия. Еще обмолвился, что это его осведомитель зажмурился. Это потом Костя расскажет, что и Серега его "стукачом" был, и, когда пронюхал, что объявился "конкурент", - тотчас испугался, что вскроется его крысятничество. Вот и завалил бедолагу под общий шум, не рискнув сразу на Пахомова замахнуться.

- А "верхнего", по-твоему, - рассмеялся колко Сальников, - тоже замочил... чтоб суматоху устроить? Да?

- Не знаю! - гаркнула, взором, полным злости, презрения, сверкнув, окатив иуду. - Этого мне никто не докладывал! - жгучая пауза, дабы немного прийти в себя. Сдержать свой пыл. Собраться с мыслями. Просчитать следующий ход в этой... откровенно больной, несуразной истории. Не запутаться бы... - В общем, - продолжила, - я его прикрыла, Костю. А он - меня. На том и разошлись. Я же ничего не знала про Науменко тогда... не было у меня ничего на него. И защиты никакой физически - боялась, сторонилась, как огня. Да толку? Снова подкатывать шары свои стал. И однажды все разошлись... Ну, в общем...

- Что "в общем"? - рявкнул гневно Изувер.

- Сереги это ребенок... вот что.

Окаменели в момент все, будто проклятые.

Обомлела в страхе и я.

Но я права, верю, что права: если и поверят, то только так... Да и потом, Серега - все еще свой, все еще будут сомневаться в его "грешности". А значит - и ребенок... не враг. Да и лишь так можно обезопасить всех нас от шантажа, давления на Костю, уберечь от спекуляции мной... и ребенком. Реальным... ребенком.

Нервически сглотнула я слюну - поежилась, вновь вспомнив, осознав недавнишнюю "новость". Поежилась в ужасе.

- Дальше что? - приказный, черствым тоном, гад.

- А дальше... У нас с Пахомовым после той... очередной нечаянной встречи... завязались отношения. Правду я, конечно, не рассказала... не смогла. Серегу избегала... Что залет случился - сама пока не знала. Жила, как жила - тонула, пыталась отвлечься на Костю.

"Пи**ит красиво, - внезапно раздался голос в наушнике, тихо, смазано, на заднем фоне (всё тот же... "неизвестный третий"). Залился желчным смехом: - Как ты потом... с такой уживаться будешь? Х** вычислишь, когда врет. Или не врёт?" - дерзкое.

Окоченела я от заявленного. Не дышу, не моргаю.

Жуткое, убивающее молчание. И наконец-то, будто гром, слова Пахомова:

"А ты бы... х*евей пи**ел, если бы тебя там, в подвале прессовали? А? Или ты бы... сразу раскололся? Всех слил? - колючее молчание "умника". - И кто теперь из вас х**ло? - выжидающее молчание, и, не дождавшись участия: - Лиз, продолжай в том же духе... Тяни время, как можешь. Мы уже едем".

"Имя вытащи из них, кто их крышует", - неожиданно раздался грозный прокуренный бас.

- Че зависла? - гаркнул на меня Палач.

"Пацаев?" - удивленно кинул Пахомов.

"А то, б***ь! - рявкнул мужчина. - Вас же и на минуту нельзя оставить! Бабу прое**ли! Обоср*лись! Данные слили! Результата - ноль! Разминайтесь, б***ь! Дай доберусь - я вас всех вы**у!.."

Нервически глотнула слюну, попытка отвлечься от разговоров. Думать о своей "правде".

- Костя... - решительно, будто взывая их заткнуться.

Не реагируют, или не слышат:

"Почему? - узнаю голос Связиста. - Двое засветилось: Казанцев и Горбатый - вероятно, Горбунов Алексей. Даже если ничего больше не вытащит, будем знать на кого дальше давить".

"Мало! Ма-ло! - гневно завопил Пацаев. - Если ее завялят, этого - будет МА-ЛО! Давите! На нее, на них. На кого угодно, но три дня даю, чтоб за жабры мне взяли того, кто за ними стоит!"

И снова отчаянно силюсь перекричать беспредел эфирный (в этот раз удачливо не растеряв истории нить):

- МЫ С НИМ... мутили... и уже не просто так... "перепихон", - и снова украдкой взор на Казанцева. Шумный вздох, скривилась в боязни и неловкости, но не реагирует никак: стальная маска выжидания, терпения, равнодушия сковывает его лицо. Веду дальше: - Серега прознал - как раз, когда я к Роману обратилась, - рачительнее прячу взор... и жутко, страшно, что сейчас облажаюсь, в чем-то промахнусь. Но молчит, не перечит... "товарищ-кавалер". Продолжаю: - Не так ревность его задушила, как то, что Пахомов мог проговориться, что он - его осведомитель. Что, по сути, и произошло. И уже я - прямая угроза его авторитету, безопасности, планам. Вот и решил, видимо... нас убрать. За раз - пока мы были в душе.

Скривилась от смущения, стыда. Чувствую, как щеки запылали от осознания всего того, в чем и перед кем сознаюсь... И это... гораздо больше людей, чем... несколько ублюдков, с которыми я застряла здесь, на дне кирпичного саркофага.