— Заблокируй все виды связи, кроме мысленной, — приказал он компьютеру. — Лети на крышу вон того дома и жди в режиме маскировки. Не выполнять ничьих приказов, кроме моих.

Теперь никто из его родного мира или Мирта не сможет найти капсулу и подчинить ее компьютер, а он не потеряет свои запасы. До подъезда Артон добрался бегом, набрал номер квартиры и нажал кнопку вызова.

— Кто? — коротко спросил голос Веры, от которого его бросило в дрожь.

— Открой бывшему заключенному, — попросил он, — иначе я начну ломать дверь.

По лестнице поднимался бегом и на площадке второго этажа встретился с бросившейся ему на грудь Верой. Подхватил ее на руки, так же бегом поднялся к квартире с брошенной открытой дверью и вошел в прихожую. Здесь Артон поставил свою ношу на ноги и принялся торопливо снимать шубу. От остальной одежды оба освободились уже в комнате. Никогда за всю богатую сексуальным опытом жизнь он не испытывал ничего подобного тому, что сейчас было с Верой. Они успокоились только через два часа, когда у Артона совсем не осталось сил.

— Если бы ты знал, как я боялась, что ты можешь не вернуться! — сказала Вера, прижавшись лицом к его груди. — Занималась делами, как проклятая, а в голове был один ты!

— А я виноват? — спросил он. — Кто у меня шантажом выбил эту любовь? Жила себе спокойно…

— Не хочу спокойно! — ответила она. — Хочу жить, как сейчас. У меня с мужем и близко ничего такого не было, чтобы от любви сносило крышу!

— Милая, хватит целоваться, я уже никакой, — засмеялся Артон. — Знал бы, что ты такая жадная на любовь, десять раз подумал бы, возвращаться или нет. Да шучу я! Сам рвался к тебе, а эти сволочные бабы долго держали на Мирте. Чтобы вернуться к тебе, я столько раз нарушил законы, что о Родере теперь можно забыть. Ладно, о себе я еще расскажу, а пока расскажи, как жила, пока меня не было. То, что много работала, я уже слышал.

— А нечего рассказывать, — ответила Вера. — Не было у меня ничего, кроме работы. Больше всего возилась с твоим блогом. Артон, может, мы его закроем?

— Не хочется с ним возиться? Так тебе теперь не придется этим заниматься.

— Дело не только в этом, — сказала она. — У нас очень много посетителей, причем не только россияне. Наши зеркала рассчитаны на англоязычную аудиторию, немцев и французов. И что они о нас читают? Убийства, катастрофы, махинации и прочая чернуха. Я понимаю, что проще всего их привлечь этим, а не нашими успехами. И поверят в такое самые разные люди, но в их головах осядет, что у нас нет ничего хорошего, только коррупция, глупость и криминал. Мало того что так пишут на Западе, получается, что мы им подыгрываем. Польза от наших материалов есть, но вреда намного больше. Наверное, лучше самим пристукнуть этих сволочей, чем о них писать и трясти перед всем миром своим грязным бельем. Другие‑то своим не трясут, хотя грязи у многих ничуть не меньше. А нам с тобой отсюда до их белья не дотянуться. Кое‑что ты выхватываешь из сети, но этого мало.

— Тематику блога изменим, — пообещал Артон. — Он нам будет нужен, поэтому бросать нельзя. Давай встанем?

— У тебя прошла слабость? — спросила Вера.

— Только в ногах, — засмеялся он. — Если накормишь ужином и дашь отдохнуть, слабости не будет нигде.

— Сейчас все приготовлю! — пообещала она. — Только ты иди со мной на кухню. Не хочу оставлять тебя даже на минуту. Неужели так будет и дальше?

— Привыкнешь, — сказал он. — Мне тоже не хочется отводить от тебя глаз и от себя отпускать. Это из‑за того, что ждали встречи целый месяц. Одевайся и иди на кухню, а я принесу вещи. Бросил сумку в прихожей, а в ней подарки.

— Подарки — это хорошо! — надевая халат, одобрила Вера. — Ты только недолго возись, а то я все брошу и прибегу.

В последнее время она махнула рукой на свое питание, поэтому в холодильнике не было большого выбора продуктов. Пришлось сделать к чаю бутерброды с маслом и семгой.

— Миллионерша, — с иронией сказал Артон, с удовольствием жуя бутерброд. — Нужно покупать нормальную квартиру и нанимать прислугу. У меня большие планы, в которых готовка для тебя не предусмотрена, а мотаться по кафе — это тоже не дело.

