Зрители захлопали, и мое лицо появилось на огромных экранах проектора по бокам сцены.

— Дамы и господа, — продолжал ведущий, — человек, который не нуждается в дальнейшем представлении — генеральный директор «Стэтхем Индастриз», мистер Джонатан Стэтхем!

Я встал и пробрался на сцену, кивками отвечая на овации и ожидая, когда они стихнут.

— Спасибо всем огромное за приглашение на ежегодную конференцию по инновационным технологиям. — Я вытащил речь из кармана. — Это большая честь быть здесь, и я сделаю все возможное, чтобы не утомить вас в течение следующих двадцати минут.

Зрители рассмеялись.

Я читал свою речь с легкостью, поддерживая зрительный контакт с людьми, которых я знал, и готовился к худшей части бытности основным докладчиком: когда начнется много вопросов и ответов.

В течение трех часов я отвечал на вопросы, которые не имели ничего, абсолютно ничего общего со «Стэтхем Индастриз»: «Вы одиноки?», «Что вы ищете в женщине?», «Как часто вы качаетесь?», «Когда вы планируете жениться?».

Что еще хуже, так это то, что мои коллеги общались со студентами и вели себя так, словно эти вопросы были вполне нормальными; они даже задали мне несколько вопросов о женщинах и свиданиях с ними.

Когда этот ужас наконец-то закончился, я посетил небольшую встречу с лучшими студентами страны. Слава богу, я участвовал в разговорах, которые касались исключительно разработки компьютеров.

Было десять часов, когда я закончил и принял здравое решение исчезнуть на всю оставшуюся ночь.

Я поехал на лифте в пентхаус и отправился прямиком в кровать, проходя мимо нестандартной гостиной и кухни, состоящей из двух частей. Я снял пиджак и включил свет.

— Долго же ты! — Моя подруга Стейси спрыгнула с кровати, одетая в шелковое черное белье. — Я уже начала думать, что ты не придешь! — Я совсем забыл об этом...

Стейси была супермоделью международного класса, которую я встретил ранее в ходе развития своей карьеры. Тогда она работала только с местными журналами и рекламными роликами, но я взял на себя огромный риск и сделал ее главным лицом кампании первого ноутбука моей фирмы.

Кампания имела мгновенный успех и тем самым принесла ей суперславу. Вскоре после этого мы попытались построить какие-то отношения, но быстро поняли, что нам было лучше в качестве друзей — с определенными привилегиями.

— У меня есть со вкусом клубники, «Пина колады», диких ягод и пряной корицы. Я лично предпочитаю дикие ягоды, потому что он намного более гладкий и не оставляет странное послевкусие, но я решила, что на этот раз позволю выбрать тебе. О! И угадай, что я еще принесла? — Она достала серебристый пакетик из бюстгальтера. — Ультра-ребристые для его и ее удовольствия! Сексуально, правда?

Я рухнул в кресло и рассмеялся.

— Звучит здорово, но сегодня вечером у меня нет для этого желания.

— Прости? У тебя нет желания? Это третий раз, когда ты в Нью-Йорке и снова отказываешь мне?

— Если моя память мне не изменяет, то это ты отказала мне два других раза.

— Они не в счет. Мы были пьяны, а я не занимаюсь пьяным сексом. — Она подошла ко мне и притворилась, будто проверяет мой лоб на жар. — Подожди минуту. Вы с Одри снова вместе?

— Нет.

— Ладно... Ты недавно заявил о своих гомосексуальных наклонностях? Ты гей?

— Прости?

— Боже мой! Все бы обрело смысл! Все эти годы! Вот почему ты бросил Одри, не так ли? И тот факт, что я стою тут полуголая, а ты даже не возбудился, делает его еще более очевидным! Итак, кто же этот счастливчик? — Она начала надевать свою одежду обратно.

— Стейси, я далеко не гей. Поверь мне. Я просто не хочу этого.

— Эм-м… хм-м-м. — Она скрестила руки на груди и поджала губы. — Тогда как же ее зовут?

— Кого ее?

Она закатила глаза и вытащила меня из кресла.

— Если мы не будем ничем заниматься, то самое малое, что ты можешь сделать, так это купить мне выпивку, крепкую, и рассказать, кто лишил меня шанса на хороший секс сегодня вечером.

