— А не перетрудишься?

— Нет, я чувствую, когда нужно остановиться.

Ольга села за журнальный столик и обложилась книгами. Внешне ее поведение ничем не отличалось от обычного, но только до тех пор, пока девушка не переворачивала очередную страницу или не меняла книгу. Тогда ее движения становились неестественно быстрыми, как у людей в первых немых фильмах, где все носились, как угорелые. Иногда она начинала так быстро переворачивать страницы, что трудно было уследить за ее движениями. Порвав несколько страниц, девушка была вынуждена сбавить скорость. Насмотревшись на жену, Игорь распаковал всю купленную электронику, достал коробку с оптическими дисками и свой старый винт, и тоже занялся делом. Он успел закончить работу до того, как Анна пригласила их на ужин, а Ольгу пришлось тормошить два раза. Первый раз она, видимо, нашла что–то интересное и отмахнулась от Игоря, да так, что ему пришлось отшатнуться, чтобы не отгрести плюху. Второй раз он потряс Ольгу за плечо, став так, чтобы девушка его ненароком не задела. Ей потребовалось несколько мгновений, чтобы перейти в обычный ритм жизни.

— Ну и как впечатления? — спросил Игорь. — Много успела прочитать?

— А для меня не было никакой разницы, только ты двигался заторможено, да страницы начинали рваться, когда я пыталась еще больше ускорить темп. Музыка из окна доносилась какая–то заунывная. А прочитала я много, есть кое–что интересное. Быстрее идем ужинать, а то у меня после такого чтения просто зверский аппетит!

Утром, предупредив заранее по телефону, приехал Рогожин.

— Успели позавтракать? — спросил он Славиных. — Вот и хорошо. Давайте зайдем к вам в спальню и там поговорим. Разговор не для посторонних ушей, а там у вас нет микрофонов. Садитесь на кровать, а я сяду в кресло. Вы уже думали о том, что ваша работа у меня носит временный характер, если планировали запасной вариант с бегством за границу. Зарубежные паспорта вам, кстати, сделают недели через две. Как только они будут готовы, я открою по ним счета. Теперь вернусь к тому, с чего начал. Рано или поздно вокруг вас начнется шум, после чего возможны самые разные варианты, начиная с того, что на вас наложат лапу государственные структуры и заканчивая попыткой захвата криминалом или одним из наших олигархов, которые по способу ведения дел мало отличаются от криминала. Моя задача заключается в том, чтобы получить от вас максимум пользы. Что касается вас, то здесь все сложнее. Если вы все же решитесь на сотрудничество с государством, потеряете часть своей свободы и самостоятельности, зато получите гарантии безопасности. Они тоже не абсолютны. Ваша ценность, Ольга, так велика, что наиболее отмороженные из моих «коллег» могут наплевать и на государство. Если поменяете хозяина, то по большому счету для вас ничего не изменится. Насчет заграничного варианта ничего говорить не буду — слишком там все неопределенно, но надолго укрыться на просторах нашей Родины, несмотря на ее размеры, будет для вас проблематично, потому что Ольгу не устроит тихая жизнь где–нибудь в глуши. Вчерашние заказчики в лице известного вам генерала уже звонили мне с извинениями и просьбой прислать вас еще раз. Насколько я понял, они пригласили медиков, и те сейчас в шоке. Причины болезни остались, но кровь у мальчишки почему–то нормально сворачивается, а следы всех кровотечений исчезли напрочь. Я опасаюсь, что, если вы туда поедете, получите у постели пациента горячую встречу в лице его лечащих врачей. А для вас это сейчас может быть опасным. Вы их без последствий даже не сможете послать. Основная проблема в вашем возрасте. Поскольку вы несовершеннолетняя, они в первую очередь обратятся к вашим родителям. И что те им ответят?

— Что у них никакой дочурки никогда не было, тем более шестнадцатилетней, — мрачно ответила Ольга.

— Не понял? — поднял брови Рогожин.

— Мои документы — это качественно сделанная липа, — объяснила девушка. — Они безупречны и пройдут проверку по любым базам данных. Все, кроме согласия родителей. По указанному адресу живут моя старшая сестра и ее муж, которые об этом документе не знают ни сном, ни духом.