— Наелся? — спросила Вера. — Тогда гони подарки! Разжег любопытство, а подарки зажал!

— Держи, — сказал он, и положил ей на ладонь брошь.

— Красивая, — одобрила она. — Неужели алмазы?

— Алмазы, только мелкие, — подтвердил он. — Безопасней были бы стекляшки, но у нас с ними никто не работает. Ничего, спрячешь под одеждой. В этой вещи камни не главное, в ней спрятан прибор, с помощью которого можно слышать мысли людей и животных. Наши не услышишь, только у тех, кто думает мозгом. Он уже настроился на тебя и сработает при мысленном приказе. И еще без приказа предупредит, если кто‑нибудь захочет причинить вред или будет следить. Полезная вещица?

— Полезная и красивая, — сказала Вера. — Неужели животные мыслят словами?

— Самые развитые могут употреблять что‑то вроде слов, но, вообще‑то, они мыслят образами. Прибор их анализирует и переводит цепочку образов и чувства в речь. Она довольно бессвязная, но понять можно. А это второй подарок, не такой красивый, но для тебя более полезный.

— И в чем его польза? — спросила она, рассматривая «Колыбель».

— Вложишь вместо колпачка и получишь безопасный секс, — объяснил Артон. — Мы почти наверняка генетически несовместимы, а с ним будут дети. Для этого тебе нужно мысленно приказать. Только перед таким приказом посоветуйся со мной. У меня с собой много полезного, а еще больше оставил в спасательной капсуле, на которой сюда прилетел. Она сейчас на крыше нашего дома. В режиме маскировки может там стоять, даже если начнутся ремонтные работы.

— Так у нас теперь есть свой космический корабль? — удивилась Вера.

— Какой там корабль, — пренебрежительно сказал он. — На другие планеты можешь попасть за минуты, но даже к ближайшей звездной системе не доберешься. Не хватит ни энергии, ни вычислительных возможностей компа. Не потому, что нельзя было сделать, просто капсула для этого не предназначена.

— И я могу слетать на Луну? — не поверила Вера.

— Да хоть на Юпитер, — ответил Артон. — Высадиться можно только на спутники, а долетишь без проблем. Это все ерунда, у нас с тобой будут дела поинтересней, только сначала мне нужно стать здесь своим. Пока нет ни корней, ни документов. Завтра сяду за комп и буду сочинять себе биографию, а потом заставлю начальника гольяновского паспортного стола оформить мне документы. Есть у меня для этого одна вещица.

— Когда расскажешь, что придумал?

— Завтра, — пообещал он. — Я уже поел и почти отдохнул. Есть у меня подозрение, что очень скоро нам с тобой станет не до разговоров, а потом ты быстро уснешь.

Закончив ужинать, они минут десять говорили на кухне, после чего вернулись в кровать и занялись друг другом. Постельная баталия измотала обоих, поэтому после нее быстро уснули. Утром Артон проснулся первым и долго смотрел на подругу. То ли она как‑то почувствовала его взгляд, то ли проснулась сама, но после ее пробуждения они опять, забыв обо всем на свете, любили друг друга.

— Как хорошо! — сказала Вера, когда закончили и лежали в обнимку. — Совсем не хочется вставать, но придется. У меня почти пустой холодильник, а тебя нужно чем‑то кормить. Сейчас возьму такси и съезжу на Байкальскую, там есть круглосуточный продуктовый магазин, для обычных еще рано.

— Лежи, — остановил ее Артон, — я еще не голоден, поэтому обойдемся «Пятерочкой». Она откроется через час. А можно не морочить голову и сходить в кафе. Давай пока поговорим о том, что будем делать дальше. Прежде всего нужны документы, а потом мы с тобой сходим в ЗАГС. Ты ведь не откажешься стать моей женой?

— Как я могу отказать мужчине, который одним своим присутствием сводит меня с ума? — ответила она. — Я тебе вообще ни в чем отказать не могу!

— Значит, считай себя моей женой и слушай дальше. С твоей карьерой писателя придется завязать, и композитором ты у нас не будешь. Раньше я рассчитывал, что десять лет просижу в твоем теле, поэтому и придумал то, что ты могла провернуть одна. Теперь мы вместе, поэтому баламутить жизнь будем по–крупному и с большой выгодой. Слушай, что я предложил семье.