— Конечно, потому что без нас тебе хрен что светило. Я лично еще войду в понимание, но за других гарантию дать не могу. Ведь если я сейчас позвоню, то через полтора часа на Широкое такой шалман съедется, что лично тебе уже ни хрена не хватит. Боюсь, что и мне тоже. Усек?

— Усек… — с затаенной радостью пробормотал Шмыгло. Он понял главное: Маузер не прочь поиграть сам за себя.

— Так вот. Если мы с тобой своими силами возьмем эту дребедень, то я беру полста процентов от того, что ты получаешь от Жака. Не делай кислую рожу, это очень мало. Мог бы и семьдесят взять, и даже все сто. Но я в отличие от тебя не жадный. Зато ты получаешь отмаз по всем долгам с отключением счетчика. Приятно? Вижу, вижу, что приятно. Ведь сам просил. Во-вторых, постараюсь, чтоб здешний народ тебя поменьше доставал и разрешил играть пошире. В-третьих, сведу с хорошими парнями, которым такие, как ты, нужны. Считай, что кандидатский стаж кончился, и ты в области прописался окончательно. Ну, может, пару банкетов на десять-пятнадцать рыл организуешь.

— Ты это серьезно?

— Вполне. А теперь выкладывай от и до, когда и как ты собирался доставлять Жаку свой груз.

— Этой ночью до четырех утра… — все еще немного сомневаясь в искренности Маузера, произнес Шмыгло. — Ну, мы в Знаменку за Механиком заехали. Он, сука, обещал нас туда провести. Тоже, как и ты, из расчета фифти-фифти. Не знаю, что ему в голову взбрело, только он двух пацанов замочил и упилил на «Ниссане».

— А я знаю, Гриня, что ему взбрело. Ты ведь его, наверно, очень хотел замочить после того, как товар тебе загрузят. Видно, это Меху по телепатии передалось. Кстати, на чем товар везти хотели?

— Условно говоря, на трейлере. Но вообще-то это дача-прицеп. По дешевке купили. Правда, один корпус на шасси, внутри все поломано. Мы ее, конечно, думали восстановить у себя в сервисе, но ближе к лету, сейчас спроса не будет. А тут Механик подвернулся. Сам, сука, предложил половину… Я и не думал его мочить, зря ты мне западлуху шьешь. Это у него мозга за мозгу зашла, как видно…

— Ладно. Хотел ты мочить его или нет — ментам расскажешь, когда отловят. Меня другое интересует. Мы, когда сегодня с Серым и Саней вокруг озера катались, видели, что обе просеки не расчищены и по ним только на танке кататься можно. Из чего Серый сделал такой вывод, что покуда ты грейдер из Лузина не пригонишь, то никаких рейдов за золотишком ждать нечего.

— Ты ж досказать нормально не дал! Я про дачу начал объяснять. Которая трейлер. Так вот, она совсем легкая, если вся начинка вынута: мебель там, плита, умывальник. Фанера и пластик на дюралевых уголках. Колесики от «жигуля», причем только два. Но пол крепкий. Вполне хватит, чтоб триста пятьдесят кило перевезти… Короче, мы под нее поверх колес пристроили два старых виндсерфера, конечно, без мачт и без килей. У Шумахера на даче валялись. Получились классные лыжи. А главное — съемные. Чуть поддомкратил, три гайки завернул — одну надел, то же самое вторую. «Буран» дачу тянет только так по самому рыхлому снегу. Всю эту неделю делали.

— Молодцы! — на сей раз Маузер порадовался почти без иронии. — Ну, допустим, заехали вы на просеку, добрались до острова, сняли кассу, замочили Механика — и на «Буране» в город?

— Нет, конечно. Мы бы этот трейлер к «Ниссану» прицепили, а «Буран» и все остальное — в кузов. Должны были отвезти на дом к Саркисяну. Там он обещал девятьсот тысяч выдать.

— Всего-то? Да ты лох, по-моему…

— Ну, вообще-то он говорил, что после того, как там посмотрят… Добавит малость.

— Добавит он тебе, жди-ка. Разве что девять грамм в подъезде, — хмыкнул Маузер. — Опять ты, Шмыгло, не своим делом занялся. Шел бы лучше на завод, стал бы слесарем хотя бы. Ну что делать, а? Каждый тупарь норовит бандитизмом заняться!

— Слышь, Маузер, — заметил Мурзила, — я все понимаю и крутизну уважаю, конечно, но не надо людей обижать, наверно?

— Тебе слова не давали, — прервал его Колян. — Не обостряй ситуацию.

