Марина. Нет! Вы не шутили! Вы сказали именно то, что хотели сказать! Но как бы вы ни хотели унизить и оскорбить меня, вы бессильны это сделать. Совесть моя чиста!

Буба (неожиданно). А зачем вы извиняетесь? Ну, разбили чужую семью, ну и мало ли что?.. "Сегодня ты, а завтра я!" Не правда ли? Зачем извиняться? Глупо! Это же - жизнь! "Се ля ви!"

Марина (не обращая внимания на Бубу). Я знаю, вы меня осуждаете.

Аркадий. Не надо, не надо обобщать!

Марина (горячо). А за что вы меня осуждаете? За то, что в каком-то доме, который вам, по существу, глубоко безразличен, разошлись два не любящих друг друга человека? За то, что в другом доме между двумя малоизвестными вам людьми родилось чувство, которое делает человека человеком?! Но вам ли судить о морали?! Стоит вам увидеть на улице целующуюся пару, вы уже бьете тревогу: "Распущенность! Падение нравов! Хотят целоваться - зашли бы в подъезд!" Школьник дружит с девочкой, и вы уже судачите: "Не доведет до добра эта дружба! Как бы чего не вышло!" Вас устраивает безнравственность, лишь бы она была прикрыта внешней благопристойностью! Сытое равнодушие вам дороже беспокойной, тревожной любви. Замочная скважина кажется вам окном в мир! Впрочем, зачем я все это говорю? Тут был поднят тост за здоровую семью. Я пью за это! Да! За здоровую семью! За счастливую семью! Без лжи и обмана! За чистоту человеческих отношений. За любовь, без которой нет и не может быть счастливой семьи!

Марина ставит бокал на стол. Спускается в сад. За ней

уходит Тамара. Обе скрываются за углом дачи. Тяжелое

молчание.

Аркадий (бренчит на гитаре, напевает). "Во мраке молния блистала...".

Таисия Павловна (даме в сиреневом). Ну зачем вы, право! Не надо было!

Дама в сиреневом (оправдываясь). А что я сказала? В конце концов, это же правда: она разрушила семью Шубиных.

Макс. Вот это был монолог! Шикарное выступление!

Дама в сиреневом. Правда глаза колет! Собственно говоря, кто она такая? И он тоже хорош!

Таисия Павловна. Кто он?

Дама в сиреневом. Да этот, ее Сергей Шубин. Бросить ради нее жену с двумя детьми! Какая тут может быть любовь? Просто смазливая бабенка, и все тут! Мог бы из семьи не уходить! Меня, между прочим, не интересуют похождения моего мужа. Лишь бы я ничего не знала!

Макс (целует руку жене). Золото ты мое! Мой девиз: "Любовь и верность!"

Дама в сиреневом. Тем лучше!

Таисия Павловна. И все же получилось как-то нехорошо.

Буба (Аркадию). Никому не верю. Между прочим, все мужчины подлецы...

Аркадий. Не надо, не надо обобщать!

Гремит далекий гром. Все постепенно уходят в дом.

Темнеет. Начинает накрапывать дождь. В доме зажигают

свет. На веранду выходят Макс, дама в сиреневом,

Аркадий, Буба и Таисия Павловна.

Таисия Павловна. Куда вы! Переждите дождь! Аркадий! Ну хоть вы не бросайте меня!

Аркадий. Мне надо успеть в театр к концу спектакля!

Таисия Павловна. Макс! Не оставляйте меня наедине с вашим нетрезвым другом. Заберите его с собой!

Макс. Он нетранспортабелен! Уложите его на диван. Я за него ручаюсь. Это вполне безобидное существо! Проспится и сам тихохонько уедет! А потом куда же пятеро в "Москвиче"?

Дама в сиреневом. Макс! Как ты поведешь машину?

Макс. Умоляю тебя, не нервируй меня! Я и так под впечатлением! Поехали, поехали, детки!

Таисия Павловна. Я провожу вас...

Буба. "Се ля ви!"

Все скрываются за углом дачи. Пауза. Слышен

автомобильный сигнал. На веранду, пошатываясь, выходит

подвыпивший гость.

Подвыпивший гость. Между прочим, я, кажется того... Сверх меры... Вот так всегда: как ни бьешься, а к вечеру напьешься... Привезут, накачают и бросят... Эх, люди! Обидели хорошего человека... Разве это люди? Имита-ция!

Раскат грома.

Занавес

КАРТИНА ПЯТАЯ

Место действия то же, что и во второй картине. Тот же

день. В комнате Шубин и Света. Света стоит у окна и с

отсутствующим взглядом слушает отца. Тот ходит по

комнате и, временами останавливаясь перед окном, читает

ей мораль.

