- Ваше присутствие в жизни моей сестры - вот что неуместно, - не желал уступать брат.

 Если бы он только знал о том, как защищает меня его милость от дивного народа... Впрочем, сперва пришлось бы заставить Эдварда поверить в то, что он считает нелепыми сказками. В конце концов, брат не пережил того же, что и я сама. Для него жизнь все еще оставалась... нормальной.

 - Боюсь, об этом я буду говорить с вашим отцом, но не с вами. Разговор окончен. Мисс Уоррингтон вернется домой в экипаже миссис Чавенсворт.

 Его милость сказал это твердо, решительно, а после встал и вышел, не размениваясь более на разговоры.

 Все собравшиеся проводили его взглядами, но если в глазах Эдварда сияло злое торжество, то мы с моими друзьями смотрели вслед лорду с тоской. Пусть он и бывал тираном, но именно его милость наставлял нас, помогал, исправлял за нами последствия ошибок.

 Но в итоге пришлось молчать до того момента, когда подали экипаж. И я не просто молчала - даже смотреть в сторону Эдварда лишний раз не рисковала.

 В итоге, когда пришло время покидать дом миссис Чавенсворт, в моей душе возникло такое чувство, будто бы я осиротела. Как же так вышло, что находиться с друзьями мне стало куда проще и легче, чем с людьми, родными по крови?

 Эдвард, вопреки всем моим надеждам, поехал не верхом. Он предпочел экипаж... И это приговаривало мне к "беседе по душам". То есть жуткому разносу...

 Который начался, стоило только захлопнуться дверям.

 - О чем ты только думаешь, Кэтрин? - тут же набросился на меня брат. - Как ты могла отправиться к этим людям совершенно одна? На что похож твой наряд?

 Столько вопросов разом... И ведь ни на один не удастся ответить так, как понравится Эдварду. Особенно, если в мою голову придет сказать ему правду.

 - Так было нужно, Эдвард, - тихо отозвалась я, понимая, насколько жалко звучат мои слова.

 Он яростно сверкнул глазами и сложил руки на груди, всем видом демонстрируя, как он относится к моим попыткам объясниться.

 - Ты говоришь какую-то удивительную чушь, - резко сказал брат.

 Никогда прежде он не обращался ко мне таким возмутительно грубым тоном.

 Я отвернулась с твердым намерением не произносить более ни единого слова. К сожалению, у Эдварда были совершенно другие планы. Он намеревался продолжить допрос.

 - Что случилось на самом деле, Кэтрин? У тебя была с кем-то из этих людей неудавшаяся интрижка?

 От незаслуженной обиды у меня перехватило дыхание.

 - Я похожа на ту, с которой можно завести интрижку? - прохладно спросила я у брата, не желая смотреть ему в глаза.

 Если быть до конца честной, то я надеялась на извинения. Однако Эдвард меня разочаровал...

 - Я уже не знаю, на кого ты похожа, Кэтрин. Ты вернулась домой совершенно раздавленной, но стоило только этим людям снова оказаться в наших краях, как ты тут же бросилась к ним, позабыв обо всяком чувстве собственного достоинства. Кто из них? Уиллоби? Оуэн? Быть может, вовсе их дядя?

 Каждое слово ранило и возмущало до глубины души.

 - Как ты только... Создатель, как только ты мог подумать что-то подобное? Как только твой язык повернулся... - ужаснулась я. - Мистер Оуэн и мистер Уиллоби были мне хорошими друзьями. А лорд Дарроу вел себя с отеческой строгостью. Как можно думать, будто кто-то из них пожелал бы повести себя недостойно!

 Казалось, будто мир вокруг меня постепенно сходил с ума... Предполагать что-то подобное обо мне... Предполагать нечто подобное о лорде и его племянниках...

 Брат скептически хмыкнул.

 - Он не настолько стар, чтобы я мог не опасаться его!

 Словно бы двенадцать лет могли казаться такой уж смешной разницей.

 - Я не желаю более слушать всю эту чушь, Эдвард, - тихо ответила я и устало прикрыла глаза. - Не унижай других. Этим ты унизишь только себя.

