Генерал-полковник Жаворонков прибыл на базу к десяти утра. Вопреки своей фамилии он был совой по натуре. Просто обожал поспать с утра часов до девяти, а иногда и до двенадцати. Ему это было позволительно. Он уже десять лет занимал этот пост и его трудолюбие сделали своё дело. Он мог приходить и позже, однако считал себя обязанным выполнять работу от начала, до конца и только после этого спать столько сколько захочется. В остальных случаях он покидал свой дом в семь тридцать утра и иногда не ночевал дома по два, реже три дня.

С этим заданием он хотел разобраться точно так же как и тот, кому он её поручил. И потому ничуть не удивился желанию Полковника Полозова сначала переговорить, а уже затем доставить клиента на базу. Они заранее об этом договорились, оговорив что «Полоз» сообщит заранее, когда именно привезёт клиента. Чтобы генерал-полковник отдохнуть и не торопясь добраться на базу вовремя. За пару минут до того как привезут «объект».

Всё прошло как надо. Он приехал и уже заварил себе свой любимый кофе, когда к нему привели задержанного. Которого по его поведению и внешнему виду, уж точно нельзя было назвать задержанным или хотя бы удивлённым. Он выглядел так, словно сам пригласил генерал-полковника к себе домой. Это сначала удивило, а затем заинтересовало. К тому же по словам полковника Полозова, вся группа уже подружилась с этим малым. Который не подавал никаких признаков беспокойство за себя, но было в нём что-то, что тревожило генерал-полковника. Он никак не мог понять, о чём думает задержанный, складывалось впечатление, будто они вдвоём думают одновременно и об одном. Словно перед ним, сидит его старый друг, которого он потерял в далёком прошлом, на войне… Генерал-полковник приказал увести задержанного в кабинет с полиграфом, но не пристёгивать к креслу, а остаться и наблюдать. Ему нужно было подумать…

Давно он не встречал таких людей. Чьё присутствие, заставляло вспоминать о том, кого он потерял. Том, кто его вынес с поля боя, а затем, вероятно выполняя очередной приказ, ринулся в мясорубку. Чьё тело, так и не нашли и кто остался безвести пропавшим в той каше куда отправили многих. И мало кто вернулся целым и невредимым. Каждый пострадал в той войне, только каждый по-разному. Кто-то потерял друга, кто-то конечность, кто-то потерял себя и завис в том времени, а кто-то пропал без вести.

Прошло двадцать лет, а для него всё это было словно вчерашний день. Седина его украсила уже тогда, когда многие ещё только переходили на последний курс, в двадцать два года. И именно тогда он окончательно убедился. Важно не то, в каком положении находится человек, а то каков он внутри. Положение, звание, заслуги — всё это не имеет никакого отношения к содержанию. Эти мысли всегда были рядом с ним, но теперь они назойливо жужжали в голове и не позволяли, сосредоточившись, отбросить взгляд. Тот взгляд которым на него смотрел Пётр, тот, как две капли воды похожий на взгляд его пропавшего друга.

Он встал и, пройдясь по кабинету, налил кофе себе и Нику.

— Ник, что ты узнал о нём, за время вашего общения?

— Товарищ генерал-полковник…

— Без официоза, знаешь же, что он меня раздражает в обычной обстановке.

— Так точно! Виктор Фёдорович.

Генерал-полковник посмотрел на своего протеже и продолжил:

— Никит, сколько лет ты в моём подчинении?

— Достаточно, чтобы понимать вас.

— Вот и говори как с другом.

— Слушаюсь Виктор Фёдорович.

— Что интересного расскажешь о нём?

— Интересный парень, начитанный и трудолюбивый. Если что-то решил, то идёт до самого конца. Есть в нем что-то от нас с вами. Какая-то непоколебимая вера в себя, что ли…

— Показалось что он читает твои мысли?

— Не без этого. Мало кому удавалось расположить меня к себе, а уж чтоб Вилов расслабился, после пары минут проведённых с захваченным, даже не знаю кем нужно быть… Даже у меня это заняло больше времени.

— Никит, ответь мне на вот какой вопрос. Что ты знаешь о старых, до сих пор засекреченных архивах девятого отдела «конторы»?