Я поднялся с ней на лифте на крышу, в бар, и заказал нам пару бокалов крепких напитков.

В любой другой вечер мы бы с ней вернулись в мой гостиничный номер и занимались сексом на каждой поверхности, болтали бы о всякой всячине, о том, что происходило в наших жизнях. Мы бы смеялись над тем, чего не понимали в карьере друг друга: я никогда не понимал, почему так серьезно относятся к модной индустрии, а она никогда не могла понять шумихи вокруг инновационных технологий.

Но сегодня, когда я увидел, что она стоит полуголая в моей спальне, единственное, о чем я мог думать, так это о Клэр и ее умничающем ротике.

— Ты когда-нибудь встречалась с более молодым парнем, Стейси? — Я вылавливал ложкой дольку лимона из своей водки.

— Да. Два раза.

— И что случилось?

— Первому парню был двадцать один год, в то время как мне было двадцать шесть, а второму парню было двадцать три года, когда мне было двадцать восемь. Вот что было... А сколько ей лет?

— Ей только что исполнилось сорок, в прошлую пятницу.

— Вау…

— Что вау?

— Ничего, просто — вау... Я на самом деле думаю, что вариант «зрелая женщина — молодой парень» довольно-таки горячий. Поскольку она старше, то, может, научит тебя каким-нибудь приемчикам в постели.

— Я никогда не получал каких-либо жалоб.

— Это была шутка, Джонатан. — Она закатила глаза. — В любом случае, почему тебя заботит ее возраст?

— Меня — нет. Ее заботит.

Стейси кивнула.

— Это понятно. Ну, просто покажи ей, что это не имеет значения. Я имею в виду, это же просто секс, верно? Я уверена, что когда вы переходите к нему, то ваш возраст — это последнее, что у нее на уме, поэтому…

— У нас не было секса.

— Что? — Она приложила руки к груди. — Джонатан Стэтхем, который привел в порядок ее машину, потратил тысячи долларов на цветы и украшения, ссорился с ней два раза, но не имел секса? Кто ты?

— Во-первых, я не жадный. Во-вторых, я действительно хочу заняться с ней сексом, но… Почему я вообще обсуждаю это с тобой?

— Она тебе нравится, не так ли?

Я вздохнул. Я не хотел продолжать этот разговор.

— Каково это — быть на обложке «Спортс Иллюстейтед» второй год подряд? Мне понравилось красное бикини на тебе. Это было что-то.

— Тебе нужно позвонить ей сегодня вечером. Ты не должен делать все эти «жди неделю» вещи с взрослой женщиной. Она просто спишет тебя со счета, поэтому …

— Я собираюсь позвонить ей сегодня вечером.

— Блин. Все даже хуже, чем я думала. — Она засмеялась. — Все же я рада за тебя. В любом случае пришло время выпить еще. Мне нужно как минимум семь порций.

— Как скажешь.

Ей потребовалось намного больше, чем семь порций, чтобы почувствовать себя удовлетворенной, и после того как она упала в обморок во время питья, мне пришлось отнести ее к ней в комнату.

Как только я отнес ее в кровать и удостоверился, что ее не будет рвать, я вернулся к себе в номер и позвонил Клэр.

— Алло? — Она подняла на третьем гудке.

— Привет, Клэр.

— Эм... Привет. — Она казалась удивленной. — Как твоя конференция?

— Я не знаю. Я не обратил внимания. Как дела в корпорации?

— Весьма хорошо. Сегодня была памятка от генерального директора про то, что в парковочных зонах больше нет ограничений по времени. Здесь все довольно взволнованы, ведь он наконец-то вытащил голову из задницы и перестал игнорировать проблемы.

Я засмеялся.

— Ты практикуешься в оскорблении людей или от рождения хороша в этом?

— Я тренируюсь по пять часов в день.

— Время, потраченное с пользой. Насчет ужина в субботу вечером…

— Что насчет него?

— Что я должен сделать, чтобы заставить тебя сказать да?

Она вздохнула.

— Разрешить мне заплатить за ужин.

— И зачем мне это делать?

— Потому что это устанавливает границы между нами, и он не будет похож на свидание.

— Это и есть свидание.

— Ну, этого не должно быть. Я знаю, что ты изменил политику компании по поводу свиданий, но наше времяпрепровождение вне стен офиса не идет ни в какие ворота, независимо от того, думаешь ты так или нет.