— Вы, случайно, не туристка? — спросил Рогожин и, видя, что Ольга его не поняла, объяснил: — Так называют неких пришельцев, которые, по слухам, используют Землю для пикников и других увеселительных мероприятий. В наши дела не вмешиваются, а все попытки захвата оканчиваются пшиком: они просто исчезают. Вот уже несколько лет об этом много говорят в определенных кругах.

— Я не из них, — совершенно правдиво ответила Ольга. — Могу сдать образцы на генетический анализ.

— Так кто же ваши родители?

— Мать умерла, а отец женился вторично, и с тех пор мы с сестрой не поддерживаем с ним никаких отношений.

— Плохо, — сказал Рогожин. — Без родителей трудно оформить брак или признать вас полностью дееспособной. Вас у меня в любой момент могут попросту забрать. Сделаем так. Давайте мне сейчас все ваши документы. Я отвезу вас, Ольга, к клиенту, а сам поеду к людям, которым по силам легализовать в России под другой фамилией действующего президента Соединенных Штатов. Надеюсь, что ваш вопрос будет не сложнее. А вы, Игорь, поедете с Виталием дрыгать руками и стрелять. Ваш тренер по борьбе звонил, что уже можно приступить к занятиям. Хватит вам разъезжать вдвоем. Вечером я или приеду сам, или позвоню.

— И кого мне сегодня лечить? — спросила Ольга, когда автомобиль Рогожина выехал со двора и влился в поток других автомашин.

— Врача, — ответил Валерий Сергеевич, — и не просто врача, а очень опытного и заслуженного, с множеством званий и наград. Он по специальности хирург, но последние годы сам уже людей не резал, а преподавал в первом МГМУ. С год назад почувствовал себя настолько плохо, что был вынужден бросить преподавание. Сейчас вообще почти не встает с постели. У него цирроз печени в последней стадии.

— Много пил? — спросила Ольга.

— Нет, это не тот случай. Основной причиной считают застойную сердечную недостаточность.

— Это все, или есть что–то еще? Огласите весь список, пожалуйста.

— А вам не все равно? — сказал Рогожин. — Вы же все равно не лечите болезни, а исцеляете пациента.

— Мне не все равно. Чем тяжелее состояние пациента, тем тяжелее обходится мне его лечение. То, что в последнее время мне стало легче лечить, не отменяет откат. Ладно, сколько хоть ему лет и как звать? А то мне в последнее время пациенты почему–то не представляются, а тыкать профессору как–то не комильфо.

— Пациенту семьдесят два года, зовут Сергей Павлович Володин. Живет в центре с женой, которая моложе его лет на пять и тоже имеет медицинское образование. Люди они культурные и хамить не будут, но особого доверия к себе не ждите.

— Мне не привыкать, — ответила Ольга. — В первый раз отношение всегда оставляет желать лучшего. Это уже потом… Вы хоть предупредили их насчет того, что о моем лечении не следует болтать с коллегами?

— Я всех предупреждаю, другое дело, что не все выполняют свои обещания.

— А может, пошлем на фиг этого генерала с его внуком?

— Он мне нужен, Ольга, как и вам, кстати. В нашей стране мало одних денег. Если бы вы знали, как часто выручают нужные знакомства. Если для решения всех вопросов просто подкупать нужных людей, не хватит никаких денег, да и не все продаются. Поэтому придется доводить дело до конца, но уже после лечения профессора и решения вопроса с вашими родителями. Скорее всего, ехать к ним придется завтра. Если долго тянуть, можно вместо доброжелателя получить врага. Кстати, когда вы получали свой диплом целителя, указывали возраст?

— Только год рождения, а по нему можно дать и шестнадцать лет. Они свои дипломы с шестнадцати и дают. Если бы я пришла не от вас, а сама по себе, скорее всего, получила бы от ворот поворот.

— Ладно, уже приехали. Пойдемте, доставлю вас на место и поеду по вашим вопросам. Нужно все быстрее решить, я и так почти все дела сбросил на других и занимаюсь только вами.

Он провел девушку в нужную квартиру, представил хозяевам и уехал.