— Слышал о том, что там разрабатывалось много чего интересного, в области сверхлюдей. За свою службу я сталкивался с разными людьми. Некоторые из них вполне подходили для этого отдела.

— Это верно, та группа сектантов, которую ты развалил два года назад, возглавлялась самым слабым, из подопытных этого отдела. А сейчас мы столкнулись с тем, кто мог бы уйти отсюда без всяких проблем.

— Почему вы так решили. Виктор Фёдорович?

— Узнаешь после его допроса.

— Я буду его проводить?

— Нет, ты будешь наблюдать за ним через скрытые камеры и микрофоны в помещении. Там будут датчики магнитных, био-магнитных полей и пара инфракрасных камер. Следи за всеми приборами, при каких либо отклонениях сообщай. С тобой рядом будет один из спецов, он подскажет, когда говорить. Главное следи и запоминай. Врятли, это наша последняя встреча с ним. Кстати, после допроса, отвезите его домой.

— Виктор Фёдорович, вы только что говорили о помещении, напичканном датчиками. Такие помещения у нас есть, но насколько я помню, научников у нас на базе нет. Во всяком случае, я так считал до этого момента.

— Ошибаешься, есть.

— И кто же он?

— Увидишь. И будешь удивлён.

Это было большое помещение, в нём было достаточно уютно, не смотря на спартанские условия. Было несколько стеллажей с различным оборудованием, пара армейских коек без матрацев, тусклые, лампы дневного света. Было заметно, что его привели в помещение, не предназначенное для задержанных. Из всего этого, был сделан единственный вывод — времени он здесь проведёт крайне мало. Всё так и произошло. Всего через час, по его внутренним часам, за ним пришли. Недавний знакомый Никита и угрюмого вида очкарик, последнего задохликом назвать было невозможно. Крутые и покатые плечи этого здоровяка были обтянуты комбинезоном яркого, словно раскалённый прут, цвета. Он выглядел намного массивнее командира группы захвата. Но не производил такого впечатления как Ник. Они неуловимо различались между собой.

Они проводили Петра в комнату для допросов. Она представляла собой небольшое помещение, коробка десять на десять с высоким потолком. Она была отчищена до блеска и небольшое количество пыли, покрывавшее стул на который его посадили, только подчёркивало интерес к разговору. Однако, в отличие от обычных помещений здесь было много электроники. Он постоянно чувствовал напряжение и покалывание по всему телу, кто-то незримо наблюдавший старался не обращать на себя внимания, но это не очень-то и получалось. Тот, кто наблюдал, был явно не в своей тарелке. Но быстро привыкал и уже спустя пять минут, его внимание полностью растеклось по комнате. Это был профессионал своего дела, но рядом с ним был тот, кто уже давно привык к своей работе и постепенно превращался в бесстрастного наблюдателя.

Ему пришлось просидеть в этой комнате около двух часов, в ожидании «доставки всех материалов по делу». Его буквально мариновали в этой комнатке со слабой вентиляцией, но надо отдать должное. Спустя сорок минут в комнату заглянул какой-то молодой парнишка, на вид ему было всего девятнадцать лет и вежливо поинтересовался.

— Вы не голодны? У нас тут заминка с доставкой, может что-нибудь принести?

Было приятно, что даже в этом ведомстве, сохранилась вежливость в общении.

— Нет, благодарю. Только воды, будьте любезны.

Молодой парень кивнул и закрыл дверь. Воду принесли спустя двадцать минут. Заодно сообщили, что если что-то потребуется, чтоб постучал. Предоставят по первому требованию, но в разумных пределах.

Оставшийся час тянулся долго, словно коктейль, распиваемый отдыхающим в дорогущем курорте иностранцем. Больше всего напрягало полное отсутствие звуков. Складывалось впечатление, будто дверь в помещение абсолютно герметична. Спустя около десяти минут, после того как принесли воду, в комнате заработала вентиляция. Ртутный столбик на термометре, медленно полз вниз, до оптимальной температуры в двадцать пять градусов по шкале Цельсия. Он не заметил, как плавно соскользнул в объятия морфея, несколько бессонных ночей сделали своё дело. Сон был короток, но как всегда информативен.