Мурзила посмотрел на Коляна очень сурово и хотел было то ли сказать, то ли сделать что-то, что прекратило бы спокойное течение беседы, но в это время Шмыгло заорал:

— Автобус! 89–97! Обратно идет! Разворачиваюсь!

Действительно, по встречной полосе мирно шел своим 14-м маршрутом автобус с номером 89–97 на борту.

Без слов поняв маневр Шмыгла, водители «шестерки» и «копейки» сделали, выражаясь по-морскому, поворот «все вдруг», даже, точнее, разворот и за шесть секунд — благо на этой улице ни гаишников, ни ППС не наблюдалось — прижали автобус к тротуару. Конечно, Костя Семенов не очень хотел открывать двери, но, когда ему через стекло показали пушку, решил, что жизнь не стоит выручки за книжечки и проездные билеты. Их общая сумма за эту смену еще и полста тысяч не составила. Пассажиров было всего четверо, и им тоже, мягко говоря, поплохело. Потому что у влетевших в автобус Маузера, Шмыгла, Мурзилы и Коляна было слишком мало интеллекта на рожах.

— Граждане пассажиры! — опасаясь лишнего визга, поскольку трое из четырех были дамами среднего возраста, заорал Маузер. — Это не ограбление и даже, к сожалению, не изнасилование! Просто зададим пару вопросов водиле и тут же отправим машину. Костя Семенов — на выход!

Костя вылез через водительскую дверцу, Мурзила и Колян остались блокировать салон, а Маузер и Шмыгло подошли к Семенову.

— Так, — строго спросил Маузер, — ты не бойся, мы тебя бить не будем. Вспомни, только быстро, где вылезли мужик и девка с клетчатой сумкой, которых ты вез этим рейсом от Волковысской?

— Маленький такой мужик? Метр с кепкой?! — обрадованно припомнил Костя. — Да вот тут и вылезли! Напротив же остановка, если в ту сторону. Вон в тот проходной двор ушли.

— Когда? Сколько времени прошло?

— Полчаса с небольшим…

— Смотри! Не ошибся?

— Ни Боже мой!

— Свободен. По машинам, братва!

«Ниссан», «шестерка» и «копейка» сорвались с места, лихо пересекли улицу, благо, кроме автобуса, других машин не было, и вкатили в проходной двор.

— Ни хрена мы не найдем! — сокрушенно произнес Шмыгло, когда проехали двор. — Ну, забегут они сейчас в подъезд — и шарь по ним, пока кто-нибудь ментов не вызовет.

— Соображалка у тебя неважная, кореш. Думаешь, он знает, что мы за ним погнались? Да ни фига. Просто маханул через двор, и все. Наверно, испугался гаишников на Волковысской. Слишком уж нахально тачку оставил — прямо у них под носом. Наверно, пересядет где-нибудь на другой автобус. Скорее всего попрет в ту же сторону. Ходит он не быстро, дыхалка плохая. Короче, «шестерка» поедет вверх по улице до упора, «копейка» — вниз. А мы тут покрутимся, может, кто-то видел их. Пара приметная, народу не много. Если кто чего увидит — докладываем по рациям и съезжаемся туда.

Так и сделали. «Жигулята» поехали в разные стороны, а «Ниссан» подкатил к ближайшей подворотне, где кучковалось человек пять пареньков, судя по дымку, пыхавших анашу.

— Э, пацанва! — окликнул Маузер. — Ну-ка быстро подошли сюда! А то сам подойду…

Пыхалы не воспротивились. Подошли.

— Какие проблемы, командир? — спросил один, помордастей.

— Не видели тут мужика метр с кепкой и девку?

— Гони стольник — скажем! — Мордастый паренек под кайфом явно не врубился, с кем дело имеет.

— Такой устроит? — Маузер показал «ТТ».

— Понял! — кивнул мордастый. — Уважаю! Говорю забесплатно: мужик и девка были. Помогли какому-то козлу машину завести и поехали вниз. Вот так!

И он махнул рукой в том направлении, куда уехала «Газель».

— Что за машина была?

— Грузовик. Маленький такой. «Уазка», а может, «РАФ».

— Не, Епиха, ты не прав! — вмешался другой пацан. — «Бычок» это был. «ЗИЛ» такой маленький.

— Ты чо, тормоз, что ли? — разобиделся мордастый. — «Бычок» тупорылый, прямо как ты! А это острая морда. «РАФ» это был, братан.

— Может, «Газель»? — спросил Шмыгло.

— Точно! Синяя «Газель»… Или голубая!

— Сам ты голубой, пидор! — Пацаны уже схватились за грудки, и любоваться на их разборку у Маузера не было настроения.