 Разумеется, брат желал только лучшего для меня, да и у него имелись определенные основания думать обо мне именно так... Но... Но я так хотела, чтобы он просто верил мне. Верил - и ничего больше, без объяснений и оправданий.

 Дома я поспешно поднялась в свою комнату и первым делом завесила зеркало простыней. Как жаль, что няня уже давно преставилась, а сама я не обладаю никакими способностями к ведьмовству. Только крест и моя слабая вера защищали меня от фэйри.

 Слабая защита...

 Днем мне еще удавалось держать себя в руках, но чем темней становилось на улице, тем быстрей билось мое сердце. С каждой секундой становилось все страшней и страшней.

 Однако я не знала, что мне стоило бояться не только фэйри...

 В положенное время я спустилась к ужину, стараясь держать себя в руках и не вздрагивать от каждого шороха. Наверняка родители заподозрят неладное, если я продолжу вести себя странно.

 Энн и Эмили уже сидели внизу и щебетали как две пташки. Не так давно в городке неподалеку расположился на постой гвардейский полк, что внесло сумятицу в бесхитростные души сестер и стало заодно и главной темой их разговоров. Они пытались втянуть в беседу и меня, однако военные не казались мне интересны. Да и я внезапно очень ясно осознала, что предпочитаю мужское общество. Более того, общество вполне конкретных мужчин. И именно они в моем доме стали не самыми желанными гостями.

 - Дорогая, Эдвард сказал, сегодня ты нанесла визит миссис Чавенсворт? - спросила у меня матушка украдкой.

 У меня появилось страстное желание отомстить брату за излишнюю словоохотливость. Ведь прежде он не так уж и часто делился с родителями моими похождениями, даже если не одобрял их. Мы предпочитали все решать промеж собой и не волновать мать и отца.

 Почему теперь все внезапно изменилось? Неужели мы настолько сильно отдалились с ним?..

 Покосившись на Эдварда, поняла, что да...

 - Да, мама, я была у миссис Чавенсворт, - тихо ответила я.

 Матушка наверняка подозревает, что с моим воскрешением в детстве все нечисто... Но мне не казалось, она не сумеет так легко принять новость о том, что меня вернули к жизни фэйри.

 - Вероятно, что тебя интересовала... не столько миссис Чавенсворт, сколько ее гости?

 На это я предпочла промолчать. Не хотелось дальше что-то объяснять.

 Папа последним сел за стол.

 Казалось, будто все в полном порядке...

 Мы мирно беседовали, наслаждались ужином, пока отцу не принесли письмо. Обычно папа предпочитал не открывать корреспонденцию за обеденным столом, но слуга что-то шепнул ему и подал нож для бумаг. Вероятно, нечто особенное было с этим письмом.

 Когда отец пробежал глазами по первым строчкам, он изменился в лице и словно бы побледнел.

 - Дорогой? - окликнула его мама, но в ответ папа только махнул рукой, не отрывая взгляда от послания.

 - Кэтрин... - хрипло выдохнул родитель, и мне показалось, будто я вот-вот лишусь чувств.

 Что бы ни написали в злосчастном письме, это было обо мне... И отец пришел в ярость...

 - Кэтрин, как ты могла?! Как ты могла так опозорить собственную семью?! Ты...

 У меня перед глазами потемнело. Я не знала, кто написал отцу, но уже понимала, что именно сообщалось.

 Мисс Кэтрин Уоррингтон пыталась бежать с мистером Греем, но была остановлена и возвращена домой родителям. С позором. Новость дошла до наших мест куда быстрей, чем мы рассчитывали с лордом Дарроу.

 - Папа, я...

 Отец тяжело поднялся и приказал:

 - Замолчи!

 Никогда прежде на меня не повышали голоса в собственном доме. Я беспомощно смотрела на отца и понимала, что моя жизнь уничтожена, как и мои отношения с семьей.

 - Ты пыталась бежать с мужчиной, Кэтрин. Бежать!

 Внутри все перевернулось от таких жестоких и несправедливых обвинений. Вот какой оказалась расплата за мою помощь мисс Оуэн.

 - Это неправда, отец! - воскликнула я, из последних сил удерживаясь от слез. - Я никогда бы так не поступила!

 Но по глазам родных я видела, что мне никто не верил. Даже мама... Даже Эдвард...