Шубин (горячо и убежденно). Ты взрослая девочка. Тебе пора взяться за ум... Чего тебе не хватает? Все, кажется, есть! Нет только добросовестного отношения к своим прямым обязанностям. А обязанность у тебя одна: хорошо учиться и прилично себя вести! Ты меня слышишь?

Света (глухо). Слышу.

Шубин. Ну так вот... Неужели это так трудно? Неужели ты не видишь, наконец, не понимаешь, что я не зря тобой недоволен! Ну что поделаешь, наша семейная жизнь так сложилась, но ты, я повторяю, уже не маленькая! Что с тобой происходит? На тебя одни жалобы: жалуется мать, жалуется школа. В чем дело? А? Почему это так все получается? Молчишь? Молчишь - значит, виновата... А мне за тебя стыдно! Да! Стыдно! К чему ты себя готовишь? Это ведь у нас тобой не первый разговор. Я хотел бы, чтобы он наконец был последним. Ты меня поняла? Отвечай! С тобой говорит отец! Я тебя спрашиваю: ты меня поняла?

Света мрачно молчит.

Ну?

Света (глухо). Поняла.

Шубин (настойчиво). Что ты поняла?

Света (неожиданно, резко). Я тебя ненавижу! (Стремительно выбегает из комнаты.)

Шубин ошеломлен. Он теряется. Не знает, как реагировать.

Стук в дверь.

Шубин (берет себя в руки). Кто там? Войдите!

Входит сосед.

Сосед. Сергей Евгеньевич! Мне позвонить... Вторгаюсь... Разрешите?

Шубин. Звоните...

Сосед. Благодарствую. (Не спеша присаживается, надевает очки, в записной книжке ищет номер.)

Шубин за столом приводит в порядок какие-то бумаги.

(Сокрушенно.) Вечно занято! (Набирает номер.) Безнадежно... Висят... (Помолчав.) Я вижу, что опять зашел к вам не вовремя, Сергей Евгеньевич! Мешаю, да?

Шубин. Нет, нет. Пожалуйста.

Сосед. Сегодня воскресенье, такой был чудесный день, а вы дома?

Шубин. Дела... (Нервно закуривает.)

Сосед. Между прочим, курить надо меньше!

Шубин. Не получается!

Сосед. Тоже не мог. А потом бросил за милую душу! Жил, жил - не тужил. А потом - на тебе: сердце! Хлоп! В один момент вся жизнь перевернулась... И я на спине! Сорок пять дней пролежал. Живу теперь от рациона до моциона. Того нельзя, этого нельзя.

Шубин. А что можно?

Сосед. В этом я еще не разобрался. Что-то, кажется, еще можно. (Набирает номер телефона.)

Шубин. Уже хорошо.

Сосед. Главное, меньше волноваться! Нельзя на каждый крючок жизни накидывать свое сердце! Я в этом вопросе теперь "моську съел"! Поволнуешься, попереживаешь день-другой, ночку-вторую недоспишь - и пожалуйте бриться: ноль три!

Шубин (не поняв). Что?

Сосед. Ноль три - "Скорая помощь"! (Помолчав.) Чины, звания, положения, разные там глубокие чувства... Все это хорошо, все это прекрасно, а вот когда здесь (показывает на сердце) прижмет? Как в одном магазине объявление: "Запчастей нет и неизвестно!" (После паузы.) Знаете, в крематории я тоже обратил внимание на одно объявление... (Качает головой.)

Шубин. Какое?

Сосед (саркастически). "Пепел выдается ежедневно с девяти до пяти, кроме понедельника. Перерыв на обед с двух до трех". (Помолчав.) Ясно? Пепел! Ежедневно! Выдается! Кроме понедельника! А? Как вам это правится? Меньше переживаний, драгоценный Сергей Евгеньевич! Меньше волнений!.. Как можно меньше! Чтобы как сквозь сон... Все - мимо! А к сердцу - ничего! Мимо!

Шубин (мрачно). Зачем тогда жить?

Сосед (попытавшись еще раз дозвониться, тяжело поднимается). Если вы разрешите, я зайду попозже. Все время занято... (Идет к двери. Останавливается.) Очки забыл. (Берет очки и выходит.)

Шубин снимает телефонную трубку. В комнату входят Марина

и Тамара. Шубин опускает трубку на рычаг, поднимается

навстречу вошедшим.

Марина. Сережа! Это Тамара Усольская, артистка театра драмы и комедии. Мы сегодня подружились. Познакомься, пожалуйста!

Шубин (рассеянно). ...и комедии?.. Очень приятно! Добрый вечер!