Время такое…

К оглавлению

В начале апреля в Думу будет внесен законопроект о национальной платежной системе (НПС). После принятия закона ситуация на рынке электронных денег может кардинально измениться. О своем видении перспектив развития отрасли «Компьютерре» рассказал председатель Совета НП "Ассоциация Электронные Деньги" Виктор Достов.

— Вы сделали прогноз на 2010 год. За счёт чего произойдет рост рынка?

— Сегмент интернет-платежей растет сейчас достаточно стабильно на 40 % в год. Мобильные платежи — примерно на 100 % в год. Это более молодой сегмент, и его потенциал выше. Перевернуть рынок способны терминальные кошельки. Сейчас только QIWI имеет индустриальный проект, но, скорее всего, эти услуги появятся и у других игроков. В общем, рост рынка на 100 % кажется достаточно разумной цифрой, хотя, конечно, провокационной. Более осторожный прогноз — 50 %.

— Расскажите о перспективах новых продуктов?

— Понимаете, есть услуга, а есть драйверы — собственно, пользователи этой услуги. В этом году очень мощными потенциальными драйверами стали электронные билеты. Этот рынок достаточно большой, и, что важно — тяжелый. Возврат кредитов — тоже интересное направление. Но рынок уже такой большой, что один драйвер не в состоянии его революционизировать.

— Если не появится игрок с кардинально новой идеей. Кстати, кого вы опасаетесь?

— Мы никого не опасаемся. Понятно, что над этим вопросом все думают. Например, одно время обсуждалась возможность выхода на рынок больших социальных сетей.

— Что насчет PayPal, вы планируете с ними дружить?

— Знаете, дружить мы готовы со всеми, потому что на российском рынке у платёжных систем очень большая связность. То есть системы обособлены, но между ними есть интерфейсы по пополнению, обмену и т. д. Это абсолютно разумно.

— Каков ваш прогноз?

— У меня нет прогноза. Российский рынок — довольно необычный. Если мы возьмём пример поисковиков, то практически все рынки сейчас сдались Google, а вот Россия, Китай и, если не ошибаюсь, ещё Чехия — они держатся. С электронными деньгами может быть тоже самое. А может быть и нет. Кроме того, не очень понятно, готов ли PayPal сильно вкладываться в Россию.

— Воспринимают ли российские игроки иностранные системы как некую угрозу?

— Да, конечно. Мы видим в них угрозу, но вопрос во временном диапазоне. Особенно эта угроза сильна, потому что иностранные игроки довольно либерально отрегулированы. И одной из опасностей мы видим, что если здесь начнут завинчивать регуляционные гайки, то пользователь уйдет в PayPal, и ему просто не помешать.

— Станут ли банки вытеснять с рынка операторов?

— Банки не пытаются становится операторами электронных денег, они рассматривают операторов как возможность аутсорсить некую услугу, которую сами они оказывают достаточно плохо. Банк не рассчитан под множество крохотных платежей.

— Есть ли ещё заинтересованные стороны?

— Есть ещё такой туманный блок с операторами связи. У них есть волшебная мечта тоже стать платёжными операторами. У нас и за рубежом они с этой темой играют в разных направлениях, но во что это выльется, пока не очень понятно.

— Кто заинтересован в появлении специализированного правового поля?

— Знаете, если говорить о появлении адекватного поля, то заинтересованы все. Операторам хочется, чтобы им внятно сказали, как можно поступать, а как нельзя. Кроме того, они заинтересованы даже не столько в текущих показателях, сколько в капитализации. А капитализация в условиях правовой неопределенности неизбежно несет понижающий коэффициент. То есть если завтра принимают адекватный закон, то капитализация игроков заметно возрастает. Государство хочет иметь прозрачную, понятную отрасль, которая выполняет её задачи.

— Имеется ли здесь какой-то конфликт?

— Здесь есть один основной конфликт, одна основная интрига. Будут ли операторов электронных денег заставлять становиться существующими банками или небанковскими кредитными организациями, или под них создадут новую форму регулирования? Это сейчас наиболее горячо обсуждаемый вопрос.

— Законопроект о НПС не решит этот вопрос?

— У закона есть разные редакции. Первый вариант — он будет внесён без главы об электронных деньгах, а через какое-то время в Думу внесут специализированный закон. Второй вариант, который сейчас рассматривается как профильный, что в законопроекте будут некие утверждения в области электронных денег. Глава об электронных деньгах появилась в проекте закона, если не ошибаюсь, в конце января. И понятно, что времени на обсуждение было слишком мало.

— Пятая статья законопроекта предполагает заведение кошельков в офисе оператора?

— Так далеко никто не заходит. Понятно, что идентификация плательщика в случае больших сумм, это объективное требование. И оно абсолютно правильное. Электронные деньги оперируют с малыми суммами и они везде, в том числе и в России, освобождены от обязательной идентификации. И, скорее, там идут вопросы, как это освобождение (до 15000 рублей, согласно 115-ФЗ, — прим. ред.) правильно прописать в законе. Требование тотальной идентификации клиентов в офисе уже не присутствует.

Центробанк тоже прекрасно понимает, что требование чрезмерной идентификации для небольших платёжных инструментов бессмысленно. Они и сами двигаются в этом направлении, выпускают различные пояснительные письма. Например, письмо 117-Т, про то, что идентификацию можно делегировать другим организациям. То есть работа тут идёт, и хочется только, чтобы это было аккуратно прописано и не допускало разночтений.

— Насколько вероятно, что закон примут с пятой статьёй?

— Не могу сказать, потому что это вопрос даже не политический — он технический. Я бы, собственно, принял без пятой, зафиксировав самые общие принципы, что есть такой инструмент, как электронные деньги, и дальше уже делал бы специализированный закон по типу европейской директивы 2009/110. Но это мое личное мнение.

— Есть два сценария — мягкое регулирование по европейскому образцу и жёсткое, по белорусскому?

— Да, но даже в Белоруссии, у меня есть приватная информация, сейчас начинают думать о либерализации. Я бы сказал не мягкое и жёсткое, есть более правильный термин — регулирование должно быть адекватно рискам. Когда мы защищаемся неизвестно от чего, на всякий случай, за это всегда платит покупатель.

— А главная перспектива?

— Главная перспектива — это уже то, что я сказал. То, что наша отрасль вырастет за год в два раза. А аудитория, ну, по аудитории мне конечно сложнее дать прогноз, я должен подумать. Но массовость сильно повысится.

К оглавлению